Том Холт - Переносная дверь

Полу хотелось возразить, что везение тут ни при чем, но он смолчал и поспешил сменить тему. Ей не приходило в голову попросить у кого-нибудь помощи или совета? У родителей, например. Разве им не интересно, как у нее дела на работе?

— Не особенно, — со вздохом ответила она. — Они почему-то решили, что у меня по-настоящему отличная работа в по-настоящему важной компании и что через год-другой меня сделают младшим партнером — ведь я такая умная и талантливая, и все будет хорошо. Если бы я пыталась рассказать им, что происходит на самом деле, они бы просто зажали уши и не стали слушать. Понимаешь, такое положение дел им как раз и нравится. Они вбивают себе в голову, как должны обстоять дела, а если в жизни все оборачивается по-другому, попросту это игнорируют. Они скорее всего думают, что рано или поздно Шаз бросит свою керамическую ерунду и найдет настоящую работу в строительной компании, а тогда мы сможем пожениться, купить дом, завести детей и все такое. Правду сказать, это довольно грустно, но когда речь заходит обо мне, они отказываются понимать самые простые вещи. Пол пожал плечами:

— Они тебя хотя бы любят, а вот мои меня — как будто нет, иначе не свалили бы во Флориду.

Софи нахмурилась.

— Когда ты в последний раз получал весточку?

— Открытку — на прошлой неделе, — ответил Пол, — с Большого Каньона. Они, кажется, купили такой большущий дом на колесах и отправились на полгода в путешествие по Америке. Обещали позвонить, когда вернутся, и рассказать, как чудесно провели время. — Замолчав, Пол тоже нахмурился. — Знаешь, а ведь я только сейчас сообразил, что мы словно созданы для "Дж. В. У. ". Видишь ли, даже если бы мы попытались рассказать кому-то про фирму — ну, о том, чем они на самом деле занимаются, — нам все равно не с кем поговорить. Твои не станут слушать, а моих и в Англии-то нет. Интересно, не знали ли на фирме это с самого начала?

— Вполне возможно, — согласилась Софи.

— Хотя конечно, — продолжал Пол, — когда ты вышла на работу, у тебя был парень. Тот, который вдруг заинтересовался Гилбертом и Салливаном. — Он поднял на нее взгляд. — Как, по-твоему, это тоже их рук дело?

Она кивнула:

— Мне это приходило в голову. Впрочем, никакой угрозы он собой не представлял. Я ведь никогда бы не попыталась ему рассказать. Он не стал бы меня слушать. Если вдуматься, он вообще меня не особенно слушал. Я даже не уверена, что ему нравилась. — Она пожала плечами. — И Шазу я, кажется, тоже не слишком нравлюсь.

— О, — протянул Пол. — Ну а он тебе нравится? После некоторого раздумья Софи ответила:

— Нет, не особенно. У него малоприятные манеры, и от него не всегда хорошо пахнет. Но он очень творческая личность, и его образ жизни очень... очень крутой: живет в автобусе, работает руками, но артистично, и очень предан своему призванию, конечно. Мне тоже следовало бы делать что-то подобное, стать скульптором или кузнецом. А я вместо этого...

— Вместо этого, — сказал Пол, — ты ведьма. Практикантка, — поспешно добавил он.

Она начала было хмуриться, но потом улыбнулась.

— Да, но я езжу на городском транспорте, ношу костюмы и туфли-лодочки, и родители меня одобряют.

— Значит, если бы ты носила черную островерхую шляпу и на работу добиралась верхом на метле, все было бы в порядке?

— Чуть лучше, — снизошла Софи. — Но...

— Знаю, — кивнул Пол. — А кроме того, шайка в "Дж. В. У. " не чародеи и ведьмы, а деловые люди, которые — так уж получилось — заняли эту нишу. — Он усмехнулся. — Если бы ты была, как они, и если бы у тебя была метла, чтобы на ней летать, на заднем конце у нее был бы стикер: "Моя вторая щетка — от "Аддидас"".

Она рассмеялась — скорее из солидарности, чем потому, что он ее рассмешил.

— Знаешь, если работа у них чему-то меня и научила, то только одному: важно не то, что ты делаешь, а каким ты при этом остаешься человеком. Ну, то есть у всех нас бывают нелепые или дурацкие идеи и о нас самих, и о других людях. А потом вдруг эти другие люди оказываются колдунами и гоблинами, и мы... — Софи пожала плечами. — Будь я по-настоящему храброй, то прокралась бы в их конференц-зал и хорошенько посмотрела на свое отражение в том столе. Кто знает, может, я бы кое-что про себя уяснила.

Пол покачал головой:

— У меня на это духу не хватит. К тому же я и так неплохо себе представляю, что увижу.

— Это ты так думаешь. Возможно, ты ошибаешься.

В этот момент Пол пожалел, что у него, нет под рукой пакетика не-изюма в шоколаде. А еще он был смертельно сконфужен — впрочем, не впервой.

— Не знаю, как ты, — сказал он, — а я голоден.

— Это ты-то голоден? Я ленч не ела.

— Нет, ела. Ты съела чипсы, когда думала, что мистер Уэлс не смотрит. Я видел.

— Ладно, пусть так, — улыбнулась она. — Мне нужно есть ленч. Если я не поем, то становлюсь раздражительна.

— Твоя правда, — кивнул Пол. — Чего бы тебе хотелось? Ну, в смысле из еды.

— О, я не привередлива. Пиццу?

Вот так они и пошли есть пиццу, как самые обычные люди, только Пол чувствовал себя, будто оказался в каком-то старом кино про войну, где галантные английские летчики бегут от фашистов через оккупированную Францию, при этом всячески выдавая себя за французов. Ему казалось, что в любую минуту появится кто-то из Реальной Жизни и потребует у него удостоверение личности, а как только это случится, станет очевидно, что он не имеет никакого права обедать, быть на свидании с девушкой, и тогда его арестуют и увезут в лагерь для военнопленных, на одиночное заключение до конца жизни. Он не мог отделаться от мысли, что все это довольно нечестно. Даже у Стива Маккуина был мотоцикл, а у него — всего-то переносная дверь, от которой пока никакого особого толку.

Но помимо этого... помимо этого, он поймал себя на том, что чем меньше старается, тем легче ему все дается. Начать с того, что Софи как будто была на его стороне, а не в оппозиции. Ему пришло на ум, что она уже довольно давно хотела с кем-нибудь поговорить — последние несколько недель, с той самой Ночи Гоблинов, когда их мир изменился безвозвратно, а ведь с тех самых пор самый логичный кандидат, ее коллега, отказывался произнести хотя бы слово, кроме "Который час?" или "Тебе еще нужен скотч?". Чертовски странное положение дел, и она, наверное, недоумевала, что, скажите на милость, происходит. Какое счастье, что она уже взрослая и так легко способна все забыть.

Однако день выдался тяжелый и долгий, и Пол сообразил, что устал как собака, да и она, наверное, тоже. Тем не менее кофе был принесен и выпит, прибыл счет, который они обсудили и поделили, вернули в комитет для повторного рассмотрения, рассмотрели вторично и достигли урегулирования путем переговоров. Тут стало очевидно, что никому не хочется прямо сейчас идти домой. Времени было половина десятого, и вид у Софи вдруг стал виноватый. Пол спросил, в чем дело.