Дуглас Адамс - Автостопом по Галактике (сборник)

Аргументы в пользу сохранения генетического разнообразия планеты могут показаться несколько абстрактными для тех, кто только что потерял весь свой урожай, необходимый для прокорма семьи, или же лишился кого-нибудь из родных. В конце концов, охрана природы не может быть навязана местному населению чужаками, не принимающими жизненных нужд этого самого местного населения. Если кто и будет заботиться о первозданности природы, так это именно местные жители. А кто-то другой должен позаботиться и о них самих.

Намеченный нами маршрут пролегал время от времени по землям великих национальных парков «Восточный Тцаво» и «Западный Тцаво», и именно к людям, обитающим по их периметру, мы и держали путь, желая увидеться с ними и помочь. Сто тысяч фунтов стерлингов, которые мы намеревались собрать в ходе нашей экспедиции, должны были пойти на строительство классных комнат, библиотек и благоустройство поселков. Мы хотели пробудить в местных жителях заинтересованность в деле охраны природы, показать, что, если это создает для них проблемы, мы готовы помочь с решением, предложив проекты, способные принести местному населению конкретную материальную выгоду.

Когда мы приблизились к первой же деревушке, во главе нашей процессии шел одетый носорогом Тодд Джонс. Все участники экспедиции по очереди наряжались носорогом, шествуя в таком оригинальном костюме по часу. Мы очень быстро научились распознавать, кто же в тот или иной момент расхаживает в носорожьей шкуре. Это определялось по специфической походке «носорога». Если носорог шел медленно, то им был Джайлз.

Внешне Джайлз был похож на актера Хью Гранта и последние несколько лет автостопом путешествовал по Африке, причем весьма оригинальным способом — с собственным парашютом за спиной. Его методика путешествий автостопом заключалась в том, что он появлялся на каком-нибудь летном поле с этим самым парашютом, напрашивался на борт самолета, вылетавшего в подходящем для него, Джайлза, направлении, а затем, когда какое-нибудь местечко под крылом самолета казалось ему достойным внимания, прыгал вниз, раскрыв над головой купол. Его подруга вроде бы была топ-моделью. Раз в несколько месяцев она выясняла, где он находится, вылетала туда на самолете, приводила своего приятеля в порядок (это только мое предположение) и отправляла его в свой гостиничный номер.

Если носорог двигался этакой иноходью, то не оставалось никаких сомнений в том, что под его личиной скрывается не кто иной, как Том. Том был высок и вызывал у меня такое чувство, будто только что сошел со страниц книг Вудхауса, с цветом лица, совершенно не соответствующим Африке. Его отличала дружелюбная аура, присущая британскому мелкопоместному дворянству. На мой вопрос, откуда он родом, Том ответил: «Шропшир».

Если же носорог шагал деловой походкой, это означало, что удивительным африканским животным оделся Тодд. Он не относился к числу безумных англичан, потому что был валлийцем. Тодд отвечал за носорожьи костюмы и первоначально носил их в опере, специально для которой они и были сшиты. Во время оперных спектаклей ему приходилось таскать на спине тяжеленных дамочек-сопрано. Тодд рассказал мне, что когда-то давным-давно мечтал стать ветеринаром, но в конечном итоге стал исполнителем ролей различных животных. Каждый раз, когда на телеэкране вы видите фильм, передачу или рекламу с участием актера, наряженного животным, знайте, что скорее всего это Тодд.

— Я участвовал в постановке «Льва, колдуньи и платяного шкафа», — сообщил он мне. — Угадайте, кого я там играл?

Вечером Тодд показал мне фотографии членов своей семьи. Среди них был прекрасный снимок жены, а также младшей дочери, малютки-сына и, конечно, его самого. Тодд позировал, причем очень убедительно, в наряде ярко-голубого кентавра.

Когда носорог-Тодд прошествовал впереди нас близ какой-то деревушки, невесть откуда вывалила целая толпа африканских ребятишек. Они устремились прямо к нам, что-то напевая, пританцовывая и скандируя: «Но-со-рог! Но-со-рог!»

Скоро дети облепили нас со всех сторон и несколько последних сотен ярдов эскортировали до того самого места, где они приготовили для нас встречу со всем населением деревушки на главной ее площади. Встречать нас вышла вся деревня. Мы сидели и наблюдали за местными жителями, тяжело дыша от жары и обливаясь водой из бутылок. Юное поколение устроило нам настоящее импровизированное представление — танцы и хоровое пение. Все это исполнялось с предельной искренностью и непосредственностью.

Когда я говорю о детях, я имею в виду не только семилетних, но также и тех, кому семнадцать. Странно, что в английском языке нет подходящего слова для обозначения всего этого возрастного диапазона — семь — двенадцать лет. Подростки? Слишком покровительственно. Детишки? Конечно же, нет. Молодежь? Нет, это слово ассоциируется лично у меня с такой ситуацией, будто ты ворвался на склад и стибрил там что-нибудь. Что ж, остается слово «дети». Пусть дети.

Дети сочинили песню про носорогов, которую тут же исполнили для нас. Под шумок Джайлз перехватил носорожью эстафету у Тодда и вскоре присоединился к молодежному, то есть детскому танцевально-песенному ансамблю, закружившись в вихре неподдельного веселья, прежде чем тайком улизнуть за ближайшее дерево, чтобы по-быстрому курнуть сигаретку.

После этого все мы — уже с меньшим энтузиазмом — высидели ряд выступлений-спичей местных начальников, которые те решили толкнуть в нашу честь. Впоследствии, где бы мы ни оказывались, местные патриархи с великим удовольствием устраивали такие вот официальные встречи.

Постепенно до меня стал доходить истинный смысл использования костюма носорога. Прибытия «носорога» и «Носорожьей альпинистской экспедиции» в каждой следующей деревушке уже ждали и порою задолго готовились к ее встрече. Это было величайшее событие года, карнавал, фестиваль, праздник. Встреча с нашим «носорогом» запоминалась на долгие годы. Особо памятным событием она становилась для детишек, которые еще долго вспоминали ее. Не будь носорога, кто бы запомнил встречу с какими-то там англичанами в шляпах.

Затем нас отвели в местную школу. Подобно большинству африканских деревенских школ, она была собрана из шлакобетонных блоков и достроена лишь наполовину. Окна и двери являли собой просторные зияющие отверстия. Мебель также не отличалась замысловатостью — несколько рахитичных скамеек и пара столов, установленных на козлах, заваленных десятками картинок с изображениями диких животных — работы здешних юных художников. Нам была отведена роль компетентного жюри и спонсоров, одаривающих призами талантливые работы. Призами были бейсболки с эмблемой нашей экспедиции, и хотя лауреатами нашей премии становились далеко не все, такие шляпы получили все без исключения жители деревни. Как только нам удастся собрать необходимое количество денег, мы сможем завершить обустройство классной комнаты.