Инесса Ципоркина - Дерьмовый меч. Дилогия

— Ну и сиди под кустом, кабачок недорезанный! — обозлилась я. — Тебя никто и не звал!

Цуккинус заткнулся как выключили и поковылял следом за остальными.

Хорошо хоть, идти было недалеко — всего-то пять морских миль.

Вблизи замок, казавшийся таким красивым издалека, производил впечатление полной развалюхи, которая пережила не одну Столетнюю войну и визит Мордевольты до кучи. Забор возле этого, я извиняюсь, замка был примерно как зубы у Цуккинуса — то есть кривой и местами. А на пороге нас встретил тощий рыцарь в драной кольчуге и давно не стиранных подштаниках:

— Добро пожаловать в Камзолот, — церемонно произнес он. — Сэр Перживаль, Рыцарь Печального Образа Жизни — к вашим услугам, миледи.

Ну, если этот унылый хмырь — рыцарь, то я не королева Ипритская, а последняя из тефтелькоподавательниц!

— Слышь, рыцарь! — занудел меч, пока я ставила отвисшую челюсть на место. — Перед тобой не кто-нибудь там, а сама Мурмундия Ипритская в парадном бронелифчике, так что принимай гостей, млеко там, курки-яйки, мы с дороги уставши!

Рыцарь тяжело вздохнул:

— Увы, миледи, мой замок разорен черной ведьмой Мордевольтой…

Мы аж подпрыгнули от радости! Мордевольта! Значит, мы попали куда надо и в когда надо. Блин, никогда бы не подумала, что так обрадуюсь, услышав про эту ученую воблу.

— Дай пройти, что ли. — Я властной рукой отодвинула рыцаря вместе с его скорбными вздохами с дороги, а то стоит, как пост ГАИ в кустах, королеве и присесть негде.

Наверно, это у него считается тронной залой, вон и табуретка какая-то в углу стоит. Я величаво села на это колченогое изделие местного папы Карло, Финлепсин тут же шлепнулся у моих ног, уставясь на меня с обожанием, а рыцарь, натянувший между делом свои железные штаны, встал с мечом наперевес, изображая стражу возле мавзолея. Хватило его минут на пять, после чего этот Перживаль согнулся в жестоком приступе ревматизма, совмещенного с остерохандритом — и опять застонал.

Как мне все это надоело и как я уже хочу спокойно царствовать, подумала я и задала единственно правильный вопрос:

— Че делать-то будем?

Лассаль пожал пушистым хвостом и ушел на кухню — инспектировать кастрюли и сковородки. Перживаль проводил его скорбными глазами. Вскоре на кухне что-то зазвенело и грохнулось. Убить проклятую тварь! Мешает мыслить государственно, панимаешь.

— Надо это… Мордевольту победить, — Чкал поскреб в макушке и добавил. — Только мы с ней без дракона — ну никак не справимся. Да и с драконом…

— Двакон? — ничего не понял Цуккинус, да и где ему, он ваще не отсюда. — Я так не играю, вефните меня к Штарфым! Я буду слуфаться.

Гаттер увлеченно покопался в своем мешке и вытащил наружу… золотую пирамидку. Я подскочила. Это было именно то, что надо! Ведь все знают, что драконы обожают золото, осталось только прикрепить пирамидку на крышу — и Громудила сам нас найдет, а если повезет, то и Менька подтянется, она в грядущей битве точно не помешает. Все-таки какая я молодец — оторвать себе такого министра финансов (пусть и будущего!)

Прилепить пирамидку к крыше замка было поручено Чкалу, ему долететь несложно… ну, это я сначала так думала. А когда он грохнулся с крыши в пятый раз, теряя перья, то поняла, что крепить там, собственно, не к чему. Она, крыша эта, держится исключительно на соплях и вере в светлое будущее.

— Ты что, не мог к флюгеру присандалить? — орала я, доведенная до нервного срыва.

— Я не виноват, что оно все трухлявое! — Чкал защищался как Мог, а Мог был крепким и настойчивым парнем.

— Увы, моя королева, это все проклятая Мордевольта…

— Перживаль, не нуди под руку! — рявкнули мы хором.

И в разгар этого скандала с неба раздалось характерное:

— Я таки всегда говорила, что если стоит гвалт на все наше скромное королевство размером с носовой платок, то надо обглядеть вокруг себя внимательно, не явилась ли наша королева, задолжавшая проценты со скромного тетимениного гешефта? И если хорошенько понюхать, то ее дерьмомеченосное величество непременно окажется поблизости.

— Менька! Громудила!!! — изо всех сил заорала я. — Мы здесь!

— Слышу, слышу, мы таки идем на посадку, — протрубила Менька, и в этот момент крыша обрушилась окончательно.

Какое там «проклятая Мордевольта», «проклятая Мордевольта»! В замке, в котором ремонта не было со времен драконьей сладкой парочки Каина и Авель, винторогая зануда попросту не могла ничего разорить. Некоторое время хозяин этой кучи заплесневелого камня и сгнивших балок, по недоразумению названных замком, глядел на приземлившегося посреди тронной залы Задохлика. Наш недолеченный нарколептик, разумеется, уже спал глубоким нездоровым сном, храпя во всю камзолотовскую. И вдруг Перживаль, как оглашенный, бросился вперед, путаясь в ножнах и норовя достать оттуда меч, по части дерьмовости превосходящий мой собственный.

— Остынь! — Менька, небрежно ткнув рыцаря в лоб, перевела его из активного режима в режим гибернации, осмотрела вновь обретенных друзей и завела свою шарманку: — Ну что, как у нас дела, все ли живы, все ли здоровы, все ли готовы оплатить наши услуги, помните, ваше величество, дело стоит, а проценты идут, мерчандайзер спит, а капитал округляется, привет, малыш Поппи, что это у тебя за мешочек, есть там еще что-нибудь интересненькое из дальних краев, из прошлым времен?

— Привет, мы тоже рады тебя видеть! — помахала я своему личному мерчандайзеру. Но он, то есть она не заметила, с головой уйдя в мешок юного Гаттера. Поппи гордо тыкал пальцем в недра мешка и приговаривал:

— Вон, вон еще штука такая, с камушками! Прикинь, они ее курят! Прям как бонг! Сверху засыпают, снизу наливают… А вот это на тетке было, то есть на кошке… На кошкотетке, в общем. Болталось там сзади, фактически под хвостом. Я и взял: такой хороший камушек — и коту под хвост! То есть кошке. Диадема с ужиком — та вообще бесхозная валялась, так что не считается. Мужик ее бросил, когда пошел нашу королеву тра… одолевать в поединке. А я что, дурак рядом стоять, свечку держать? Я все собрал, чего нашел, сложил аккуратненько…

— Сложил он, — слышалось из мешка. — Кто тебя учил сра… с раритетами обращаться? Свалил все кучей, не разбери поймешь, где что!

Раскрасневшаяся Мене-Текел-Фарес вынырнула из глубин безразмерной холщовой емкости для награбленного, держа в руках какой-то изрядно пожеванный манускипт.

— Кто их теперь разберет, эти протоколы Шмонских мудрецов? Цена вдвое упадет из-за сохранности! Вот это эн? А это ша? Какое это ша, а тем более эн? Кто это прочесть сможет?

— Дай сюда, — Гаттер вырвал протокол. — Я прочту! Хабары пополам хазары по домам хибары по регламентам, сук-ёк имеко-сам, мир нам, война дворцам!