Алексей Калинин - Амулет колдуна

Павел осторожно повернул синий луч, снова нанесло холодом, зажмурился в ожидании, но ничего не произошло, лишь шишка, обидевшись за пренебрежение услугами в деле украшения мужского лица, втянулась обратно. Павел повертел головой, пощупал лоб и улыбнулся. Затем потрогал нывшее от езды место и заулыбался во все тридцать два зуба.

— Вот мне такую штуку в школу, тогда бы я был непобедим. И даже одиннадцатиклассников строил бы по-черному! — мечтательная дымка упала на Пашкин лоб, взамен безвременно почившему синяку.

Пришлось ее прогонять, возвращая Павла на землю. Высунувшись из густой травы, я укоризненно уставился на него, вспугнутые бабочки разлетелись праздничным салютом.

— Главное никому не рассказывай о возможностях этих лучей. Я рассказал, потому что в твоих глазах не видно зла и порока, и ты без колебаний согласился нам помочь. Тайны лучей хранятся у предводителей рас, и они не могут открыть их никому, даже своим. Без ложной скромности могу сказать, что у меня пыталась узнать об амулете прелестная эльфийка, но осталась ни с чем. Она действовала по наущению Гариона, и вскоре её изгнали из королевства. С тех пор о её судьбе неизвестно. Так что береги эту тайну, она когда-нибудь тебе пригодится, — погрозил эльф маленьким пальчиком.

— И ты так спокойно рассказываешь об этом первому встречному с амулетом? — Павел еще раз сгонял до ближайшего дерева и за пару секунд вернулся обратно.

Ни одна травинка не шелохнулась на пути следования.

— А что мне остается? Если не ты, то наш предводитель погибнет, а это знание может помочь, — вздохнул Мириэль.

«Павел, ты бы узнал поподробнее о предстоящей операции, а то идем наобум, без плана и какой-нибудь надежды на успех. Заодно напомни эльфу про Гариона — как от него можно избавиться?» — попытался я втолковать напарнику, летающему в мечтах и победных баталиях.

Тот мотнул головой, прогоняя дымку, та, несколько повыпендривавшись, огорченно ушла.

— Мириэль, так что там насчет Гариона? — поинтересовался Павел.

— Он очень злой и жаждет власти, к нам в лес долетают обрывки жалоб и стенаний по поводу этого колдуна. Да и сам однажды заявился с предложением вступить в ряды армии и властвовать над миром под его руководством. Но наш народ отказался и тогда он с этим предложением подступал еще к нескольким расам. Его поддержал человек, тогда еще племянник короля — Стим. Как с ним справиться неизвестно, мы попытались, так он молниями подпалил часть нашего племени. Хотя другая часть здорово тогда потрепала его балахон, а один герой даже плюнул на желтый колпак! — гордо произнес Мириэль.

— Еще расскажи нам об этих братьях, к которым мы направляемся, что они собой представляют? — заинтересованно спросил Павел.

— Три здоровых чурбана захватили нашего короля спящим и теперь пользуются им как заложником. Они живут не так далеко отсюда. С ними вместе проживает их мамаша, старая карга, которой осталось дышать два понедельника. Днем обычно спят, а ночью выходят в лес и ловят заблудившихся путников, хотя последнее время они заставляют нас приводить к ним добычу. Днем легче всего застать врасплох, хотя как-то нужно обмануть их матушку, будем надеяться, что и она спит, — сообщил нам порхающий Мириель.

— Ну что же посмотрим, что можно сделать, отомстим этим тварям за Кука! — блеснул познаниями Павел. — Чтобы нам быстрее добраться, Мириэль, полезай в карман и задавай направление, а ты, Кешка прыгай на руки. Поехали кататься.

Ну как ему откажешь в такой просьбе? Забравшись на шею, я приготовился к тряске, воздушным ямам и чему-либо подобному. Мириэль же, устроившись удобно в кармане Пашкиной джинсовки, порядком истрепанной и грязной, показывает на деревья, вырастающие впереди. Миг и оказывались возле указанного дерева, мы как бы оставались на месте, а менялось лишь окружение. То есть если бы вы бежали с закрытыми глазами, а через каждые десять метров открывали их. Правда для такой пробежки вам понадобится куча бинтов и йода, ведь столкновение с дружелюбно настроенными деревьями просто неизбежно.

Лес впереди поредел, и нашему взору открылась большая изба, срубленная из грубо обтесанных бревен и обнесенная толстенным частоколом. Почти на каждом из столбов забора красовался обветренный человеческий череп, задумчиво улыбающийся своим неотразимым оскалом.

По Пашкиному телу пробежала небольшая дрожь, да и мне как-то не по себе от увиденного зрелища. Под забором валялись обглоданные кости, а две вороны весело переговаривались между собой, пока рылись в зловещей куче. Одна заговорщически подмигнула нам, и кивнула подруге, намекая на скорое пиршество.

— Вот тут и живут людоеды. Сейчас они спят, так что самое время освободить нашего короля, — пискнул высунувшийся из кармана эльф и тут же спрятался обратно.

— Ага, а дымок, поднимающийся из-за забора, это, скорее всего, от курения во сне? — съехидничал Павел.

Эльф что-то пробурчал в кармане, но вылезти и внести пояснения отказался.

«Ну что, Кешка, пойдем, разведаем обстановку, или ты горишь желанием в одиночку совершить этот подвиг?» — Павел мандражировал, и своими подколками пытался обрести хоть немного уверенности.

«Нет уж, Павел, вместе так вместе, а то потом скажешь, что один все провернул, а я даже возразить не сумею!» — я сходу отмел попытки взвалить непосильное поручение на мои хрупкие плечи.

Павел вздохнул, почесал головушку и сделал разведывательную вылазку… то есть подхватил и перекинул через забор меня! Я еле успел сгруппироваться перед приземлением и минут пять расписывал Павлу полную несовместимость содержимого его головы с остальным телом. Он же извинялся и просил осмотреться по сторонам, обещал накормить отборной сметаной и сулил другие выгоды райской жизни.

Последний раз плюнув в Пашкину сторону, я повернулся к избе и тут меня ждал сюрприз. Оказалось, что мать братьев-людоедов вовсе не спала, а, подняв к небу тощий зад в грязной юбке, пыталась раздуть огонь под большим чаном. Может дыхалка устарела, а может дрова сырые, но костер упорно не желал разгораться. Она так увлеклась своим делом, что даже не заметила, как я брякнулся у забора.

Не желая её отвлекать от такого немаловажного дела, я пустился в обход избы. Тот вход, что я видел, находился в прямой видимости старухи и исключался сходу, так как не хотелось в расцвете лет попадать в чан, да еще и терпеливо ждать, пока дрова разгорятся.

Я обошел избу кругом и не нашел других отверстий, кроме печной трубы и мелких окошек под самой крышей, из которых доносился мощный храп. После этого вернулся на место приземления и передал наблюдения Павлу. Даже рассказал, что обнаружил на заднем дворе целую кучу рванья, в светлую пору бывшую одеждой. Тот сразу придумал блестящий и оригинальный план, хотя я потом долго возмущался этой гениальной идеей.