Олег Синицын - Скалолазка и Камень Судеб

Посредине плато над ослепительной зеленью травы возвышался безжизненный холм. А на нем, на фоне диска предвечернего солнца, чернели три камня, сложенные кириллической буквой «П».

Мертвенный Мегалит.

Закрываясь полями шляпы от солнечных лучей, я без оглядки побежала к древнему монументу. Трава стегала по коленкам, путалась в ногах и не пускала, словно предостерегая меня. Но я не видела, не чувствовала ничего, пока не очутилась возле основания холма.

Холм и в самом деле оказался бесплодным. Земля обветренная, высушенная. Странно. В горах Пенибетики даже камни обрастают кустами. А здесь – ничего! Стоящий посреди изумрудного лугового безумия холм выглядел покинутым, забытым природой. Казалось, жизнь за что-то обозлилась на него и прокляла навеки. Было страшно ступить на серую землю, чтобы взобраться к уложенным плитам. Первым это сделал Чедвик.

Его ботинок с тяжелой подошвой опустился на мертвый грунт. Он демонстративно поставил ногу на склон и посмотрел на меня. Словно мысли прочел.

– Нет смысла пугаться обычной земли. В отличие от людей она не имеет пальцев, чтобы сотворить зло.

Не знаю почему, но я тут же вспомнила про изувеченные конечности Хромоногого Ульриха. И перепугалась еще больше.

Мы поднялись к мегалиту, оставив после себя облачка клубящейся пыли. Темное сооружение накрыло нас тенью, наполнив мою грудь леденящим страхом.

На вершине первым делом бросились в глаза несколько пустых траншей. Некоторые уходили глубоко под землю. Вряд ли им столько же лет, сколько плитам. Скорее всего, дело рук ученых, которые проводили здесь раскопки. Об исследованиях рассказывала Роза… Но ученые ничего не обнаружили, и это печально.

Я осмотрела камни. С некоторой осторожностью провела ладонью по гладкой поверхности, отполированной дождями и ветрами. Никаких надписей, ни единого знака… Обошла несколько раз, придирчиво оглядывая, забираясь пальцами в щели, падая на колени. Проделала все, что только пришло в голову. Даже лупу достала. Оставалось лишь пройти между двух плит под третьей, что лежала на них. Но не могла себя заставить. Какое-то дурацкое суеверие вдруг родилось во мне.

Чедвику мои волнение и трепет не передались. Он стоял на краю холма и терпеливо ждал окончания моего исследования. Наконец стоять без толку ему надоело, и он произнес:

– Для чего нужен этот мегалит?

Я нервно вздохнула и ответила:

– Мегалиты разбросаны по всему миру. Только в Австралии, кажется, их нет. Считается, что они являются могильными памятниками. Некоторые ученые полагают, что это – ритуальные жилища для духов. Святилища. Но истинное назначение странных доисторических сооружений не определено до сих пор.

– Тогда что вы собираетесь здесь найти?

– Не знаю… Я полагала, что здесь случилась древняя битва. Понимаете, дружина Фенрира столкнулась с какой-то армией, они сражались… Я не знаю, чем закончился инцидент. Победил Фенрир или проиграл? И с кем бились то в конце концов?! Шурфы довольно глубокие. Ученые, которые исследовали эти места, по всей видимости, не обнаружили ни ржавого оружия, ни костей.

– В Бермондси есть похоронная контора, которая называется «Последний вздох». Там говорят так: «Не костями, но пеплом оставишь воспоминание миру».

– Простите, Дуглас… Где похоронная контора?

– В Бермондси. Район Лондона.

Он смотрел на меня прямо, немного вопросительно. Не понимая беспокойства в моем голосе. А у меня кровь отхлынула от лица. Оно наверняка побелело. Я вовремя наклонила голову, скрываясь за широкими полями шляпы.

– Если нам стоит попробовать… – начал он.

Я стремительно выдернула пистолет у него из-за пояса. Чедвик опомниться не успел, как дуло собственного «Глока» уставилось ему в лоб.

– Алена, вы в своем уме?

– Не беспокойтесь. Не в чужом.

– Зачем вы целитесь в меня? – поинтересовался Чедвик, прищурившись.

– Чтобы вы на меня не бросились.

– Не собираюсь. – Он шагнул вперед.

– Стойте на месте! – заорала я, отскочив и едва не свалившись в яму.

Боже мой! Бермондси. Похоронная контора «Последний вздох»! О ней упоминал человек, с которым разговаривал профессор Гродин в тот памятный день, когда из Британского музея была похищена мумия Хромоногого Ульриха! Что же получается? Тот человек, лица которого я не видела, был Дуглас Чедвик?

– Алена, послушайте. Это неразумно. Я спас вас… – Он сделал еще шаг, протягивая ко мне руку.

– Ни с места!.. Я не знаю, что случилось. Но теперь вы на стороне организации! Вы на стороне Левиафана, которого так ненавидели.

– Бред! – Еще незаметный шаг. – Алена…

– Стойте на месте! – взвизгнула я.

– Будете стрелять в друга ?

Его слова резанули, словно бритвой. Я замешкалась. Опытный Чедвик заметил это и бросился на меня.

Не дожидаясь контакта, я надавила на спусковой крючок.

В тени мрачных плит выстрел прогрохотал зловеще.

Гром выстрела ударил по сердцу. И оно немедля отозвалось резкой болью. Как жаль… Какая досада, что все закончилось трагедией… Я выстрелила в друга… Случалось и раньше, что близкие люди обманывали меня. Тот же Гродин, к примеру… Но в Гродина я не стреляла. Рука не поднялась…

Горькие чувства нахлынули, но не успели истерзать меня.

Когда дым рассеялся, обнаружилось, что Чедвик невредим. Его белая рубашка оказалась цела. На ней не было ни пулевого отверстия, ни расплывающихся пятен крови. Судя по лицу, бывший агент чувствовал себя неплохо. Только щурился.

Он резко выхватил пистолет – едва пальцы мне не оторвал.

– Ты думала, что я убил Бенитоса? – спросил он, держа пистолет за дуло и потрясая им в воздухе. Очевидно, говорил про одного из близнецов. – И он до сих пор валяется возле канавы у железнодорожной насыпи, а его брат рыдает над телом?

– Не убил? – глупо переспросила я.

– В арсенале спецотдела много замечательных штучек. Они намного интереснее пистолета с холостыми патронами и жилета с пакетиками краски. Ты еще многому удивишься… Если успеешь!

Завороженная словами Чедвика, я успела увидеть летящую в меня лопату. Едва отпрыгнула в сторону.

Лопата просвистела рядом с ухом, черенок ударил по плечу. Мой прыжок закончился тем, что земля ушла из-под ног. Я провалилась в одну из траншей, которые были здесь повсюду. Спортивные туфли скользнули по стенке, выбивая земляную крошку и пыль. Упала на спину, боль пронзила легкие.

По обе стороны от меня вверх поднимались стены серой бесплодной земли, а над ними простиралось синее небо. Идиллию нарушил Чедвик, который с лопатой в руке встал на край, загородив часть, синевы. Лежа в узком шурфе, я ощущала себя в открытой могиле. А надо мной возвышался могильщик.

Напуганная аналогией, спешно стала выбираться из ямы. Но только перевалилась через край, как меня пробил сильный кашель, лишив остатка сил. Так и замерла – тело на поверхности, ноги в могиле. Находиться спиной к обидчику негоже. И я перевернулась.