Александр Трошин - Выбор альтернатора

Сефер изумленно молчал, машинально потирая разбитые пальцы на ноге.

— Попробуем еще раз? — предложил я, подходя к скале.

Сефер кивнул, и мы принялись за работу.

Не скажу, что стало намного легче, но я убедился — твердь сдвинулась с места! Медленно, тяжело скрипя, она сантиметр за сантиметром сдавала свои позиции!.. Сознание того, что наши усилия более не бесполезны, придало нам сил, и мы, не останавливаясь, протолкали каменную дверь вглубь.

Внезапно препятствие резко нырнуло в сторону. Я не удержался на ногах и рухнул на пол, здорово отбив колени. Поднявшись, посмотрел в зияющую пустоту открывшегося прохода.

— Пойдем? — осведомился Сефер.

— Утром, разумеется, — отмахнулся я, чувствуя себя выжатым лимоном.

— Давай тогда внутри заночуем, — предложил он. — Все-таки теплее.

Почему-то его идея меня нисколько не вдохновила: черт знает что там может таиться…

— Нет, — принял я решение. — Останемся на свежем воздухе, а утром выступим.

На рассвете, запалив изготовленные Сефером факелы, вошли в открывшийся нам проход. Сефер посветил вокруг и удивленно присвистнул, указывая на длинные каменные сосульки, окружавшие нас.

— Что это? — спросил он, озираясь.

— Какие-то из них — сталактиты, а другие — сталагмиты. Но что из них что, сказать не могу — не помню.

— Красиво, — оценил он чудо природы и бездушно отломил кусок стала-чего-то, свисавшего с верха.

— Как тебе не стыдно! — упрекнул я. — Знаешь, сколько миллионов лет вода капала с потолка и откладывала микроскопические доли минералов, чтобы вырастить эту хреновину?

Сефер смутился и попытался присобачить обломок наместо.

— Оставь на память и пошли дальше, — прервал я бессмысленное занятие.

Мы двигались по низкой пещере, казавшейся бесконечной. Повороты, долгие спуски и подъемы, проклятые стало-гады, которые снизу таранили ноги, а сверху больно били по головам… Больше я не упрекал Сефера за уничтожение стало-подонков, более того, оказывал посильную помощь, когда он рубил эту мерзость топором.

Пробившись через очередное скопление стало-убожеств, мы очутились в просторной пещере, где могли двигаться без проблем. Факелы едва разгоняли темноту. Затхлостью, сыростью и холодом помещение здорово напоминало склеп. Звон копыт, отражаясь от потолка и стен этого мрачного места, действовал на и без того расшатанные нервы.

Чтобы немного рассеять гнетущую атмосферу, Сефер попросил меня поведать о моем прибытии в его мир, что я и сделал, не скрыв ровным счетом ничего, за исключением, конечно, сцены бурной любви между мной и юной неандерталкой, разыгравшейся ввиду неумеренного употребления ферментированного молока мамонта. Она настолько неприлична, что я сразу поклялся себе не распространяться об этом даже перед Черчиллем, который по естественным причинам не смог бы никому пересказать постыдный факт моей биографии.

— Какой смысл закапывать что-то, а потом выкапывать? — не понял сути моих ухищрений наивный Сефер.

— Именно в том, чтобы выкопать! Затем продаешь вчерашние безделушки по трижды выгодной цене и получаешь феноменальную прибыль.

— Прибыль от продажи старья?! — рассмеялся Сефер, полагая, что я шучу.

Вот так всегда: говорю серьезно — не верят! Меня это несколько задевает…

Попытался объяснить более подробно:

— Скажи, сколько стоит твой топор?

— Не знаю… — Он любовно погладил лезвие. — Наверно, порядочно.

— А что с ним случится, если закопать его в землю?

— Заржавеет, разумеется! — уверенно заявил он.

— Хорошо, — не стал я отрицать. — А когда его выкопают через сотню лет, сколько он будет стоить?

— Да нисколько! Кому он будет нужен? Разве на подковы пустить. И то вряд ли что-то путное получится.

— Так. А если он пролежит тысячу или десять тысяч лет?

— Ну, — протянул Сефер, прикидывая, — от него вообще ничего не останется. Продавать будет нечего. И на кружку пива не хватит!

— Нет, Сефер, нет! — торжественно произнес я. — Его цена возрастет многократно! Потому что топор превратится в редкость, в ра-ри-тет! Творение далеких предков, пришедшее из глубины веков!.. Ну, топор — грубый предмет. Я закапывал гораздо более изящные вещи, которые никак не могут относиться к давнему периоду, но углеродный анализ на то и существует, чтобы пудрить мозги. Коллекционеры верят в него и выкладывают любые деньги, лишь бы только обладать подтвержденной древностью. Теперь понятно?

— Почти, — уклонился он от прямого ответа, явно что-то обдумывая.

Пещера постепенно сужалась. Пол под небольшим углом пошел вниз.

— Фенрир, — ошеломленно проговорил Сефер, — это же нечестно!

— Что нечестно? — не сразу понял я.

— Ты обманываешь людей, продавая им обыкновенные вещи как древности!

— Ошибаешься, — не согласился я. — Если человек хочет купить хлам пролежавший в земле тысячелетия, ему кто-то должен помочь.

— Через обман? — упорно стоял на своем мой праведник.

— Сефер, мое поведение не совсем благородно, — признал я частично свою вину, — но это не обман. Люди покупают именно то, что хотят купить, остальное их не

интересует.

— И ты идешь на риск, несмотря на то что тебя могут убить? — осторожно спросил он.

— Кто это может меня убить?! — поразился я. — Мое пребывание здесь — простая случайность. Обычно все завершается успешно!

— Ты сам говорил!

— О чем?! — потребовал я разъяснений.

— Сейчас точно вспомню… — Он задумался на несколько секунд. — Вот ты сказал: «Под страхом смертной казни не должен использовать оборудование института для целей личного обогащения».

— Ни фига себе! — поразился я. — Ты что, запоминаешь все мои слова?!

— Ну да, — скромно пожал он плечами.

Я быстро прокрутил в голове все, что рассказал этому ходячему диктофону. Немало, однако…

— «Под страхом смертной казни», Сефер, — это всего лишь выражение, означающее, что мой шеф придумает жуткое и неимоверно подлое наказание. На деле же через пару дней он образумится и простит меня…

Шли по-прежнему под уклон. Немного передохнули, пока меняли факелы, и двинулись дальше. Проход постепенно сузился, и мы едва протискивались по нему. К счастью, скоро все кончилось: мы вышли в небольшое круглое помещение, которым завершилась подземная тропа.

— И что теперь? — растерянно посмотрел по сторонам Сефер.

Я заметил небольшой рычаг, торчавший из камня, но решил пока о нем промолчать.

— Как что?! — Мой голос выражал искреннее удивление. — Пинай, конечно!

— Что пинать? — не понял он.

— Стену! Не меня же…

Сефер подошел к стене и замер в нерешительности.

— Чего ждем? — осведомился я, чистя ногти ножом.

— А ты уверен?

— Разумеется!

Сефер поднял ногу и дотронулся ею до стены. Я замаскировал смех натужным кашлем.