Сергей Климов - Как я чёрта искушал

– Согласен, – кивнул я и приумолк. Когда всё понятно, то и вовсе не обидно.

– А кто тебя-то избил, Боря? – спросил отец Виталий у чёрта, но тот только улыбнулся в ответ, бросив на меня укоризненный взгляд.

– Жизнь – не сахар! – отозвался я. – Это я тебя ещё жалею!

Байкер не стал вдаваться в подробности наших с Борькой деловых отношений, всё понял и деликатно промолчал.

Мы подъехали к дому моей Оли, когда на улице уже вечерело.

– Её может не быть дома, – сказал я. – Если так, будем ждать. Сейчас позвоню ей – узнаю.

Набрав её номер телефона, я услышал только длинные гудки. Несколько раз повторив попытку, я констатировал:

– Не хочет брать трубку. Попробуем иначе.

Номер её мамы у меня тоже был, поэтому я зашёл с другой стороны. Мама, в отличие от дочери, не была такой амбициозной, вежливо приветствовала меня и снабдила необходимой информацией.

– Ушла гулять, – оповестил я своих помощников, – но обещала не допоздна.

– Подождём, – зевнул батюшка и через минуту захрапел.

– Я тоже прикорну, ты не возражаешь? – спросил Борька и, свернувшись калачиком, последовал примеру байкера.

А я сидел как на иголках. Истеблишмент адовых структур не оставит безнаказанным наше бегство, пусть оно даже было сопряжено с непосредственным указом Всевышнего. У них осталось одно преимущество – моя Оля, за которое они намертво вцепятся своими когтями и сделают всё возможное, чтобы достойно отомстить. За час ожиданий я уже несколько раз порывался объехать все заведения, где мы с ней бывали вдвоём, но всякий раз останавливал себя. Получится по закону подлости: как только уеду, она вернётся домой. Поэтому оставался на месте и нервничал ещё больше. Голову бомбили снаряды сжимающих сердце мыслей. А если они доберутся до неё быстрее? А если она не вернётся домой? А если её уже нет в живых? Через два часа тридцать семь минут и шестнадцать секунд, за которые я вымотал себе все нервы, перечислив немыслимое множество вопросов «а если…» и вообще чуть не чокнулся, вдалеке показалась большая компания молодёжи. Я быстро растолкал спящих товарищей.

– Пришла? – сонно спросил меня батюшка.

– По-моему, да. Сейчас посмотрим. Пусть подойдут поближе.

– Она в Бога верует?

– А что?

– Хочу сразу найти правильный подход.

– Ой, уж лучше я сам попробую договориться.

– Хочешь, я пойду? – настырно влез чёрт.

– Я сам.

– Но может…

– Нет! Если у меня не получится, тогда вы поможете. Не будем сразу морально травмировать человека.

Я представил реакцию Оли, если бы к ней подошёл избитый здоровый рокер и начал бы, крестясь, проповедовать ей о чистоте души. Или же чуть менее избитый чёрт, который непременно с ходу начал бы грассировать по-французски, цитируя ей афоризмы просветителей эпохи Ренессанса! Ну их, сам разберусь.

Человек десять-двенадцать студентов, среди которых я насчитал только четырёх девушек, подошли к подъезду. С непередаваемым чувством облегчения я узнал свою Ольку.

– Да, это она, – сказал я и вышел из машины, громко окликнув её.

Она увидела меня, но тут же отвернулась, продолжая прощаться с провожающими. Я подошёл ближе и вежливо поздоровался со всеми.

– У тебя появилась новая компания?

– Как видишь.

– Оля, давай отойдём в сторонку на две минуты. Надо поговорить. Это важно.

– Нам не о чем говорить, – сухо отрезала она.

– Я должен тебя кое о чём предупредить.

– Кирилл, я не желаю с тобой видеться, ты мне не интересен, можешь ты это понять?

– Могу. Понимаю. Но у меня для тебя есть важная новость.

– Давно ты стал таким занудой?

– Только что. Пожалуйста, больше минуты я тебя не задержу, – сказал я и, взяв её за руку, повёл в сторону.

– Эй, тупоголовый! – бесцеремонно окликнул меня кто-то из мужского ряда. – Тебе же ясно сказали, тебя не хотят видеть.

Обладатель голоса показался на свет, подошёл к нам и настойчиво отстранил мою руку от Оли.

– Свободен! – бросил мне этот наглый тип и, приобняв мою пассию, проводил её назад.

Этого ему не следовало делать ни в коем случае. В голове щёлкнуло, мой взор начала застилать пелена – нехороший признак. Ярость оскорблённого самца заклокотала во мне, взгляд обозначил жертву расправы… Добром дело может не кончиться. Меня уже не трогало ни количественное превосходство мужских кулаков враждебной стороны, ни то, что мой обидчик был на полголовы выше меня. Когда меня покидает чувство самосохранения, я всегда становлюсь таким вежливым…

– Молодой человек, отойдите, пожалуйста, от моей девушки! – окликнул я его, набычившись.

На удивление, Оля не стала перечить формулировке своей принадлежности ко мне, даже как-то тревожно посмотрела.

– Что-то я не расслышал, что сделать? – злобно усмехаясь, обернулся тип.

– Глухим по два раза обедню не служат! – вспомнил я церковную поговорку.

– А ну-ка, Оля, подожди минутку, – наконец убрал от неё свои руки этот смертник. – Нужно твоего бывшего на место поставить.

Вот теперь точно всё. Я изо всех сил старался сохранять трезвость рассудка, но после его слов здравый смысл оставил меня.

Так, пусть сделает ещё шесть шагов, затем внезапно без замаха бью левой в челюсть, а правой по рёбрам, дальше коленом в живот, стремительная двойка прямых в голову, в завершение – ногой в грудь. Что будет дальше – плевать! Разберусь по ходу дела.

Мой в несколько секунд выстроенный план атаки разрушился на корню. Мой соперник не сделал шести шагов, остановился после трёх и удивлённо посмотрел куда-то в сторону.

– Христос заповедовал нам любить друг друга, дети Божьи! Почто собачитесь?! – донёсся густой бас за моей спиной.

Я оглянулся. М-да, впечатляет! Двухметровый детина с фингалом под глазом, опухшими губами да и вообще не очень приличным внешним видом беспечно расстегнул кожаную куртку, обнажив для всеобщего обозрения большой нагрудный крест.

– Если согрешит против тебя брат твой, выговори ему: и если покается, прости ему. И если семь раз в день согрешит против тебя и семь раз в день обратится и скажет: каюсь, – прости ему! Так вот покайтесь да простите друг друга оба, как учит нас Евангелие. Кулаком проблему не решить, – потряс своим пудовым кулачищем батюшка, подходя всё ближе.

Спесивый тип начал медленно отходить. Отец Виталий продолжил читать проповедь о взаимном прощении, а чёрт тем временем встал рядом со мной. С минуту вся Олина компания, впрочем, как и она сама, смотрели на подозрительного священника с недоумением и озадаченностью, но, опомнившись, мой конкурент прервал громогласные нравоучения батюшки:

– Это что за клоун?

– Что?! – праведно ощерился батюшка. – Да ты, я погляжу, кощунник! Я – батюшка православный, слово Божие нести рукоположенный! – со всей патетичностью, на которую только был способен, пробасил отец Виталий.