Дуглас Адамс - Автостопом по Галактике (сборник)

Кстати, коль о том зашла речь. Шекспир, которому принадлежат такие слова «Человек может улыбаться и улыбаться и быть при всем при том злодеем», наверняка бы по Достоинству оценил такую вудхаусовскую фразу, как «Очень многие могут выглядеть весьма респектабельно и в то же время, при случае, спрятаться за винтовой лестницей».

То, что пишет Вудхаус, можно считать настоящей словесной музыкой. И не имеет значения, что он пишет нескончаемые вариации на тему воровства свиней, надменных лакеев и комичных надувательств. Он величайший музыкант английского языка, а чем еще занимаются музыканты, как не вечными поисками новых вариаций хорошо знакомого материала.

На самом деле то, что определяется словосочетанием «О чем?», для меня совершенно не важно. Красота не должна отвечать вопросам «о чем?» и «зачем?» О чем эта ваза? О чем закат или цветок? О чем моцартовский Двадцать третий фортепьянный концерт? Считается, что все виды искусства тяготеют к состоянию музыки, а музыка не может быть о нем-то , если, конечно, это хорошая музыка. Музыка к кинофильмам — вот она о чем-то . «Марш прорывателей плотин» — это о чем-то. Фуги Баха, с другой стороны, это чистая форма, фантазия, красота. Я вообще не вполне уверен, найдется ли хоть что-нибудь — я имею в виду достижения человеческого духа и искусства, — что можно поставить выше их. Разве что квантовую электродинамическую теорию света. А может, «Дядя Фред просвистел мимо». Не знаю.

Ивлин Во, если не ошибаюсь, сравнивал мир Вудхауса с Раем до грехопадения. И действительно, в Блэндингсе Пламу — если я могу назвать его так — удалось создать и поддерживать совершенно невинный и добрый Рай. Эта задача, как мы помним, не удалась Мильтону, который скорее всего прилагал слишком много усилий. Подобно Мильтону, Вудхаус выходит за границы своего рая, желая создать метафоры, которые сделают его осязаемым для читателей. Однако если Мильтон — причем довольно хаотично — черпает свои образы в мире классических богов и героев (подобно сценаристу, черпающему вдохновение из других телепередач), Вудхаус добивается неподдельной убедительности.

«Она внимательно изучала содержимое сейфа, нежно дыша, подобно гренке с сыром, которая вот-вот должна разогреться до нужной температуры».

«Усы герцога вздымались и опадали подобно водорослям во время прилива».

Когда дело доходит до создания метафор (ну хорошо, хорошо, сравнений, если настаиваете), лучше не спорьте с Мастером. Вудхаус не ставил перед собой задачу оправдания Бога перед человеком; главным для него было, чтобы Человек — пусть всего на несколько часов — ощутил безграничную радость бытия.

Вудхаус лучше Мильтона? Конечно, это совершенно абсурдное сравнение, но я не берусь сказать, кого из них я бы оставил с собой в корзине воздушного шара, и не просто ради компании, а за его искусство.

Мы, поклонники творчества Вудхауса, обожаем перезваниваться и сообщать друг другу об открытиях и изысканиях, сделанных нами в его книгах. Однако мы оказали бы автору дурную услугу, если бы вынесли на общественное обозрение такие наши излюбленные цитаты, как «Лед образовывался на верхних склонах лакея», или «…подобно многим основательным американцам, он женился в юном возрасте и продолжал снова и снова жениться, перескакивая с одной блондинки на другую, подобно тому как альпийская серна грациозно перескакивает со скалы на скалу», или (опять я за свое) моя любимая цитата: «Он как-то виновато обернулся, подобно танцору адажио, которого застали, когда он лил воду в кошачье молоко», потому что, несмотря на всю свою восхитительную прелесть, они напоминают чучела рыб, которыми во многих домах уставлены каминные полки. Их нужно видеть в действии, в движении, чтобы они произвели должный эффект. Что особенного в вырванной из контекста строчке Фредди Трипвуда «У меня в этом мешке лишь несколько обыкновенных крыс». Она покажется вам превосходной лишь в контексте — только в этом случае вы поймете, что перед вами одна из вершин английской литературы.

Шекспир? Мильтон? Ките? Смею ли я произнести на одном дыхании с этими великими именами и имя автора книг «Жемчужины, девушки и Монти Бодкин» и «У свиней есть крылья»? Да он же несерьезный автор!

А ему и не нужно быть серьезным. Он выше этого. Он парит в стратосфере — в тех высях, куда только способен воспарить человеческий разум, воспарить и возвыситься над трагедией и напряженной мыслью, воспарить туда, где вы обнаружите Баха, Моцарта, Эйнштейна, Фейнмена и Луи Армстронга, обитающих в высях чистой, созидательной фантазии и несерьезности.

Отрывок из предисловия к «Закату в Блэндингсе»

Издательство «Пингвин Букс»

Пара американцев задала мне вопрос — почему англичане так любят чай, который, как им кажется, является довольно безвкусным напитком.

Чтобы понять, что такое чай, его необходимо как следует заварить.

В основе приготовления чая лежит один очень простой принцип — чтобы у чая получился хороший аромат, заваривать его, точнее, обливать чайные листья, необходимо кипящей, а не вскипевшей водой. Если вода просто горячая, то заварка выйдет не слишком крепкой и ароматной. Вот поэтому-то мы, англичане, соблюдаем при заваривании чая настоящий ритуал, пусть даже и кажущийся кому-нибудь странным. Это касается прежде всего нагревания заварочного чайника (чтобы кипяток не охлаждался слишком быстро, отдавая часть тепла при соприкосновении со стенками чайника).

Именно поэтому американский способ приготовления чая, заключающийся в том, что на стол подается чайный пакетик, чашка и горячая вода, идеален для приготовления жиденькой, водянистой и какой-то воистину сиротской чашечки чая, — чая, который ни один человек, если он в здравом уме, не захочет пить. Все без исключения американцы заблуждаются относительно того, почему англичане с такой серьезностью относятся к чаю. Причина состоит в том, что американцы НИКОГДА НЕ ПРОБОВАЛИ НАСТОЯЩЕГО ЧАЯ. Вот поэтому-то они ничего в нем не понимают.

В действительности, суть дела заключается в том, что большинство англичан также утратило навыки удивительного искусства правильного заваривания чая. Вместо этого большинство моих соотечественников пьют дешевый растворимый кофе. Этот факт, к моему величайшему сожалению, создает у американцев впечатление, будто англичане не имеют абсолютно никакого представления о настоящих горячих стимуляторах.

Поэтому всем приезжающим в Англию американцам я даю следующий совет: сходите в магазин «Маркс энд Спенсер» и купите упаковку чая «Эрл Грей». Вернитесь туда, где вы временно остановились, и вскипятите чайник воды. Пока вода будет закипать, раскройте упаковку с чаем и понюхайте чайные листья. Будьте осторожны — У вас может закружиться голова, но, на ваше счастье, это абсолютно легально. Когда вода закипит, налейте немного кипятка в чайник и хорошенько его ополосните. Затем положите в него два или три чайных пакетика — в зависимости от размеров заварочного чайника. (Если бы я Действительно пытался наставить вас на путь истинный, то посоветовал бы вам использовать для заваривания чая чайные листья, но все-таки лучше начинать с того, что попроще.) Снова снимите чайник с огня, затем максимально быстро залейте кипяток в заварочный чайник. Отставьте его настаиваться на две-три минуты, после чего перелейте получившийся в результате ваших манипуляций чай в чашку.