Роман Смеклоф - Тридцать один

Меня, не то что потянуло, потащило, понесло через барьер. В междумирье остались лишь ноги, а все, что выше пояса уже наслаждалось природой Фейри Хауса. Блаженствовать, я конечно не мог. Это уже чересчур. Один вид, моего собственного тела, висящего посреди одуванчиковой поляны в окружении орды бушующих фей, нагонял ужаса больше всех когтей междумирья.

— Старайся. — бормотал голем, таким натужным голосом, будто помогал мне.

За телом появилась правая нога. Чтобы удобнее цепляться, я разжал кулак. Вырвавшиеся феи, мгновенно улетели прочь. Я схватился за траву и потянул. Отталкиваясь освобожденной ногой и размахивая рукой, я пытался вытащить из междумирья оставшуюся часть тела. Липкая завеса недолго сопротивлялась, отпустив меня целиком.

Левая нога выскользнула вдогонку за правой, потащив веревку и рукав зеленого дядиного камзола. Нащупав в нем руку, я дернул со всех сил. Из пустоты появилось плечо, а за ним, принявшаяся орать голова:

— Тащи быстрее!

Я обхватил его руками и поволок. Получалось очень шустро, даже не смотря на мешающих фей. Они кружили вокруг, непрестанно пища. Из-за их тонких голосов, я не разобрал ни единого слова. Хотя, они наверно говорили на своем языке.

Затянув дядю, я схватился за веревку.

— Обрежь ее! — завопил Оливье.

— Не позволю! — вмешался Евлампий.

— На него напали, мы не поможем!

— Попытаемся. — хладнокровно ответил голем.

Я поднажал. Дядя бросился ко мне, на ходу вытягивая саблю. Увидев его с оружием, я решил бросить веревку, но не успел. На меня, из неоткуда, вывалился архивариус.

Мы упали. Старик оказался легким. Почти невесомым. Высвободившись из его балахона, я сел. Оливье стоял над нами с обнаженной саблей и пристально разглядывал Мровкуба.

— Он не поменялся? — сосредоточенно проговорил он.

— Нет. — ответил я.

Архивариус остался прежним. Таким же заросшим и худым.

— Если на него напали, — спросил Евлампий, — почему на нем нет ран, да хоть каких-нибудь повреждений?

Оливье не ответил. Взяв архивариуса за руку, он нащупал пульс и считал, причмокивая губами.

— Что с ним? — спросил голем.

— В отключке.

Я огляделся. Феи кружили вокруг нас, но уже не подлетали близко.

— Кто на него напал? — строго спросил Евлампий. — Кто?

— Решето́ — золото́, нажито́, да пропито́! — брякнул Оливье. — Никто! Мы прошли сквозь то, чего нет. Зачем тебе знать о тех, кто живет в месте, которого не существует?

Голем собирался с мыслями, не сразу сообразив, что ответить.

— Вот ты, например, веришь в междумирье? — спросил дядя.

— Да. — честно ответил я.

— А хочешь узнать кто там живет?

— Нет. — содрогнувшись, проговорил я.

— А он не верит, но узнать хочет. Парадокс!

— Что? — не понял я.

— Про решето повторить? — уточнил Оливье.

Я отрицательно замотал головой.

— Тогда идем.

— А как же архивариус? — спросил я.

— Если хочешь, неси его. — смилостивился дядя и зашагал через поляну.

Я стоял над бесчувственным Мровкубом и нерешительно смотрел вслед Оливье.

— Чего уставился, подымай! — зашипел голем.

Я наклонился, но архивариус застонал и пошевелился. Сев, он оглядываясь, потер глаза.

— Вы вытащили меня! — удивленно проговорил он. — Признаться, я не ожидал, что выберусь. После того, как появились те твари. Я понял, что мастер Оливье взял меня с собой, чтобы принести им в жертву.

— Именно так. — холодно сообщил Евлампий. — Вам повезло.

Архивариус улыбнулся.

— Я знал. — прошептал он. — Верил.

— Во что? — не понял голем.

Мровкуб нерешительно оглядел меня.

— Вы спасли мне жизнь, я могу довериться вам. — вымолвил он. — Я никому не говорил. Боялся.

Короткие фразы в его устах, звучали словно плевки.

— Два года назад, я проснулся среди ночи из-за кошмара…

— Простите, но нам лучше догнать дядю. — тревожно проговорил я, глядя на дальнюю часть поляны.

Оливье пропал из виду.

— Вы можете договорить по дороге. — согласился со мной голем.

Я помог архивариусу подняться.

— Кто на вас напал? — спросил Евлампий.

— Не знаю. — виновато пробормотал Мровкуб. — К моему сожалению, я не разглядел нападавшего, но его приближение вселяло ужас.

— Почему вы назвали их тварями? — не понял я.

— А как еще назвать столь жутких существ? — задумчиво протянул бывший архивариус. — Я так испугался, что незамедлительно бросился вслед за вами, но у меня не получилось, я не мог протиснуть в дверь, даже руки.

— Как же вы выбрались? — удивился голем.

— Мне неловко признаваться, но в моем спасении не только ваша заслуга, юноша. Я вам, конечно же премного благодарен, но ваши усилия пропали бы даром, если бы меня не подтолкнули в спину.

— Как? — поразился я.

— Совершенно не представляю, юноша. Меня, как бы вытолкнули наружу, я правда, думаю, что не потяни вы за веревку, я бы не выбрался. Как собственно, без его помощи не получилось бы у вас…

— Поспешим! — перебил я.

Его странности, меньше беспокоили меня, чем возможность потеряться в незнакомом мире. Мы продвигались через заросли, а Оливье еще не было видно. Чтобы догнать дядю, я ориентировался по примятой траве. Он не мог далеко уйти. По крайней мере, я на это надеялся.

— Вы хотели нам что-то рассказать. — напомнил голем.

— Да? — удивился архивариус и задумался. — Да, конечно. — воскликнул он. — Я расскажу вам свой секрет. Тяжело в одиночестве противостоять давлению тайны.

Стараясь его не слушать, я сосредоточился на следах Оливье. Гораздо сильнее, желая выбраться из мира фей, чем слушать россказни сумасшедшего старика. Уверен, с дядей покинуть Фейри Хаус будет вразы проще.

— Два года назад, я проснулся ночью, мучимый кошмаром. Мне снился сад, заросший одуванчиками. Увядшая, пепельно-серая трава. Опаленные огнем цветы. Изогнутый корень, обвитый плющом.

— Безусловно странный сон. — согласился Евлампий, напряженно оглядываясь по сторонам.

— Сад находился на ступенях гигантской лестницы, спускающейся к морю. Дующий ветер сносил меня вместе с семенами вниз. Я упал на следующую площадку. Похожую на ячейку каменной террасы.

— Бесспорно странно. — проговорил голем.

— Очень. — закивал архивариус. — Я обошел камеру, а потом пол пропал и я вывалился на другую ступень. Точнее в келью над библиотекой архива.

— Вы проснулись? — разочарованно спросил Евлампий.

— Я тоже сначала так подумал. — кивнул Мровкуб. — Сел на своей кровати и вытер выступившую на лбу испарину. Я всегда держу на тумбочке набор платков. — смущенно добавил он. — Но потом, оказалось, что в комнате я не один.

Мы продвигались вглубь поляны, и я разглядел дядину спину. Облегченно вздохнув, я прибавил шагу, но с висящим на мне архивариусом сильно ускориться не получилось.