Татьяна Чернявская - Пешки

Видимо, именно крайнее напряжение, связанное для Яританны с любым выбором, было причиной тому, что она успела среагировать. Услышав, а скорее, почувствовав за спиной какое‑то шевеление, Танка поддалась инстинктам и, просто согнув руку, ударила локтем в пустоту для успокоения расшатанных нервов. Внезапно пустота сдавлено охнула и в ответ саданула кулаком по почкам. От неожиданности и боли у девушки подогнулись колени, и она беззвучно рухнула на пол. Её тут же попытались пнуть, но, по счастливой случайности, впотьмах промахнулись и заехали ногой по тяжеленому артефакту. Темноту подвала расцветил забористый хриплый мат, виртуозной формулировки. Ориентируясь на его переливы, Танка, всё ещё не отошедшая до конца, но преисполнившаяся жаждой мщения неизвестному фанату мертвечины, технично ударила кулаком предположительно под коленку. Удар пришёлся чуть ниже, но душевность замаха компенсировала неточность: неизвестный, а судя по визгу, неизвестная снопом рухнул рядом. Закрепляя произведённый эффект, девушка попыталась встать, но её грубо потянули обратно за волосы. В этом тётка явно просчиталась: ни длинны, ни чистоты для полноценного рывка катастрофически не хватало. Зато духовник, живо сгруппировавшись, послушно завалилась на спину, всем своим не таким уж и скромным весом приземляясь на злопыхателя. Руки сами собой в излюбленной женской манере потянулись к волосам. Но здесь и Танку постигла неудача: уцепиться было за что, но это что‑то представляло собой странные сыроватые валики, прикрытые какой‑то тряпкой. Обладательница оных, злобно рыча, сперва попыталась расцарапать сопернице лицо внушительного вида когтями, потом неожиданно вспомнила, что владеет чарами, и создала боевой светляк…

Сначала были искры. Яркие пляшущие перед глазами язычки раскалённого до синевы пламени и лёгкое потрескивание их крутящихся перед глазами хвостов. Боль пришла позже, при этом неприятно пройдясь по многострадальной спине и заду. В качестве разнообразия в этот раз болел ещё и затылок. Пошатываясь и слабовато соображая, как, будучи трупом, может испытывать боль и почему так быстро превратилась в нежить, если для чародеев период первичного окукливания составляет двенадцать часов, Яританна поднялась на ноги и сбила с груди пламя, от сгорающего платья. В конце концов, нежити огонь не полезен во всех отношениях. Зрение начало подводить, не решив до конца, в каком состоянии пребывать, а потому ночная подсветка сработала только на левом глазе и то постоянно мигала. У противоположной стены с всё ещё дымящимися руками стояла совершенно ошарашенная страшненькая женщина в нелепом длинном халате. Очень отдалённо в следах грязи, размытой косметики и свежего ожога (с такого расстояния даже собственные светляки неплохо обжечь могут) просматривались знакомые черты уже не столь бесподобной Иринмы. Судя по сумасшедшему блеску совершенно круглых глаз, та тоже не ожидала столь раннего восстания своей жертвы и совершенно бессмысленно пялилась в тлеющую дыру на груди, через которую видна была вся собранная при жизни коллекция Танкиных сувениров.

«Ну, ни фига себе! Убила, ещё и обобрать хочет!» — отчего‑то очень сильно обиделась духовник и злобно запустила в Арнову тётку выдранным мохнатым свёртком, так и оставшимся в её руке после удара. Разумеется, клок волос, намотанный на бархатную ленту, не пролетел и половины расстояния, зато на девушку нашло запоздалое просветление:

«Постойте‑ка, если бы я умерла, то уже бы возле манка круги нарезала!»

Радостно вскрикнув (всё же повод у неё был) Яританна Чаронит метнулась к лестнице наружу, но не пыталась вскарабкаться, как подумала ринувшаяся было следом чародейка, а банально со всей злости швырнула колченогую калеку в свою несостоявшуюся убийцу. Какой эффект возымела лестница, девушка уже не смотрела. Она подбежала к манку и уверенными движениями принялась распутывать энергетические потоки рун. Чужие чары слушались плохо, выскальзывали и щипали пальцы, а, может, это запоздало сказывался ожог. Зато теперь руки Чаронит не тряслись, а мысли не путались, всё было чётко и ясно.

Первый слой чар был смят и частично впитан в собственный фон, где позволял уровень загрязнения, второй — прилип больше, но и планы на него у девушки были куда коварнее. Смело запустив обе ладошки в поднявшийся круг, Танка радостно расплела сдерживающий узел, как вдруг плечи железными тисками сдавила не по — женски сильная рука, а к горлу прижалось что‑то острое. Духовник испуганно затихла. Казалось, было слышно, как нож вспаривает тонкую кожу.

— Ну и как тебе это, тварь? — хрипло зашептала Госпожа Травница над самым ухом своей обездвиженной жертвы.

От ужаса у девушки начали коченеть руки и подрагивать колени. Как‑то совершенно не вовремя произошло осознание того, что все многочисленные факультативы и дополнительные курсы не возымели над её скромными способностями никакого благостного воздействия, и сама по себе Яританна Чаронит как была, так и осталась слабой беззащитной во всех смыслах начинающей чародейкой среднего пошиба. Иллюзор сейчас попытался бы перехватить контроль над сознанием сумасшедшей, Артефактор бы воздействовал на артефакт, Инквизитор бы хоть на миг заблокировал чужую магию, Оракул же в подобную ситуацию не попал бы по определению. Да, в принципе, представитель любой другой специальности смог бы что‑нибудь предпринять. Ну, разве что травницы не в счёт, хотя именно одна из них сейчас собиралась перерезать её глотку, как свинье на праздник зимнего солнцестояния.

«Теперь уже точно умру…»

Одинокая горькая слеза скользнула вниз по реснице и тут же размазалась некрасивой лужицей. Девушке очень хотелось жить, а ещё больше хотелось, чтобы Иринма сдохла, а её чёрная мерзкая душонка склонная к таким чёрным чарам провалилась прямиком в подмирное пекло! Яританна отчаянно зажмурилась и сделала единственное, на что хватало её скромных способностей и ущербных навыков: запела, царапая горло о приставленное лезвие. Запела поминальный спев последней дороги для чёрных призраков и особо провинившихся духов.

Толстый гниловатый умрун, брызжа слюной и липкой желудочной слизью, радостно вскарабкался на образовавшуюся кучу-малу и принялся с почти детским восторгом прыгать сверху. Прижавшаяся к дымоходу, временно признанному самым безопасным местом, Алеандр в ужасе взирала на всё увеличивающуюся груду тел на полу. Араон совершенно странно бездействовал, точнее ему ещё удалось расшвырять по стенам двух-трёх тварей, протиснувшихся в окно, но основная масса быстро подавили обессилившего чародея в прямом смысле слова. Хотя Эл очень сомневалась, что его не пришибло ещё ударом отлетевшего от дверей стола. Мог же профессиональный боевик в предсмертных конвульсиях отбить несколько слабеньких атак?