Наталья Резанова - У принцессы век недолог

– Берегись! – крикнула я, пока Сорти свершала у окна свои чулочно-носочные манипуляции. Однако рапира уже летела к ней через всю комнату.

Я вскочила на стол и отбила удар мечом. Однако заклятый клинок не упал на пол, а вновь устремился на меня.

Если брат Удо вздумал меня напугать фехтованием без фехтовальщика, то здесь он просчитался. В МГБ был такой магический тренажер для охранников, и Финалгон нас на нем гонял без всякой жалости. Приходилось отбивать летающие мечи, ножи и топоры, и рапира ничего оригинального в этом свете не представляла.

Пока я отбивалась, Гверн лишал сознания подвернувшихся ему не то епископских, не то еще чьих-то охранников, сам епископ, с трудом поднявшись с кресла, сомнамбулически теснил всей своей массой герцога Такова-Селяви, а Сорти продолжала совершать свои манипуляции. И досовершалась.

В распахнутое окно ворвался совершеннейший ураган, сметая все и вся на своем пути. Я едва успела соскочить со стола.

– Буря! Скоро грянет буря! – радостно вопила Сорти. И действительно, за окнами становилось темно от собравшихся туч.

Ну, не дура ли? Ради мимолетного торжества она позабыла, что где буря – там дождь (если только мы не в пустыне), а вода – это стихия ее противника.

Он тоже это смекнул, протягивая навстречу окну бледные изможденные руки. На левой кровавым цветком алела рана.

Ураган гулял по особняку, руша мебель, срывая ковры и гобелены, разбрасывая ценные и бесценные бумаги. На ногах, кроме враждующих магов, оставались, кажется, только мы с Гверном. Каждого из нас посетила удачная мысль забить в пол меч и уцепиться за него, как за якорь. Тем более что мне уже не надо было отбиваться от рапиры – ее тоже смело.

– Воды! Воды! – взывал к небесам брат Удо.

– Пусть сильнее грянет буря! – перекрывал его призыв голос заклинательницы.

Все кругом объяла тьма. И во тьме раздался ужасающий грохот, и молния осветила царящий в особняке разгром, меловое лицо брата Удо и горящие вдохновением глаза моей недавней прислужницы.

– Сюда, огненная стрела! Ко мне! – скомандовал викарий.

И огненная стрела прилетела. Ворвавшись в окно, она устремилась в грудь брату Удо, и он уцелел лишь потому, что спрятался за перевернутым столом. Молния ударила в каменную стену, с которой до того были сорваны ковер и деревянная обшивка, и запечатлелась в ней звездообразной трещиной.

– Хрен тебе, а не огненная стрела! – расхохоталась Сорти. – Молния полна огня, но принадлежит стихии воздуха!

И, повинуясь манию ее руки, молнии хлыстами забили в окно, стремясь достать викария. Тот пиявицей извивался по полу, уворачиваясь от каждого удара. И удары уходили вхолостую, заставляя дом содрогаться, словно при землетрясении.

Казалось, служителю Края света не уйти от возмездия. Я заняла позицию у дверей, Гверн – у окна, дабы перекрыть выходы, и Сорти была готова пришибить противника всеми имеющимися в ее распоряжении способами.

Но все мы недооценили брата Удо. До сих пор я только слышала, что отдельные маги способны выстроить собственный портал для передвижения в пространстве. Обычно к этому опасаются прибегать даже самые сильные волшебники, ибо дело сие требует огромных затрат энергии, и малейшее пренебрежение техникой магической безопасности способно привести к сильным разрушениям и многочисленным жертвам, как это произошло в храме Края Окончательного, разрушенном магом Анофелесом. Ядрена Вошь, если брат Удо имел отношение к ордену Края, даже к отпавшей его ветви, он обязан знать про этот случай! Но это его не остановило.

Освещенное молниями пространство склубилось за спиной скорчившегося на полу викария, и загустело. Мне не раз приходилось путешествовать через магические врата, но все они были официальными порталами МГБ или других солидных организаций, и ничего подобного мне видеть не приходилось. Как будто в воздухе образовался длинный, непредставимо длинный коридор. Я понятия не имела, куда он вел, но мне показалось, что на другом конце коридора различимо звездное небо, и на его фоне – высокая башня, далекая от архитектурных изысков Монферрана Кобелье.

Викарий поднялся на ноги. Казалось, образовавшийся портал не отнял у него силы, а наоборот, придал их.

– Все из-за тебя, проклятая! – каркнул он. И странно, слова его были обращены не к противнице по магической дуэли, а ко мне. Он вел себя так, будто сегодня первый раз меня увидел. Глаза его были провалами в ничто, а рана на руке – разверстым ртом. И рот этот выплюнул новую порцию крови, протянувшуюся ко мне по воздуху багряной лентой.

Но Гверн метнулся от окна, став на пути у кровавой петли, и петля захлестнула его.

– Пусти его, сволочь! – заорала я и бросилась, чтобы перерубить кровавые путы, но Сорти, оттолкнув меня, вновь швырнула молнию.

Черная клубящаяся тьма упала на викария с Гверном, и поглотила их. Молния ударила в пустоту. И этот удар стал завершающим. Особняк больше не мог выдерживать разгула стихий в своих стенах. Стены сложились, словно картонные, и крыша рухнула, ломая перекрытия.

Последнее, что я помню – как меня хватают, выволакивают и несут по воздуху. Молва не лгала – ведьмы умеют летать. Даже и без летательных аппаратов. Правда, невысоко и недолго, но умеют. Ну почему очередной эпизод из моей жизни обязательно должен заканчиваться полетом?

– Пока герцог находится на излечении, Старший Брат Сомелье вступил в переговоры с его супругой. Герцогиня Такова-Селяви – дама исключительно разумная и понимает, что при данных обстоятельствах лучше пригасить амбиции и пойти на сотрудничество с премьер-министром.

Мы с Камамбером сидели в общем зале «Бобра и козла». Никто не обращал на нас внимания. Обстоятельства и впрямь были не те, при которых обращают внимание на внешние приличия.

На месте Дома-у-Реки зияла воронка. Пострадало множество народу, но среди живых, мертвых и полумертвых тел, найденных на месте катастрофы, не было найдено ни брата Удо, ни Гверна.

Сорти, вытащив меня из дома, скрылась бесследно. Оно и понятно – при любом раскладе ею бы занялся Благой Сыск. Бежал из города и ее муж, очевидно предупрежденный ею заранее, до того как мы покинули отель дез Инсект.

Епископ скончался от полученных травм, впрочем, его и до того вряд ли можно было считать вполне живым. Неизвестно было, выживет ли граф Куткомбьен. Ранения и ожоги получил и герцог, но тут лекари заверяли, что есть место надежде. Меньше всех из недавних заговорщиков пострадал дю Шор. На него рухнула балка, но у шевалье оказался удивительно крепкий череп.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, премьер Сомелье ввел в Моветон войска. Все ключевые посты в провинции заняли его люди. Камамбер, благополучно смывшийся до того, как дом рухнул, не пострадал, и теперь рассказывал мне о последних событиях.