Станислав Лем - Кибериада. Повести и рассказы

— Вижу, что было и есть куда хуже, чем я полагал!!!

Какое-то время точил он карандаши,наливал чернила в чернильницы,чистую бумагу раскладывал стопками,но, видя, что приготовления эти ни к чему не ведут, в некотором уже раздражении решил:

— Нужно, ради порядка, ознакомиться и с трудами прадавних,архаических мудрецов, хотя я всегда откладывал это на будущее, полагая, что современный конструктор ничему не научится у старых хрычей.Но теперь так уж и быть — изучу я и этих полупещерных,старозаконных мыслянтов и тем уберегу себя от шпилек Клапауция, который,правда,тоже никогда не читал их (а кто вообще их читает?), но украдкой выписывает из древних трактатов по фразе, чтобы меня донимать цитатами и невежеством попрекать.

И в самом деле, взялся он за истлевшие,пожелтевшие фолианты, хотя страшно ему этого не хотелось.

Глубокой ночью,заваленный книгами,которые он то и дело в нетерпении сбрасывал со стола,так что они задевали его колени страницами,Трурль сказал себе:

— Как видно,пересмотреть придется не только конструкцию разумных существ, — но и все,что насочиняли они под маркою философии.Дело известное:зародилась жизнь в океане,который у берегов заилился,как положено, и получилась жидкая взвесь,болтушка-гнилушка коллоидная.Солнце пригрело,взвесь загустела,ударила молния, болтушку аминокислотами заквасила,и вызрел из нес сыр,который со временем перебрался туда,где посуше.Выросли у него уши, чтобы слышать, где пробегает добыча,а также ноги и зубы,чтобы догнать ее и сожрать.А если не вырастали или оказывались коротковаты,съедали его самого.Выходит, разум создала эволюция;а что же в ней Глупость и Мудрость,Добро и Зло?Добро- если я кого-нибудь съем.Зло- если я буду съеден.То же и с Разумом: сожранный, несомненно,глупее сожравшего- ведь тот,кого нет,не может быть прав,того же, кто стат кормежкой,нет ни на столечко. Но тот,кто сожрал бы всех остальных, умер бы с голоду; так воспитывается умеренность.Всякий сыр со временем обызвествляется,такой уж это порченый материал,и в поисках лучшего тряские существа додумались до металла.Однако сами себя повторили в железе,ведь проще всего сдувать со шпаргалок,а к настоящему совершенству и не приблизились.Ба! Если б, обратным ходом вешей, сперва появилась бы известь, потом- деликатесы помягче,а под самый конец- мягчайшая эфемерность,философия вылупилась бы совершенно иная: как видно,она вытекает прямо из материала, другими словами,чем бестолковее складываюсь разумное существо,тем отчаянней толкует оно себя навыворот.Обитая в воде,говорит, что блаженство на суше, живя на суше,находит рай в небесах,родившись с крыльями,мечтает о ластах, а если с ногами- подрисовывает себе гусиные крылья и восторгается: «Ангел!» Удивительно,что я этого до сих пор не замечал!Итак,назовем это правило Космическим Законом Трурля:в восполненье изъянов своей конструкции всякий разум Первосортный Абсолют для себя сочиняет.Надо бы это учесть на случай, если я возьмусь за исправление основ философии.Теперь,однако же,время строить.В основу мы заложим Добро,-но что такое Добро? Ясно,что нет его там, где нет никого.Водопад для скалы не злой и не добрый,землетрясенье для озера -тоже.Значит,надобно изготовить Кого-то.Но будет ли ему хорошо?И как узнать, хорошо кому-то или же плохо?Увидел бы я,к примеру, что у Клапауция неприятности,и что же?Я бы одной половиной души огорчился,а другой половиной обрадовался,не так ли?Слишком все это запутанно!Кому-то,может быть,хорошо по сравненью с соседом,но он ничего об этом не знает и не считает поэтому, что ему и впрямь хорошо.Так что же,конструировать существа, на глазах у которых мучаются другие,подобные им?Неужто их осчастливил бы этот контраст? Быть может,но очень уж все это мерзко.А значит, без глушителя и трансформатора не обойтись.Не следует с маху браться за создание целых счастливых обществ: для начала соорудим индивидуум!

Засучив рукава,в три дня изготовил он Блаженный Созерцатель Бытия- машину, которая сознанием,раскаленным в катодах,сливалась с любой увиденной вещью,и не было на свете предмета,который не привел бы ее в восхищение. Уселся Трурль перед нею, чтобы проверить,получилось ли,чего он хотел. Блаженный, раскорячившись на трех железных ногах,водил вокруг себя телескопическими глазищами,а наткнувшись на доску забора, на булыжник или старый башмак, в безмерный восторг приходил и даже постанывал от сладостных чувств,что его распирали.Когда же солнце зашло и небо вечернею зорькой зарозовело,Блаженный в экстазе пал на колени.

«Клапауций скажет,конечно,что стоны и преклонение колен ни о чем еще не свидетельствуют,-подумал Трурль охваченный непонятной тревогой. — Потребует доказательств…»

Тогда вмонтировал он в брюхо Блаженному циферблат- большущий, с позолоченной стрелкой,градуированный в единицах счастья,каковые нарек он гедонами,а сокращенно- гедами.За один гед была принята интенсивность блаженства путника,который с гвоздем в ботинке протопал четыре мили,а после гвоздь вынул.Путь конструктор помножил на время,поделил на колючесть гвоздя, вынес за скобки коэффициент натертости пятки и таким образом выразил счастье в системе сантиметр-грамм-секунда.Это приободрило его. Между тем Блаженный, всматриваясь в запачканный масляными пятнами рабочий фартук мельтешившего перед ним Трурля,в зависимости от угла наклона и яркости освещения испытывал от 11,8 до 18,9 гедов на пятнышко-латку-секунду.Конструктор успокоился совершенно и заодно подсчитал,что один килогед испытали старцы,подглядывая купающуюся Сусанну,а мегагед- это радость приговоренного,вынутого в последний момент из петли.

Видя,как все прекрасно можно измерить, он тут же послал одну из машин-прислужниц за Клапауцисм, а когда тот пришел, сказал:

— Смотри и учись.

Клапауций обошел машину вокруг,та же,направив на него большую часть своих телеглаз, бухнулась на колени и раза три простонала. Эти глухие, словно из колодца идущие звуки удивили конструктора, но тот не подал виду, а только спросил:

— Что это?

— Счастливое существо,-ответил Трурль,-точнее:Блаженный Созерцатель Бытия, а сокращенно — Блаженный.

— И что же делает этот Блаженный?

В голосе друга Трурль уловил иронию, но это его не смутило.

— Неустанно, активным способом созерцает!- объяснил он.- И не просто так, механически,но интенсивно,старательно и внимательно, и что бы он ни увидел — приходит в несказанное умиление!И умиление это,переполняя аноды его и катоды,дивное дарует ему блаженство,коего признаки суть те самые стоны, которые он испускает, разглядывая твои- банальные, прямо скажем,- черты.

— Значит,машина активно наслаждается созерцанием как формой личного бытия?