Дмитрий Беразинский - Приключения в мире «Готики»

— Талас! — воскликнул я, — какими судьбами, родной?

— Ма-ма-марвин! — у бедняги со страху зуб на зуб не попадал, — откуда зде-ссь взялись ор-орки?

— Хрен его знает! — сплюнул я, — мне бы тоже хотелось знать ответ на этот вопрос!

— Мо-мо-можно, я пойду домой?

— Никаких «домой»! — оборвал его я сурово, — вдруг меня в подземелье смертельно ранят? Кто меня отнесет к лекарю?

— Но ведь орки! — упрямо ныл Талас.

— Я убил двоих орков! — зарычал я, — и если ты не прекратишь свое нытье, я прикончу и тебя! Потом отрежу твои уши и повешу их себе на шею на веревочке вместо амулета!

— Зачем? — от удивления он перестал дрожать и заикаться.

— Не знаю! На войне так всегда делают, спроси у Дяди Сэма. Короче, пацан, ждешь здесь. Если тебе суждено обосраться, то ты обосрешься здесь! Я сделаю из тебя человека!

Повернувшись, я с полным безразличием принялся переходить через аварийный мост. Талас остался сзади и принялся потихоньку скулить, как скулит у пивной покинутый хозяином пес. Зайдя за поворот, я передохнул немного и сходил по малой нужде, справедливо полагая, что это не помешает. Аэронавты всегда сбрасывают балласт в случае опасности — чем я хуже их.

Осторожно ступая по каменистой тропинке, я дошел до крутого спуска к пещере и тихо присвистнул. Внизу лежало тело убитого Стража, а возле него похрюкивали еще два орка. Вашу мать, ребята! Да когда вы все подохнете? Я тихонько вытащил меч и едва слышно постучал им по скале.

— Кро-так! — вырвавшийся из моего горла хрип мало чем напоминал хриплый орочий голос, но все-таки я был за скалой.

Двое внизу принялись переругиваться на своем наречии, и вскоре один из них начал подыматься вверх, издавая резкие неприятные звуки. Возможно, орк ругался, что ему предстоит одолеть крутой подъем. Я благоразумно спрятался за скалой и, когда он взошел на плато, негромко позвал:

— А ну, топай сюда, кро-так долбанный!

Надо отдать орку должное. Он не испугался. Лишь сжал огромные кулаки и подбежал ко мне. В глубоко посаженных глазах его полыхало пламя бешеной ненависти ко всему человеческому роду. Он что-то хрипло произнес, но я не могу даже повторить эти звуки.

— Вызываю тебя на смертельный бой! — объяснил я ему, показывая на свой обнаженный меч.

Я все еще не мог ударить безоружного, даже орка.

— Кро-так! — послушно прохрипел мой противник и вытащил из-за пояса топор.

— Банзай!

Драка началась. В первое мгновения я проклял все на свете. И какой же я придурок! Ну с моими ли данными клинчевать с орком! Двумя ударами своего громадного, но тупого топора, он отбросил меня в сторону и занес свое страшное оружие для последнего удара. Я поспешно отскочил назад. Доспехи выдержали удар, но я готов поклясться, что тело под ними представляло один громадный синяк. Времени на то, чтобы пить зелья, не оставалось.

— Гляди! — как можно истеричнее крикнул я, указывая пальцем орку за спину, — подстава!

— Вах? — чисто по-грузински удивился мой противник, оборачиваясь.

Боги, простите меня! Ну… применил я… военную хитрость. Больно жить хотелось. Орка тоже было жалко, но плакать по нем я не стану, честное слово! После моего коварного удара по короткой зеленой шее он зашатался и рухнул к моим ногам. Будто дуб, честное слово! Я схватил его поскорее за ноги и потащил к обрыву. Орк вовсе не был убит, а только оглушен. Так пусть же он умрет, не приходя в сознание — это все, что я могу для него сделать. После падения со стометровой высоты редко кто выживает…

Все! Путь дальше был свободен, но я глянул на мертвого Стража и во мне снова проснулся мародер. Многим разжиться не удалось: неплохой меч, косяк дури и суп из ползуна — скорее, студень. Супчиком я побрезговал, а остальное аккуратно подобрал. Пройдя чуть-чуть дальше, мне пришлось констатировать, что пещера заперта. Завалена массивными воротами, которые в одиночку мне было не прошибить. Присев на валун, я принялся размышлять. Стражи вместе с Идолом Люкором как-то попали в пещеру — факт. Значит, эта дверь как-то открывается. Как же? Я встал и обошел пещеру справа. Ничего. Обошел слева. Вот оно! Передо мной была лебедка (не самка лебедя, а устройство такое) с недавно смазанным воротом.

Я крепко уперся ногами в камень и повернул штурвал. Подо мной заскрипела скала и раздался металлический лязг. Затем донесся звук открываемой двери. Пещера улыбалась мне своей первозданной чернотой. Хорошо, что у меня сохранились три свитка с заклинанием света — в жизни не решился бы я ступить сюда с факелом. Давно мне так не было страшно! Совершенно один, я шел по темному проходу, скудно освещенному заклинанием, и беспрестанно оглядывался по сторонам. Вроде бы никого не слышно. Наконец, внизу показалось светлое пятно. Спустившись еще немного, я различил ведущие вниз мраморные ступени и, осторожно ступая по ним, вышел в основную часть пещеры. Кое-где горели факелы. Кто их зажег здесь — для меня было не совсем ясно. То ли это сделали Стражи, то ли орки. В очищающую силу огня верили обе расы.

В одном из многочисленных углов пещеры стоял задумчивый орк и рассматривал наскальную живопись. Он был гораздо худосочнее тех орков, что встретились мне наверху. Ниже ростом и уже в плечах. К тому же, на нем не было никакой брони, даже глиняной. Я кашлянул. Орк обернулся, а затем увидал меня и потряс кулаками. Затем вытащил меч.

— Иди ко мне, малыш! — ласково позвал я его, — Будулай еще никому не делал больно. Чик, и все. И душа твоя в чертогах вашего верховного бога.

Я свалил его с одного удара. Стало даже как-то обидно, будто с ребенком сразился. А то, что этот «ребенок» хотел моей смерти, отошло на второй план. Но жалеть невинно убиенную жертву мне было некогда — в моем поле зрения показался второй орк. Этот тоже долго не задержался на этом свете. Так я и шел по пещере, время от времени убивая появляющихся тварей, а однажды мне удалось убить сразу двоих. Чуть ниже я наткнулся еще на одного мертвого Стража. У того тоже был при себе джентльменский набор: меч, холодец, косяк. Черт бы побрал этих аскетов! Почему бы не захватить с собою мешочек руды? Нашедший ваше тело Марвин искренне будет скорбеть, а может быть и вспомнит подходящую молитву. А так — извините!

Вдруг до моих ушей донесся шум схватки. Мечи стучали о мечи, слышно было ворчание орков и человечьи вопли. Выхватив «Победоносного», я бросился вниз. Ступеньки вели еще ниже, туда, где шел бой. В первое мгновение я офонарел. На полу валялись исключительно мертвые Стражи, а человек в робе Гуру отбивался один от пятерых орков.

— А ну, вашу мать! — гаркнул я, заходя за спины двоим противникам.

Это, конечно, не по-спортивному — нападать сзади. Но и орки не мучились кодексом чести, а впятером насели на одного Идола Люкора. Через мгновение двое орков уже валялись рядом с мертвыми Стражами, а я продолжил свой неумолимый танец смерти. Когда со всеми орками было покончено (Идол Люкор не убил ни одного — сам видел), спасенный обратился ко мне: