Андрей Чернецов - Сети зла

Видимо, упоминание о «зверушке» всерьез задело ахайца.

— Ну, моя голова слишком ценная для этого… — буркнул механик.

— Твоя голова стоит ровно столько, сколько ты приносишь пользы хозяину, — отрезал кимр. — Кстати, эта твоя хреновина готова? — грубовато справился он. — Сюда уже наш королек прется посмотреть на твои деревяшки.

И действительно, в их сторону двигалась блестящая процессия (блестящая в самом прямом смысле — от сверкания золота и драгоценностей на утреннем солнце невольно щурились глаза).

В окружении дюжины солдат в золоченых доспехах (вызвавших у Горро презрительную усмешку) и придворных, путающихся в длинных парчовых одеяниях, двигалась пара богатых носилок. Тащили носилки полуголые слуги вовсе не богатырского вида, но при этом увешанные украшениями. То были дети тартесской знати и богатых купцов — Аргантоний полагал, что пользоваться услугами рабов и простолюдинов ниже его, потомка древних богов, достоинства.

Ахаец засуетился, прикрикнул на ремесленников.

Горро был невозмутим.

На местного царя ему было откровенно плевать: у себя в горах он и своих-то вождей в грош не ставил. А волнение механика его только позабавило.

С его точки зрения, Стратопедавт был немногим лучше колдуна. А по мнению кимра, лучший колдун — мертвый колдун. Правда, было одно исключение…

Но пославший его, собственно говоря, колдуном не был. Он, может быть, и человеком был от силы наполовину.

Вот паланкины приблизились и остановились. Задыхающиеся носильщики осторожно поставили их на песок, и занавеси отдернулись.

Из первого выбрался худой высокий человек, еще не старый, с длинными усами и жиденькой длинной (до пояса) бороденкой на вытянутом породистом лице, выкрашенной в зеленый цвет, что на фоне его пурпурного одеяния смотрелось весьма забавно. Со стороны он напоминал большую важную крысу — этакого крысиного министра.

Из второго паланкина вылезла молодая полненькая женщина в парчовом платье, впрочем, больше открывающем, чем прикрывающем тело, в безумно дорогой диадеме с вендийскими бериллами и алмазами на крашеных белых волосах и с выражением той очаровательной глупости на личике и в черных глазах, что почему-то привлекает мужчин.

Это была Магдалина Приск из Гадира, одна из самых дорогих куртизанок на всем Иберийском полуострове и нынешняя фаворитка новоявленного царя.

Поговаривали, что именно она станет царицей, ибо Аргантоний полгода назад как раз развелся с третьей женой, отчаявшись получить наследника.

Видать, боги были неблагосклонны к своим земным потомкам. Из обширной и древней династии, из которой вышло ни много ни мало — четыре августы, осталось лишь два человека: сам Аргантоний и его племянник, с которым дядя небезуспешно воевал.

При приближении «царя» все присутствующие поклонились. Ремесленники — до земли, Стратопедавт — в пояс, Горро же просто нагнул голову.

— Ну что, слуга? — Всех подчиненных Аргантоний имел привычку называть просто и ясно — слугами. — Мой дг'уг г'екомендовал тебя как знатока осадных орудий. Я хочу посмотг'еть, так ли твоя машина хог'оша, как ты обещал? Давай, показывай!

— Хорошо, ваше величество, — еще раз поклонился Стратопедавт. — Построенная мной машина превосходит даже скорострельный аллеманский полибол. Настолько, насколько вышеупомянутый превосходит обычную катапульту или баллисту. Все дело в том, что я применил совсем новый принцип, согласующийся с волей премудрых богов, устроивших мир. У прежних машин снаряды метались, в сущности, как стрелы из обычного лука — с помощью дерева и жильной тетивы. Ну, в лучшем случае делался железный лук… Я же пошел по другому пути. — Его рука ткнула в проглядывающую между рычагами и тягами, свернутую в спираль синеватую полосу стали. — Как известно, спираль воплощает в себе божественный принцип стремления к единству и совершенству. Не зря в форме спирали вашими почтенными предками, ваше величество, воздвигнуты лабиринты во всех частях света…

Вздохнув. Магдалина демонстративно отвернулась от мастера и принялась без стеснения разглядывать Горро.

— Вот эта пружина из превосходной толедской стали, — заторопился Стратопедавт. — Лучше было бы взять вендийскую или, на худой конец, персидскую, но они дорого стоят… Так вот, эта пружина сжимается вот этими рычагами и фиксируется вот этим крючочком. Как известно, сила упругости равна…

— Короче, Архимед… — капризно надув губки, изрекла Магдалина, рассматривая то длинные рычаги, явно вызывавшие в ней какие-то мысли, то могучую фигуру стража.

— Повинуюсь госпоже! Одним словом, при весе в сто куявских пудов она мечет снаряды в пять пудов каждый на две тысячи шагов.

— Две тысячи?! Что ты говог'ишь, слуга?! — восхитился Аргантоний. — Так далеко?!

— Ну, — скромно потупился ахаец, — дело тут не только в катапульте, но и в снарядах. Обычные баллисты заряжаются кое-как обтесанными камнями, в лучшем случае глиняными ядрами. Моя же…

Он сдернул чехол, и взорам собравшихся предстал штабель из пары дюжин вытянутых продолговатых снарядов, чьи корпуса в рост человека напоминали амфоры. Другие были толщиной в руку и отлиты из темно-серого металла..

Были тут и еще более странные боеприпасы — картонные (из старых папирусов), оплетенные просмоленным шпагатом.

— Вот, прошу. — Стратопедавт протянул к ним обе руки. — Как вы видите, они вытянуты и имеют на конце оперение, подобное тому, что на стреле. И поэтому летят куда дальше.

— Да, да, г'азумеется, — с важным видом кивнул Аргантоний.

Магдалина молча разглядывала изделия, томно приоткрыв свой ротик. Судя по выражению лица, вытянутые продолговатые тела смертоносных штук вызывали у нее какие-то свои, далекие от войны мысли.

— Вот эти, — жест в сторону серых, — отлиты из свинца. Он вообще дешев, а в ваших землях, ваше величество, где так много серебряных рудников, этот металл вообще почти ничего не стоит. Эти стрелы летят дальше всего — две тысячи пятьсот шагов… Почти, — уточнил он.

— Пг'екг'асно! — пришел в восторг царь.

— Это простые стрелы, правда, из обожженной глины — в любой гончарной мастерской сделают хоть тысячу в день. — А вот эти, — указал ахаец на пук железных стрел меньшего размера, — заряжаются по два десятка сразу…

— А бумажные? — заинтересовался Аргантоний.

— Это, ваше величество, особые снаряды, — пояснил мастер. — Внутри они набиты обычными стрелами для арбалетов. Если поджечь эту веревку (она пропитана смолой и серой), то в своей высшей точке полета снаряд рассыплется, и на головы ваших врагов упадет целая туча стрел!

— Пг'евосходно! — Претендент на престол был искренне восхищен.

— Ну, а здесь, — Стратопедавт любовно погладил толстый снаряд с деревянным хвостом, — мое последнее изобретение. Он тоже пустотелый, но его начиняют не стрелами, а «диким огнем». Вот, изволите видеть, через это отверстие.