Снежана Тимченко - Я, только Я?

Из некоторых источников нам стало известно, что Оксана Ткаченко позиционировала себя как целительница. Ходили слухи, что она исцелила много существ нашей системы, но эти данные ничем не подтверждены.

Однако некоторые источники утверждают, что она исцелила всех прокаженных, чего, как мы знаем, не может даже самая передовая медицина. Факт в том, что колонии прокаженных действительно пустуют. Также по неподтвержденным данным, которые мы получили от правоохранительных органов Системы Трех Солнц, Оксана причастна к истреблению прокаженных. Полиция ведет по этому поводу расследование. Не слишком ли много слухов по этому делу? Наводит на подозрение требование господина Чо: что нужно от Оксаны самому богатому сормарийцу в галактике?»

– Гад! – выругался Зондо.

– Да что же это такое? Они из нее убийцу сделают.

– В любом случае, мы здесь, и в случае чего – поможем.

Над толпой зевак, обеспокоенных родителей, полиции и групп журналистов бесшумно появился космолет невиданной до сих пор конструкции. Он словно не прилетел, а просто здесь появился. Людям сначала не было до него никакого дела, пока один из зевак не крикнул: «Смотрите!». Он всем своим видом говорил: я вижу то, чего не может быть.

Скопление полиции осветил луч этого космолета, и среди полицейских появилась Оксана:

– Добрый вечер, господа. Я Оксана Ткаченко, – луч выключился, и космолет улетел. Удивленные полицейские замерли на месте, тишину нарушил Пановский. Сухощавый париец с желтым лицом вышел вперед и сказал:

– Добрый. Мы ищем вас везде и всюду.

– Я уже здесь и готова к обмену.

Пановский кашлянул, осмотрев всеми четырьмя глазами Оксану.

– Приложите палец для удостоверения личности, – ей подали полицейский идентификатор, и она приложила руку с пальцем без фаланги. Сканер подтвердил личность. – Что ему от вас нужно?

– Кто знает, что нужно сумасшедшему, – Оксана двинула плечами.

– Понимаете, в чем дело, я в равной степени отвечаю как за детей, так и за вас. Я хочу знать, чего ожидать, какой реакции. Поэтому спрошу прямо: вы его любовница?

– Нет. И никогда не была.

– У вас есть что-то ценное, информация?

– У меня нет ничего, что принадлежит Чо.

– Может, ваш корабль, технологии?

– Корабль не его и не мой, но если бы дело было в нем, он взял бы его легко и бесплатно.

– Так что же? Поймите, мне нужно хоть что-то. Что-то, что я могу использовать для спасения детей.

– Чо очень болен. Смертельно. Он думает, я вылечу его.

– Святые Патриции! – с досадой сказал Пановский. – Вся эта катавасия из-за… – Он не договорил, а только указал рукой на Оксану, как на жука-навозника. – Вы никуда не идете. Нет смысла отпускать вас к Чо. Он хочет исцеления, и когда не получит его, всем заложникам конец.

– Вы так уверены в моем поражении, что даже не хотите попробовать?

Запищали передатчики. В громкоговорителе пьяный Чо не просто говорил, он рычал:

– Я видел, она здесь! Давайте ее сюда, иначе я сделаю салат из ваших недомерков!

В здании, где засел Чо, кто-то закричал, послышался выстрел, дверь открылась и оттуда, как из пушки, вылетело тельце зорианского детеныша. Оно упало на землю, освещенное прожекторами, как кусок мяса. К нему немедленно подбежали медики. Оксана узнала Дога, Женуа и Мэдисона. Пановский тоже подбежал к детенышу, но его оттеснила Женуа.

Начался шум в толпе. Взрослые зорианцы пытались прорваться за полицейский заслон, чтобы рассмотреть, не их ли это ребенок. Оксана дождалась удобного момента и побежала прямо в лапы Чо. Замелькали вспышки журналистских камер, кто-то крикнул: «Смотрите! Она бежит к нему!».

Оксана бежала, и никто не мог остановить ее. Как только подошла к двери, открыла и зашла, ее, как овцу, скрутили, завязали глаза и волоком потащили сначала по скользкому полу, затем через дверь по ковру и, наконец, бросили. Наступила тишина.

На слух можно было определить присутствие еще двух, кроме Оксаны, существ.

– Если она такая всемогущая, как вы говорите, то наручники для нее не помеха, – сказал Таюдзума.

– Эти наручники, может, и нет, а вот эта штучка… – какой-то шорох, щелчок. – Надень ей. – Шеи Оксаны коснулся холодный металл ошейника, щелкнула застежка на затылке. – Теперь можешь снять кандалы. – Таюдзума снял путы. – Повязку с глаз не снимай! – приказал Чо. Девушку посадили на стул.

– Давай покончим с этим поскорее. Просто подойди, я вылечу, и все, – предложила Оксана.

– Непременно. А ты будь наготове! – приказал он Таюдзуме. – Следи за каждым ее движением! – Чо осторожно подошел к Оксане, и невыносимая вонь ударила в нос так, что она поморщилась. – Предупреждаю, эта штучка у тебя на шее оторвет тебе голову, как только я нажму кнопку. У тебя не будет ни секунды, так что не шути со мной.

Даже слегка прижать ладони к этому куску жирного мяса было противно, его мягкое брюхо клокотало и урчало, как кипящая каша. Оксана направила силу в него, и гармония наступила во внутренностях Чо. Он выдохнул с облегчением, причмокнув липким ртом.

– Вот и все. Отпусти заложников.

– Может, позже. Хотя вряд ли. Понимаешь, я недаром выбрал эту третьесортную дыру. Сегодня здесь событие, ажиотаж, а завтра все про все забудут, надо только хорошо подчистить концы. Один мой истребитель прекрасно справится с этой кучкой поселенцев, – Чо сел на место и зачавкал. По комнате плыл аромат какого-то блюда, которого Оксана никогда не пробовала. – Никого не интересует, что там происходит на краю галактики. А я сделаю щедрый взнос в фонд каких-нибудь пенсионеров или калек, может, даже полиции, и все спустится на тормозах.

– Послушай, – перебила его тираду Оксана. – Может, я сниму повязку с глаз? Не очень удобно так общаться, не говоря уже о куртуазности поведения.

– Ничего, ничего, посиди в повязке, я тебя прощаю. Я сегодня благодушный, – он расплылся в улыбке. – На радостях я ем осыка, отмечаю, так сказать, выздоровление. И мне совсем не нужно, чтобы ты видела окружение и могла ориентироваться в пространстве. Кто знает, что придет тебе в голову, твои возможности нам всем известны.

– Пока заложники тут, я ничего не сделаю, даю слово.

– Ты слышал, Таюдзума? Слово. В наше время слово дают и забирают, а ты мне еще нужна будешь. Надеюсь, ты поняла, что теперь будешь со мной навечно. Приятно иметь собственное чудо на поводке. Пришла пора смирения. Твое время. – Чо жевал и громко глотал, словно лягушек давил.

Оксана под повязкой открыла глаза, ее рентген-зрение позволяло ясно разглядеть: Чо сидит за письменным столом, Таюдзума стоит слева от него, еще двое муртадов стоят сзади у дверей. У одного из них дополнительные руки. Вправо комната углубляется, и в самом углу шевелились связанные маленькие скелеты детей. У них были заткнуты рты, и от них доносились только еле слышные писки плача: «Дети живы. Здесь четверо бандитов, неизвестно, сколько за дверью по всему зданию. Хорошо, что я вижу сквозь повязку».