Ева Никольская - Достать василиска! (СИ)

— Поджарим мерзавку, девчата! — воинственно воскликнула «одноногая» эльфийка.

— И съедим!!! — охотно поддержала ее вампирша.

— Бред, — сказала сидящая на подоконнике чертовка — та самая, встреченная мною утром у ворот. Вот только откуда она здесь взялась, если секунду назад вокруг не было ни души, не считая рвущихся в зачарованную «дверь» студенток?

— А ты… — я запнулась, облизав от волнения губы. Хотелось спросить у рогатой девушки многое, но время поджимало. — Ты как здесь…

— Туда иди, — перебив, кивнула на пустую стену она и, зевнув, добавила: — Должна будешь.

Я растерянно уставилась в указанном направлении: никаких дверей там не наблюдалось. Перевела вопросительный взгляд на брюнетку, но ее уже и след простыл. Обманула? Поиздевалась? Или в стене есть потайной ход? А щит того и гляди лопнет, не выдержав усердия Сигурдовых поклонниц. Что же делать‑то?!

Не тратя времени на раздумья, бросилась проверять догадку. Яркое зарево вспыхнуло почти в тот же миг, как в помещение ввалилась целая толпа разъяренных мстительниц. Шаг… и я выпала из искрящего опасными заклинаниями места в полупустую аудиторию, где присутствовали только группа разряженных девиц, сидящих на первом ряду, и светловолосый лектор с серебристо — серыми глазами… без темных очков!

— Вы слышите меня, студентки? — вопрошал бессовестный василиск у зачарованных идиоток. И те стройным хором отвечали:

— Мы слышим тебя, Сигурд.

Девушки смотрели на него влюбленными глазами и ловили каждое слово, на лицах их блуждали глупые улыбки, а вокруг, повинуясь чьей‑то магии иллюзий, летали золотые звездочки и розовые сердечки.

— Что вы делаете?! — воскликнула я, обретя наконец дар речи, который позорно дезертировал от увиденной картины. — Прекратите на него пялиться! Он же вас использует. Перестаньте! — подбежав к сидящей с краю жертве, я схватила ее за руку и затрясла, но та даже не посмотрела в мою сторону, продолжая пожирать глазами жуткого лекаря. А он стоял у доски и улыбался, глядя на мои отчаянные попытки сломать его чары. — Отпустите их сейчас же! — обратилась я к нему, понимая, что до «тряпичной куклы», которую напоминала студентка, мне не достучаться. Но мужчина лишь пожал плечами и, словно забыв о моем присутствии, продолжил лекцию по основам целительской магии.

— М ы нашли тебя, беги.

Слышишь наши ты шаги, —

раздалось за спиной. И, испуганно оглянувшись, я увидела вываливающихся из портала преследовательниц.

Раз, два, три, четыре, пять …

Начинаем убивать,

— напевала мавка, покачиваясь из стороны в сторону, словно пританцовывая. Видать, ее тоже кто‑то подсадил на песнетерапию. Причем без возможности слезть с этой «иглы», потому что говорить девчонка, похоже, разучилась вовсе.

Нож в руке, на пальцах пламя,

Поиграй, «принцес — с-ска», с нами…

— Туда, — кивнул на дверь лекарь, и я невольно поежилась от ощущения дежавю. Всего несколько минут назад теми же словами и жестом мне указала на выход чертовка. Однако медлить было нельзя: выпустив рукав студентки, я рванула по указанному маршруту. — Должна будешь! — донеслось в липкую от пота спину, по которой от еще одной идентичной фразы пробежал неприятный холодок.

Они все тут сговорились, что ли? Или я просто схожу с ума?

За дверью вместо коридора обнаружился очередной портал. Он‑то и вывел меня в уютную гостиную, где за столом сидели двое: большая чешуйчатая женщина в розовой шляпе и черный треххвостый кот в белом котелке. Помешивая серебряными ложечками чай, они вели непринужденную беседу, совершенно меня не замечая, будто я была призраком, а не живой девушкой. Или… так оно и есть?

— И что же он? — мурлыкающим голосом спрашивал Учандр Урчарович. — Вот так вот взял и ее подставил?

— Именно так, — бросив еще сахара в свой и без того сладкий напиток, вздохнула Ехтиндра. — При Кларке‑то потребовать, чтоб девочка к нему ночью пришла… Это надо было до такого додуматься! Даже и не знаю, то ли у него от усталости в голове помутилось, то ли еще от чего. Клара же конкурентку со свету сживет, она из семьи потомственных ведьм с не самой хорошей репутацией. Эту девицу с пеленок учили, как порчу да сглаз наводить и жизнь людям и нелюдям портить. Ее и учиться‑то только к нам взяли на факультет разрушений. С такой‑то репутацией!

— Да ладно, нормальная девка, — пригубив чай, возразил привратник. — Если ее не провоцировать и не злить.

— Спровоцировали и разозлили, — снова вздохнула «ящерица».

— Но не Катюшка же, а сам Сальдозар. С него, значится, и спрос должен быть.

Они разговаривали, а я стояла прямо напротив них и слушала, но меня по — прежнему не видели. Чары? Или очередная галлюцинация? От этого жуткого лазарета, похожего на замок ужасов, я уже ждала чего угодно.

— А какая теперь разница? Ему‑то Клара врагом не станет, он ей нравится, и у нее на него большие планы. А вот подопечной твоей… — чешуйчатая целительница многозначительно замолчала.

— Влетит мне от Камински, — настала очередь Учандра вздыхать.

— И правильно! — без тени сочувствия заявила его сотрапезница. — Хвост тебе надо выдрать, раз за девчонкой не уследил. А лучше два!

— Вот еще, — недовольно муркнул кот, поджав свои пушистые достоинства. — Я, между прочим, занят был. Аришку Страхову с внучкой до комнаты провожал. А ты тут находилась, и? Проклятия — твой конек! Почему допустила, чтобы «черная рука» на Катарину напала?

— Я?! — возмутилась Ехтиндра. — Не виноватая я! Это Сигурд месть Кларкину проворонил, к нему все претензии.

— Не ори, Тиндра, — зашипел на нее привратник. — Девочку разбудишь.

Последние слово подействовало как заклинание, сцена чаепития смазалась, отдалилась и растаяла в сгустившемся мраке, но вот голоса никуда не делись. Разговор, врезавшийся в мой кошмарный сон (просто сон? Какое же облегченье!), не прекращался, и я, уже окончательно проснувшись, продолжала лежать с закрытыми глазами и слушать. Знаю, что это нехорошо, но после таких пугающих сновидений очень уж хотелось побольше узнать про случившийся со мной инцидент, его причины и последствия.

— Я не ору, — прошипела чешуйчатая особа, — я возмущаюс — с-сь. И потом… девчонка тоже не робкая овечка. Платье‑то не повседневное нацепила, когда сюда шла. Явно ведь очаровывать нашего горе — василиска явилась. А он, болван, и повелся на ее невинные глазки! Запустил в кабинет их вместе с Кларкой, даже успокаивающее зелье ей сам приготовил, а она… — женщина тяжело вздохнула, по — видимому, желая лишить меня удовольствия узнать, что же такого я сделала этому «несчастному» лекарю.

— И что она? — озвучил мои мысли привратник.

— А ничего! Еще и претензии ему какие‑то высказала… финансовые, — мне почудилось, или в ее голосе прозвучала плохо скрываемая обида?