Алексей Калинин - Амулет колдуна

— Я теряю терпение, или вы отдаете этого, с крылышками, или мы с вами будем по-другому разговаривать — дрожащим голосом, но наглым тоном гнул свою линию Павел.

Вот с таким настроением он и выходил против дворовой шпаны из соседнего района, откровенно трусил, но вида не показывал. Те не раз пасовали перед таким напором и соглашались на мировую.

Жаль, что этот номер не прошел с отпетыми разбойниками, даже не почесались, хотя и перестали улыбаться. А старший брат наоборот нахмурился так, что брови сошлись в одну сплошную линию.

— Малыш, похоже, тебя мама рожала, стоя на помосте, и ты сильно стукнулся при рождении. Ну да ничего, у дурачков мясо даже нежнее. Хватит разговаривать, мой желудок просит кушать. Прощай, малыш, с тобой было интересно, — пробурчал старший, младшие кивнули в знак согласия, один даже слезинку утер незаметно.

Павел не зажмурился, когда увидел, как поднимается над его головой большущий тесак, возможно, вспомнил ребят из «Молодой гвардии». Братья одобрительно прогудели при виде такой храбрости, хотя один из них повертел пальцем у виска. Дальше началось такое, что я невольно остановился посмотреть и чуть не был сбит вредной старушкой. Она для своего возраста очень высоко и резво подпрыгивала.

Со свистом разрезая воздух тесак опустился… Но попал вовсе не туда, куда метил старший брат, а несколько выше, то есть по волосатой руке. Не ожидая от верного оружия такой подлости, он с ревом отшвырнул тесак и схватился за истекавшую кровью культю. Из схватки людоед в этот день выбыл, так как в скором времени ослабел от потери крови и потерял сознание.

Злобный тесак не остановился на одном предательстве и, брошенный яростной рукой, продолжил собирать кровавую жатву. Он успешно попал второму брату по ногам, рассек оба сухожилия вместе с обмотками и наконец, успокоился, оставшись лежать в пыли. Стекающие с лезвия красные капли комковались в пыли, превращались в бурые шарики. Раненый брат составил компанию старшему людоеду в его утробном соло. Не удержался на ногах и продолжил выступление танцем, то есть, схватившись за пятки, покатился по земле.

В бурном перекатывании он успешно докатился до уставшей бабки и сделал подсечку в лучших традициях сборной Бразилии по футболу. Та взмахнула руками и выпустила в небо злосчастный черпак, я чуть узлом не завязался, но смог увернуться от него. Под деревом же заканчивался спектакль одного актера, потому что средний брат, подмяв под себя истошно верещащую старуху, стукнулся головой о липу и затих.

От мощного удара дерево скинуло меня со своих спасительных ветвей, и следом сбросило половину кроны, которая накрыла разбойника и вопящую под ним бабку зеленым покрывалом. Вместе с моим приземлением послышался глухой стук, я удивленно посмотрел на свои лапы, вроде бы всегда приземлялся неслышно и аккуратно. Однако причина стука оказалась вовсе не в моем приземлении.

Бабкин черпак все же нашел себе жертву и основательно приложился о череп третьего брата. Он, разинув рот, смотрел на все это безобразие. Затем железяка упала в чан и затихла. Затих и третий брат, огорчился на несправедливый мир и уснул сном праведника, ласково обняв чан. На его счастье костер так и не разгорелся.

— Мы уже их победили? — спросил эльф, храбро высунувшись из Пашкиного кармана.

— Ага, и это целиком твоя заслуга. Ик! — задумчиво сказал Павел, все еще лицезрея на своей голове ласковую руку старшего брата.

Последний перестал рычать и лишь тихо поскуливал, лежа у стенки избы и все так же прижимая к себе пострадавшую руку. Ноги сучили по земле, поднимая тучу пыли.

— Забавную ты себе шапочку приобрел, сними, пока она меня не закапала? — в ответ съязвил маленький нахал. — И вообще нам пора выручать короля, пока остальные не очухались, а не строить из себя горделивого модника.

— Да уж, пошли, найдем его побыстрее, да покончим с этим. Кешка, а ну живо в дом, ты же любитель искать и играть с мышами. Значит, и эльфа быстро отыщешь, главное не трепли его сильно — вдруг они некондицию не принимают? — не остался в долгу Павел.

Я оскалился для пущего эффекта, эльф вздрогнул и погрозил мне пальчиком. Но все же промолчал, я даже удивился. Павел в это время избавился от головного убора, попросту откинув его в сторону затихшего старшего брата, и мы шагнули в темень избы.

В нос ударила такая страшная вонь, что в глазах защипало и брызнули слезы. Когда же мы утерли влагу, то взгляду предстали три кучи тряпья, сваленные по углам избы. По всей видимости, они служили им постелями, а в четвертом углу висела грубо сколоченная клетка, накрытая замызганным полотенцем. Вот к нему-то мы и подошли, вернее, подошел Павел, а я остался на страже, готовый предупредить об опасности, если вдруг разбойники зашевелятся.

Павел снял клетку с гвоздя, сдернул полотенце, а там сидел донельзя печальный эльф. Ручки обнимали скрюченные ножки, подбородок уткнулся в колени.

— Ну что теперь, увальни, снова вам сказку рассказать? — спросил он, не поднимая головы. — Или вы какое-нибудь другое развлечение придумали? Только учтите — я не собираюсь опять становиться воланом.

— Отец, это я — Мириэль, мы пришли тебя освободить!!! — воскликнул карманный человечек. Его крылышки бешено вибрировали и он пытался вытащить застрявшую ногу из пуговичной петли.

Павел скинул крючок с петли на маленькой дверце. Король от услышанного голоса тут же взлетел и ударился о потолок и кинулся к выходу. Удар о потолок не прошел даром, он врезался в проволочную стенку и отлетел обратно. Помотал головой и снова кинулся к выходу из заточения.

— Сынок, мальчик мой! Ну, открывайте же быстрее! Дай я прижму тебя к исстрадавшемуся сердцу. Наконец-то закончились мои мучения! — король вылетел из открывшейся дверцы и кинулся сжимать в объятиях нашего проводника.

У меня даже слезинка навернулась, когда я посмотрел на семейное воссоединение.

— Отец, аккуратнее, а то бескрылым меня оставишь, или бездыханным, и не ясно, что произойдет раньше! — прошептал полузадушенный Мириэль.

— Ребята, может вы потом наобнимаетесь? Нам бы сейчас слинять без шороха, разбойники же не вечным сном заснули, — проговорил Павел, и, как не странно, я с ним полностью согласен.

— Да, отец, залезай к нему в карман, и мы скоро будем на месте, — пискнул вырвавшийся Мириэль.

— Сын, ты не забыл, по чьей вине мы живем в лесу? И ты мне предлагаешь касаться человека? Да мне тех троих и их матушки хватило за глаза, как вспомню, так вздрогну! — начал возмущаться неблагодарный король.

Павел не стал миндальничать, а, схватив его величество в кулак, невежливо сунул в карман. Оттуда донесся возмущенный писк и уговаривающий лепет Мириэля, второе все же возобладало, и вскоре из кармана высунулся молодой эльф с поднятым вверх большим пальцем.