Марина Соколова - Стоматолог для вампира (СИ)

— Тогда нам стоит поторопиться, — Фабио торопливо направился к дверям. — Опера это не то место, в которое стоит опаздывать. Сегодня ставят «Травиату» Джузеппе Верди, прекрасное произведение, которое я готов слушать вечность.

Надежда задумчиво вертела в руках театральный бинокль, в котором не было никакой надобности. С их мест и так все прекрасно видно, да и смотреть особо было не на что. Декорации красивые, костюмы актеров тоже, но они практически ничего не делали и постоянно пели. Наверное, ей стоило бы восхищаться красотой музыки и голосами певцов, но как-то не получалось. Надя не понимала, что происходит, да и оперные голоса не впечатляли её. Какой смысл ходить на подобные представления? Уж лучше бы на русском пели и то не факт, что это спасло бы дело.

Женщина подавила очередной зевок и слегка сползла с кресла, устраиваясь удобней. Как же неудобно сидеть и ведь не уйти никуда, придется терпеть эту пытку до конца. Наверное, она ужасный человек, у которого совершенно нет хорошего вкуса. Как иначе объяснить, что ей не нравится оперное пение? Хотя если подумать, большинству присутствующих в зрительном зале оно тоже пришлось не по душе. Надежда украдкой оглянулась вокруг — люди внимательно смотрели на сцену, ловили каждое слово и звук, вот только заинтересованности и восхищения на их лицах не было. Скорее уж, они выискивали фальшивые ноты, чтобы потом обсудить оперу. Все эти разнаряженные люди, старательно скрывающие скуку, раздражали её. Женщина не сомневалась в том, что вечером, направляясь домой, или завтра на работе они будут обсуждать вовсе оперу и свой превосходный вкус и абсолютный слух. Как же злит подобное общество, хочется встать и закричать, что все они обманщики и лицемеры, а потом, гордо вздернув нос, уйти под негодующее ворчание и ропот.

— В этом нет смысла, — почти беззвучно пробормотала женщина, но Александр, сидящий рядом, все-таки услышал её.

— Если хочешь, я могу рассказать сюжет вкратце, — прошептал вампир. Он видел, что подруга скучает, да что скрывать ему тоже не удавалось насладиться представлением. Возможно, все дело в том, что он не первый раз посещает оперу и слышал исполнение получше. Да и не был он никогда ярым поклонником этого искусства в отличии от Фабио.

— Я не об этом, а том, что люди восхищаются оперой лишь потому, что это повышает их статус и мнение людей о них… Еще бы это признак хорошего вкуса… А вот мне не нравится, меня от этого завывания в сон клонит, — быстро зашептала Надежда. — Вроде и голоса красивые, сильные, но за душу не берет.

— Бывает и такое, — тихо рассмеялся кровосос, за что удостоился укоризненных взглядов других зрителей. — Я если честно, тоже скучаю. Но посетить венецианскую оперу долг каждого уважающего себя туриста.

— Значит, я себя не уважаю, — вздохнула женщина, у которой уже уши начали болеть. — И вообще, что-то я не припомню, чтобы кому-то задолжала.

Теперь уже все укоризненно смотрели на Надежду, того и гляди, попросят удалиться и не мешать другим. Эта мысль заставила женщину коварно ухмыльнуться, а серые глаза азартно заблестели. Подобная перемена в настроении Нади не могла укрыться от проницательного вампира, который понимал, что от этой женщины можно ожидать любой глупости, более того, с нее станется и его в втянуть в неприятности.

— Знаешь, нам не обязательно задерживаться здесь, можем пойти прогуляться по ночному городу.

— А так можно?

— Я бы сказал, нужно, — вмешался в разговор Бернардо, которому тоже не терпелось покинуть здание театра. Уж лучше поохотится и в полной мере насладиться ночью. — А наш ценитель прекрасного пусть остается в гордом одиночестве.

— Согласна, давайте сбежим.

Надежда подскочила с места и ни на кого не обращая внимания, начала пробираться к выходу. Кажется, она даже умудрилась отдавить ноги всем сидящим на её пути людям. Что ж, теперь им будет, что еще обсудить вечерком. Коварно улыбаясь, женщина выбралась в проход между рядами и чуть ли не бегом бросилась к выходу. И не важно, что подумают другие. У нее отпуск и она не собирается тратить его на то, что ей не нравится! Жизнью нужно наслаждаться, а не идти на поводу общественного мнения. Все равно ему никогда не угодишь. Может быть, в этом мире и есть люди, которым нравится опера и местное заунывное завывание, но к ней это точно не относится.

— Да уж, теперь и мне будет, что вспомнить, — усмехнулся Бернардо, следуя за Надей. — И часто она так себя ведет?

— Постоянно, так что теперь ты, думаю, меня поймешь. Её нельзя кусать… Мир этого не выдержит.

— Как же хорошо, наконец, можно насладиться тишиной ночи! — улыбалась Надя, медленно бредя по мостовой. — Мне всегда хотелось сходить в оперу, но не думала, что в результате меня постигнет такое разочарование.

— Это не для каждого, — пожал плечами Бернардо, который и сам устал от подобной музыки. Возможно, все это ностальгия, но он полагал, что раньше, во времена, когда он только начинал свой путь кровососа, опера была не в пример нынешней, намного лучше. Сейчас же он посещал этот театр только ради общества Фабио и всегда скучал на представлениях.

— Согласна, далеко не все обладают утонченным и изысканным вкусом. Вот я, к примеру, точно не из таких людей, — насмешливо фыркнула женщина, подходя к каналу. Ночью Венеция привлекательней, чем днем, исчезают толпы туристов и тот шум, который они издают. Тишина, покой и никакой суеты, город словно наполнялся магией и возвращался в прошлое. — Знаете что?

— Что? — Александр заботливо накинул на плечи подруги свой плащ. Ему-то все равно, а вот она может простыть.

— Я начинаю думать, что настоящая жизнь должна проходить ночью, когда нет людей. Как это ни странно, но мне все меньше хочется общаться со славными представителями человечества.

— Похоже, ты окончательно присоединяешься к рядам ночных жителей, таких, как мы с Бернардо. Даже не знаю, радоваться этому или начать беспокоиться, — ухмыльнулся вампир, которому нравилось вот так прогуливаться в компании своих друзей. Вот только отчего-то ему хотелось поскорее вернутся в Питер и снова оказаться в стоматологической клинике, где он мог наблюдать за работой Нади и болтать о том, что было важно и интересно только им двоим. Ему не хватало ощущения того, что он особенный, и лишь ему Надежда открывает свои мысли. Если бы он давно не был мертв, то решил бы, что ревнует. Но это не так, у вампиров не бывает чувств, особенно таких.

— Конечно, беспокоиться, — рассмеялась женщина, даже не оборачиваясь к своим спутникам, сейчас ей нравилось смотреть на сверкающую воду, в которой отражались звезды и луна. Было в этом что-то умиротворяющее и гипнотизирующее. — Теперь ты от меня точно не отделаешься, придется тебе постоянно со мой общаться и, даже если захочешь сбежать, ничего у тебя не получится.