Станислав Лем - Кибериада. Повести и рассказы

Видя, что дело плохо, хотя почему- неизвестно, кивнул Мегерик двенадцати лейб-горнистам.Кивнул и Свирепус,стоя на командном холме;приложили горнисты медь к устам, и затрубили трубы с обеих сторон, давая сигнал к бою. Услышав этот протяжный звук,каждая армия соединилась целиком,до конца.Ветер понес на поле будущей битвы грозное клацанье штепселей,в разъемы втыкаемых, и вместо тысяч бомбардиров и канониров, наводчиков и зарядчиков, гвардейцев и батарейцев,саперов,жандармов,десантников возникли два гигантских сознанья, которые миллионами глаз глянули друг на друга через большую равнину, раскинувшуюся под белыми облаками, и на мгновенье воцарилась полная тишина. По обе стороны наступила знаменитая кульминация сознания,с математической точностью предсказанная великим Гарганцианом.А дело в том,что выше определенной границы всякое локальное военное состояние преобразуется в штатское,ведь Космос как таковой абсолютно цивилен, а сознанья обеих армий достигли уже размеров космических!И хотя снаружи сверкала сталь, бронепанцири, смертоносные ядра и клинки,- внутри разливался двойной океан снисходительного благодушия,всеобъемлющей доброжелательности и совершенного разума. Выстроившись на холмах, поблескивая сталью на солнце, при звуках еще неумолкнувшей барабанной дроби,обе армии улыбнулись друг другу. Трурль и Клапауций уже поднимались на борт своего корабля, когда свершилось то,что было ими задумано: на глазах у монархов, почерневших от ярости и стыда, обе армии смущенно кашлянули, взялись под руки и отправились на прогулку, срывая по дороге цветочки, под медленными облаками, на поле несбывшейся битвы.

Желая избежать каких бы то ни было претензий и кривотолков, должны мы объяснить,что это было,по крайней мере в буквальном смысле слова,путешествие в никуда.Ибо Трурль за все это время не выбрался из дому, если не считать дней, проведенных в больнице,да малосущественной поездки на планетоид.Если же вникнуть в глубь и высший смысл вещей, то это путешествие было одним из самых дальних,которые когда-либо предпринимал замечательный конструктор, поскольку простиралось оно до самых границ возможного.

Случилось как-то Трурлю построить машину для счета, которая оказалась способной к одному-единственному действию,а именно:умножала два на два,да и то при этом ошибалась.Как было поведано в другом месте,машина эта отличалась при всем при том крайней самоуверенностью, и ссора ее с собственным создателем едва не закончилась для последнего трагически.С тех пор Клапауций отравлял Трурлю жизнь, и так, и эдак его подзуживая,и тогда тот не на шутку разозлился и решил построить машину,которая сочиняла бы стихи.Накопил Трурль для такой цели восемьсот двадцать тонн кибернетической литературы плюс двенадцать тонн поэзии и принялся их изучать. Опостылеет ему кибернетика — перекинется он на лирику,и наоборот.Спустя какое-то время понял Трурль, что построить машину- это еще пустяк по сравнению с ее программированием. Программу,которая имеется в голове обычного поэта, создала цивилизация, его породившая;эту цивилизацию сотворила предыдущая, ту- еще более ранняя и так до самых истоков Вселенной, когда информация о грядущем поэте еще хаотично кружилась в ядре изначальной туманности. Значит, чтобы запрограммировать машину,следовало повторить если не всю историю Космоса с самого начала,то по крайней мере солидную часть.Будь на месте Трурля кто-нибудь другой, такая задачка заставила бы его отказаться от всей затеи,но хитроумный конструктор и не подумывал о ретираде.Взял и сконструировал машину,моделирующую хаос,где электрический дух витал над электрическими водами, потом прибавил параметр света,потом пратуманность и так постепенно приблизился к первому ледниковому периоду, что было возможно лишь постольку, поскольку машина в течение пятимиллиардной доли секунды моделировала сто септиллионов событий, происходивших в четырехстах октиллионах мест одновременно,-а тот,кто думает, будто где-то здесь Трурлем допущена ошибка, пусть сам попытается проверить расчет. Затем промоделировал Трурль истоки цивилизации, обтесывание кремня и выделывание шкур, ящеров и потопы, четвероногость и хвостатость, потом, наконец, прабледнотика,который родил бледнотика,от которого пошла машина, и так летели эоны и тысячелетия в шуме электрических разрядов и токов; а когда моделирующая машина становилась тесной для следующей эпохи,Трурль мастерил к ней приставку, пока из этих пристроек не образовалось нечто вроде городка из перепутанных проводов и ламп,в мешанине которых сам черт сломал бы себе ногу.Трурль,однако, как-то выходил из положения,и только два раза пришлось ему переделывать работу заново:первый раз,к сожалению,с самого начала, так как получилось у него,будто Авель убил Каина, а не Каин Авеля (перегорел предохранитель в одном из контуров),в другом же случае возвратиться следовало всего на триста миллионов лет,в среднюю мезозойскую эру, так как вместо прарыбы, которая родила праящера, который родил прамлекопитающего, который родил праобезьяну, которая родила прабледнотика, получилось нечто настолько странное,что вместо бледнотика вышел у него бегемотик.Кажется,муха залетела в машину и испортила суперскопический переключатель причинности. Не считая этого,все шло как по маслу, просто на удивление. Смоделированы были средневековье,и древность,и эпоха великих революций, так что машину порой бросало в дрожь, а лампы, моделирующие наиболее важные успехи цивилизации, приходилось поливать водой и обкладывать мокрыми тряпками, чтобы прогресс, моделируемый в таком бешеном темпе,не разнес их вдребезги.Под конец двадцатого века машина вдруг начала вибрировать наискось, а потом затряслась вдоль- и все это неизвестно почему. Трурль весьма этим огорчился и даже приготовил немного цемента и скрепы на тот случай, если вдруг она станет разваливаться.К счастью,обошлось без этих крайних мер;перевалив за двадцатый век,машина помчалась дальше без сучка без задоринки.Тут пошли наконец,каждая по пятьдесят тысяч лет, цивилизации абсолютно разумных существ,которые породили и самого Трурля,и катушки смоделированного исторического процесса так и летели в приемник одна за другой,и было этих катушек столько, что если забраться на верхотуру и посмотреть в бинокль- просто конца не было этим свалкам; а ведь все только для того, чтобы запрограммировать какого-то там виршеплета,пусть даже и самого распрекрасного!Таковы уж последствия научного азарта. Наконец программы были готовы;оставалось выбрать из них самое существенное, ибо в противном случае обучение электропоэта затянулось бы на много миллионов лет.