Игорь Макаров - Не верю ни в бога, ни в чёрта

О себе? Родился на дне Братского моря, так что старее поповой собаки. Утешает одно: на моей родине не поставят мне памятника. Не псевдо. "Фамилия такой", – как говаривает мой личный друг кот Матроскин.

Пишу как левой ногой, так и правой. Не публиковался, кроме ЛитРес и литературных сайтов. Редакторы, таких как я, не любят, так как моя писанина не лезет ни в какие рамки. Всякая фигня и с боку приторочен огромный бантик. Переварить нашим издателям, а тем более втюрить нашему обывателю эти творения – дело, батенька, архи сложное.

Технический вопрос: писать то о себе и нечего. Жил себе и жил, однако, писал и писал… Для кого? Точно не для Вас и не для себя. Просто писал да писал.

Мой ангел, мой бог, моя боль,

Хотя ты не стоишь всё это,

Мой ангел, мой бог, моя боль,

Ты – грёзы ночные поэта.

Мой ангел, мой бог, моя боль…

Зажгу я огонь в алтаре,

Чтоб путь твой был лёгок и светел.

Чтоб ты не почила в одре

И чтоб тебя чёрт не приметил.

Мой ангел, мой бог, моя боль…

Зажгу я свечу пред окном,

Чтоб ты не плутала в ночи,

Зажгу я свечу пред окном,

Но только же ты не молчи.

Мой ангел, мой бог, моя боль…

Уйдешь ты, останется боль,

Пустые холодные полки,

Уйдешь ты, рассыплется боль-

Сгоревшей любови осколки.

Мой ангел, мой бог, моя боль.

В загадочных прудах-

туман и тишь,

В загадочных глазах

лишь боль ты разглядишь.

Ты не спеши отсюда уходить,

Не бойся тишину смутить,

И воду чёрную рукою возмути,

Ты ряску липкую скорее убери,

Сорви цветы, что в тине притаились

И поутру к лучу открылись.

Так женщина загадочна, как пруд,

Пусть горы тяжкие скорее упадут,

И расцветут улыбкою цветы,

Не урони всё это ты.

В загадочных прудах-

туман и тишь,

В загадочных глазах

лишь боль ты разглядишь.

Приди ко мне! Прейди!

Приди ко мне как благодать!

Молю одно! Прейди!

Так больно! Сколько ждать?

Приди, спокойствие! Приди!

С любовью чистою, с усталостью и болью!

Молю! Приди ко мне, приди!

Не сыпь напрасно раны мелкой солью.

Приди! Я знаю, не придёшь:

Спокойствие – за гробовой доскою.

Я знаю – мира не найдешь:

И радость вдруг мешается с тоскою.

Но я молю: приди ко мне, приди,

С надеждой, с зыбким равновесием,

Улыбкой счастья. Страсть найди!

Найди меня по долам и по весям.

х х х

Молю: найди…

Молю: приди…

Я вознёсся, как феникс из пепла.

Следом умер. Могила, гранит:

Сердце снова от боли ослепло,

А душа, пусть замшела, стоит.

Возрождаюсь, чтоб света не видеть,

Умираю, чтоб снова гореть,

Как не сложно всё это предвидеть,

Но душе уж меня не согреть.

Пепел мыслей забился в артериях,

И застыла душа, слово камень родит,

Заплутали слова, словно в прериях,

И с людьми только внешность роднит.

И рождаюсь, как феникс из пепла,

И сгораю всё время дотла,

Да фортуна моя до того уж нелепа,

Что душа моя вечно одна.

Разговеюсь я вином,

Разговеюсь мясом,

Разговеюсь я пером,

Поклянусь я Спасом.

Набросаю божий стих,

Не молясь я даже,

И трудов тогда моих

Не найдете глаже.

За святого все примут

Иль ругаться будут,

Отвернуться и уйдут,

Скоро все забудут.

х х х

Разговеюсь я пером,

Помолюсь прилежно,

Оболью стихи вином, -

Страсти неизбежны.

Крест нести кому-то мука,

А кому беда,

Крест тащить – сплошная скука,

И пустая лишь руда.

Кто несёт легко и просто-

Просто ерунда,

Для иного крест-короста,

И одна беда.

И не скинешь по дороге,

И не сбросишь с плеч,

И найдет тебя в берлоге-

Некогда прилечь.

х х х

Так неси легко и просто,

Не ругайся и не ной,

Крест судьбы вам до погоста, -

Не дружи с тоской.

Опять торжественный молебен

Творит священник над тобой,

Опять весь воздух благолепен

И фимиам весит густой.

В мерцанье света чуть приметны

Густые лики всех святых,

И лица ваши вовсе не заметны-

Скрывает сумрак лет густых.

И ты в любви клянешься богу,

Забыв меня. А бог ли я?

Я ведь отдался злому року:

Он далеко увёл меня.

Теперь стою я за колонной

И в сумраке свечей ищу тебя,

Что ж стало с прежнею Мадонной?

И для чего торчу здесь я?

Зачем пришёл? Любви похмелье

Не оживит прошедших лет,

И не вернёт мне прежнего веселья,

Ведь прошлого давно уж нет.

Но хор поёт, колышет свечи,

Молитву ты свою творишь.

И поп поёт. Душе всё ж легче,

А, может, просто ты молчишь?

Сколько лет, лишь одно мгновенье?

Столько лет, как минута сомнения,

Пронеслись без следа надо мной!

И клонюсь я к земле уж седой головой.

Жить немного осталось уж мне-

И гореть точно в адском огне.

Но пока жизни кубок кипит,

И желанья как прежде родит

И влекут снова глазки меня,

Прочь смиренные мысли гоня,

И молиться уж я не смогу,

И от чёрных я книжек бегу.

Сколько лет мне отмерил мой бог?

Сколько их поглотил злобный рок?

Цветы, цветы – печальные цветы,

Что вы цветёте тихо на поляне?

Цветы, цветы – небрежные цветы,

Что вы цветёте средь репьёв и дряни.

Цветёте вы, а осени холодной

Уже колышут ветры вас,

Цветёте вы красой уже немодной,

Не радуя усталых глаз.

И пусть вы даже розой назовётесь

Средь чахлых опустелых грёз,

Пусть вы тесней и крепче обовьётесь,

Но ветру не до ваших слёз.

х х х

Зачем цветёте осенью бесплодной,

Когда мороз вас обожжёт,

Ведь жизни нет зимой голодной,

И плод ваш цвет не принесёт.

Как хорошо под богом жить:

Молись, крестись и ни о чём не думай.

А богу нужно лишь служить,

Обряд блюсти, но отступать не вздумай!

Он вас когда-то призовёт,

И вам воздастся полностью, сторицей,

На подвиг, знаться, позовёт

И пригрозит вам смертью иль темницей?

Вам нужно с тупостью вола,

Быть может, кровь пусть неверным?

Но воля божья вам была-

Убей! Так будь же правоверным!

А заповедь пустая не убей?

Во имя бога кровь пустить не грешно,

Ведь убивал когда-то Моисей

И воровал, да ко всему ж успешно.

Но может ты еврей? араб?

А может даже папа римский?

Иль просто у кого-то раб,

А жизни путь довольно склизкий…