Лана Туулли - Алхимические хроники

Кот недовольно всхрапнул.

— Так ведь, чего доброго, еще меня попробует учить, скажет: «Давайте, мэтр, спасём кого-нибудь». Знаю я эту геройскую породу… Да. Уволю-ка я его, пока он меня еще в какие-нибудь неприятности не втравил, — принял решение магистр Виг. И принялся освобождать руку, чтобы телепортироваться, пока Орден ловит единорога, а секретарь усмиряет Орден, домой, в Чудурский лес.

Черно-Белый Кот взмявкнул и ненавязчиво вонзил в грудь Вига когти правой верхней лапы.

— Ну что ты разволновался, маленький? — умилительно, как мать с ребенком, проговорил маг. — Так и быть, выплачу я ему жалованье за минувший месяц.

Когти пропороли мантию и стали подбираться к сердцу волшебника.

— Ладно, за прошлый и нынешний.

В рокоте, извлекаемом Котом из собственного горла, появилась надрывная, звериная, в полном смысле этого слова, нота.

— За полгода? Как скажешь, — дипломатично согласился Виг. И, всмотревшись в двор боевых действий, добавил: — Если жив останется, конечно…

Сам маг и не думал вступать в рукопашную. Поднялся с помощью потоков ветра над двориком, присел на подоконник чьей-то кельи. Поглаживая Кота, скучающе наблюдал за смешением людей, кентавров и гномов. Белоснежная спина единорога мелькала среди бурых грубых ряс, а вот серого с темно-голубой отделкой камзола Фриолара уже и видно не было…

Маг обвёл взглядом открывавшиеся с высоты второго этажа подробности схватки. Ах, молодёжь, молодёжь…

Аккуратно посадил Кота на подоконник. Взмахнул руками, активизируя потоки Силы. Возраст всё-таки давал о себе знать; ладони, перетрудившиеся во время послеобеденного сражения, немного ныли в суставах.

Потом прицелился и прочёл заклинание.

Солнце клонилось к закату, окрашивая в багровые тона спокойные леса, луга и закончившие дымиться мусором руины склада Ордена О.О.О. Все, кто успел, разбежались. Те, кто, исходя из преувеличенного чувства гордости, храбрости и лёгкого налёта безумной веры в благосклонность госпожи Удачи, бежать не собрались или не успели, сейчас постанывали в разоренном дворике обители.

Отец Титус размазывал по щекам скупые слезы:

— Восемьдесят лет работы… Столько идей украдено… Столько маркетинговых кампаний… Столько рекламных акций! Столько взяток!!!.. И всё впустую… Всё напрасно… Мы так и останемся шайкой воров! Да еще и воров-неудачников!..

— Может, что-то можно еще исправить? — переминаясь с ноги на ногу, прогудел брат Гарри. Настоятель сердито зыркнул на того, кого при желании можно было назвать виновником всех бед.

Если, конечно, не помнить о том, что Гарри вышел победителем из Великой Орденской Битвы. Или как еще обзовут сегодняшнее событие будущие хроникёры…

— И как ты предлагаешь всё исправить? Щелкнешь пальцами, и всё станет, как было?

Брат Гарри обвёл обитель взглядом нашкодившего щенка. Перевёл взгляд на собственную лопатообразную ладонь…

— Смотри, сынок, как это делается, — вмешался маг. Медленно, как ребёнку, показал хитрые жесты, подсказал уравновесить ритм дыхания и сердцебиения. Гарри терпеливо, не споря, выполнил указания нежданного помощника. Счастливо спасённый единорог, ни на шаг не отстающий от своего покровителя и радетеля, тряхнул гривой, махнул волшебным рогом, и перед преисполненным восторга мысленным оком брата Гарри, а также перед скептическим — настоятеля покорёженной обители, вдруг развернулась другая, Волшебная реальность.

Сияющий поток Магии хлынул бурным потоком (какие знаки? Какие указатели? Магия приходит, вот и всё!) на Орден Ожидания Очередного Откровения Создателя, прокатились океанской волной, преображая практичные серые здания в нечто волшебно-прекрасное. Это продолжалось минуту. Всего лишь минуту… Целую минуту…

Потом волшебство кончилось.

Единорог взмахнул головой, прицокнул копытами и поскакал прочь. Домой. Гарри сначала нерешительно, потом, с каждым шагом, всё уверенней и уверенней, поспешил за ним.

— Эй… — окликнул бывшего послушника отец Титус. — А я? А как же я?

Гарри обернулся и помахал рукой на прощание.

— Куда это он? — прошептал отец-настоятель. Неуклюжая фигура брата Гарри уже растворилась в таинственной магической дымке, в которой несколькими мгновениями раньше скрылся волшебный единорог.

— Крестьянин, что тут скажешь… Увидел животинку — должОн проверить, как в стойле устроена, много ли сена на зиму припасено… — прокомментировал маг. — Не бойтесь за парня, отче. Убедится, что всё в порядке, вернётся. Правда, вернётся. Гильдебран всегда возвращался…

— Вы думаете? — с надеждой спросил настоятель. Шмыгнул носом. Воспрянул духом. — А мне что ж делать?

— А к вам, кажется, гости едут, — ответил Фриолар. Хотя, собственно, отец Титус не его спрашивал.

Преподобный сурово поджал губы, смерив магова секретаря уничижительным взглядом с головы до пят. Секретарь, который казался таким воспитанным, таким добропорядочным молодым человеком, оказался, во-первых, склонным к вступлению в драки. Во-вторых, из оных драк (по крайней мере, одной) сумел выйти победителем. Положенная священнослужителям терпимость и милость к побежденным как-то плохо сочеталась (по крайней мере, в этом конкретном Ордене, в этот конкретный день и час) с любовью к победителям. В-третьих, сейчас Фриолар выглядел не самым лучшим образом: нос разбит и заливает кровью воротник рубашки, камзол порван, на лице ссадины, губы разбиты, глаза горят… Увидит кто-нибудь из приезжих, посторонних, что отец-настоятель благосклонно разговаривает с таким разбойного вида молодцом, конец репутации…

В следующую секунду до отца Титуса дошло, и он со всего маху припечатал последнего из призванных москитов у себя на лбу.

— Как я мог забыть! Сегодня же слёт! О боги! То есть, конечно, о Создатель! Прошу простить меня, — принялся расшаркиваться отец Титус с его магичеством. — Я должен распорядиться о некоторых мелочах…

— Не смею задерживать ваше преподобие, — вежливо откланялся маг. — Мы и так у вас задержались. Мы, пожалуй, пойдем… Фриолар, сынок, Кот с тобой? Поспешим домой.

— Простите, мэтр… А прочее имущество как же? — забеспокоился Фриолар.

— Какое имущество? — удивился маг. — Мы ж налегке путешествовали. Если ты о записках Гильдебрана, они у меня в кармане. Не беспокойтесь, отче, — ответил Виг прежде, чем отец Титус успел задать вопрос. — Верну при следующей нашей встрече.

Настоятель, наблюдавший, как, покачиваясь, поднимается на ноги изувеченная братия, вежливо, хотя и немного натянуто, разрешил магу не торопиться с возвратом долга.

— Фриолар, поторопись, — скомандовал маг.

Если бы Виг умел читать мысли, он бы заметил, как борется в голове Фриолара извилина, на которой отпечатан запрет не спорить со старшими, с другой, которая надеялась, что Виг отнюдь не женщина, а значит, поспорить можно…