Марина Ефиминюк - Как все начиналось

– Вехрова, это просто кладбище! – стараясь, чтобы голос звучал твёрже, проговорил приятель. – К тому же мы с тобой маги!

– Нет, Ванечка, маг ты, а я так, не получилась! У меня такое чувство, что я пришла на праздник, на который меня никто не звал.

– Я бы на твоём месте испугался, если бы меня пригласили на этот праздник, – буркнул Петушков.

Заговорившись, я не заметила ступеньку, споткнулась и, отпустив ваняткину руку, всем телом навалилась на холодную мраморную статую, с ужасом глядя в обезображенное лицо с закрашенными чёрным глазницами и мелкими клыками в каменном рту.

– Мама дорогая! – взвизгнула я. – Вань, они их в виде уродцев делают!

– Аська, тише! – прикрикнул на меня Петушков. – Кладбищенского сторожа разбудишь.

– У них есть сторож?

– Да, страшная баба-яга, прилетит в ступе и поднимет тебя в воздух за ноги! – разозлился трясущийся приятель. – Конечно, есть, – он откашлялся, – наверное, есть.

После долгих поисков мы смогли найти между могилами небольшую площадку.

– Здесь, – кивнул Иван.

Я сняла плащ и осталась в одной рубахе, по ногам задуло ледяным ветром. «…и дух могильный…» – вдруг всплыли строчки из книжки «Приключений». «Чтоб тебя!» – плюнула я от злости, вроде глупая смешная книженция, а всё равно жутко делается, как вспомнишь описанный в ней ритуал снятия родового проклятья.

Ваня в это время достал из сумки чёрные и белые свечи, ритуальный нож, вино и хлеб. Потом встал на колени, налил в кубок вино, положил хлеб и что-то долго шептал над ними. Через какое-то время он нарисовал на земле шестиконечную звезду, внутри неё круг. По контуру поставил белые свечи, на каждой вершине звезды шесть чёрных свечей. Рядом развёл маленький костёр из принесённых с собой веток.

– Так, Аська, своё проклятье увидишь сама, только громко не визжи, – деловито объяснял Ваня, освоившийся в жутковатой обстановке кладбища. – Ни разу не делал, может, и не получится ничего. Это, – он одел мне на шею камень болотного цвета на длинном кожаном шнурке, – сильный талисман от потусторонних сил, если что защитит. Вставай в круг, – я разулась и осторожно ступила в середину звезды, ступни моментально оледенели. – И главное, Вехрова, ни в коем случае, не при каких обстоятельствах не выходи из круга.

Я неуверенно кивнула, глядя в его серьёзное лицо с горящими от нетерпения глазами, а потом зажмурилась. Мне было страшно открыть глаза, страшно вздохнуть, страшно пошевелиться. Варить зелья с Марфой в знакомой крохотной каморке одно, а колдовать на проклятье совсем другое. Что я увижу там? Кем окажется Бабочка? Выдержу ли я нашу с ней встречу?

Ваня, между тем, взял тонкую веточку, поднёс её к огню, а потом стал по очереди зажигать свечи, сначала чёрные, потом белые. По его лицу пробежали тонкие голубые искорки магии, глаза потеряли цвет, и зрачки превратились в белые невидимые кругляшки. Меня затрясло ещё сильнее, открыв глаза, я уже не могла закрыть их обратно. Ваня что-то долго шептал, стоя на коленях, опустив голову до земли, потом резко вскинулся, поднял светящееся лицо к небу и закричал:

– Пусть ведьма увидит, что её гложет!

Поднялся жуткий ветер, подол моей широкой сорочки взметнулся вверх, волосы облепили лицо. Я задыхалась, ноги не держали меня, пыль попадала в глаза, я закашлялась и упала в середину звезды.

Казалось, я лежала целую вечность, но когда услышала тихое мелодичное пение, то подняла голову и посмотрела в звёздное небо. От круглой голубой луны на бешеной скорости ко мне приближался ярко-жёлтый луч. Ещё секунда и мне в грудь копьём вонзилась странная сила, ломающая ребра, прожигающая лёгкие, дробящая позвоночник. Я закричала от боли, тело выгнулось дугой, по лицу потекли слезы. Я пыталась вздохнуть, но не могла, в ужасе я схватилась за горло, открывала рот, как рыба, выброшенная на сушу. Кровь застучала в висках, сердце затихало: тук-тук, тук-тук, тук-тук, тук… и я вздохнула. Все закончилось.

Я подняла голову, Вани не было. Вокруг высились могильные холмики, и стояла странная оглушающая тишина.

– Ваня ты где? – на глаза навернулись слезы.

– Я здесь, Ася, не бойся, – раздался тихий, словно Ваня находился за толстой стеной, голос.

– Где? Я не вижу тебя! – закричала я, вскакивая на ноги.

– Прямо перед тобой! – я дёрнулась. – Не смей выходить из круга! – скомандовал он.

Я застыла на месте и только тут увидела едва различимые в темноте тени. Они мелькали, передвигались, а потом в неровном свете пламени свечей передо мной встали духи, ожившие могильные фигуры. Застывшие в болезненной гримасе лица, с белой мраморной кожей и неземным свечением, смотрели на меня чёрным глазами лужицами. Один подошёл совсем близко к кругу, молодой даниец с зияющей кровавой раной на животе. Стоящая сзади него девушка с рассечённой ярко-красным рубцом от верёвки шеей положила руку ему на плечо. Я хотела закричать, но раздался Ванин голос:

– Ася, что ты видишь? Ты так побледнела!

– Ваня, – прошептала я, – они повсюду.

– Кто?

– Духи убитых и самоубийц. Это кладбище, где хоронили погибший на войне.

Ваня где-то охнул.

В этот момент за спинами застывших фигур мелькнула тень. У меня похолодело внутри. Тень легко и бесшумно приближалась, превращаясь в оформленную хрупкую девушку. Я с ужасом увидела кудрявые волосы до лопаток. У меня отвисла челюсть – перед моими расширенными от страха глазами стояла я сама. На бледном лице горели чёрные без белков очи, а тонкие ярко-красные губы растянулись в злой улыбке.

– Ты хотела меня видеть? – произнёс призрак голосом похожим на эхо. – Ты думаешь, ты сильнее меня? Ты сможешь повелевать мной? Никто не смог, и ты не сможешь!

– Уйди! – беззвучно прошептала я.

– Я не могу, ты моя! Скажи, – она стала приближаться, – ты его слышишь? Сладкий голос Южного ветра, зовущий голос Южного ветра?

– Уйди!

– Ты всё равно пойдёшь за ним, за мной!

– Нет, – я отшатнулась и едва не вышла за пределы круга. Фигуры сразу ожили и начали протягивать ко мне руки.

– Ты моя!

Она стала подходить, шаг, ещё шаг, тихая поступь, так похожая на мою собственную, улыбка уже почти ласковая. Шаг, и она внутри круга. Я закрыла глаза, лишь бы не видеть собственного лица со страшными чёрными глазами. В этот момент на шее ярко загорелся камень-амулет, образовывая вокруг меня кокон, похожий на боевой энергетический щит, а потом я стала падать в бездну. Я летела целую вечность, не ощущая земли.

– Вехрова, ты как? – Ваня потряс меня за плечо.

Я словно очнулась от глубокого обморока, в голове стоял звон, ноги казались ватными, руки тряслись. Петушков помог мне подняться.

– Я нормально, – кивнула я, пытаясь справиться с подступающей к горлу тошнотой.