Максим Кононенко - Владимир Владимирович™

– У Абрамовича? - заинтересовался Владимир Владимирович™, - И сколько ему?

– Тридцать девять, - ответил Владислав Юрьевич.

– Да… - задумчиво пробормотал Владимир Владимирович™, - А мне вот пятьдесят три уже… и яхты у меня нет…

– Тебе нужна яхта? - удивился Владислав Юрьевич.

– Да нет, - сказал Владимир Владимирович™, - Куда я тут на ней… по Москве-реке, что ли? А еще есть что-нибудь?

– Восемьдесят восемь лет октябрьской революции, - ответил Владислав Юрьевич, - И два года со дня ареста Ходорковского.

– Так, - Владимир Владимирович™ пододвинул к себе лист гербовой бумаги и быстро записывал на нем, - Еще.

– Ну… - задумался Владислав Юрьевич, - Шестьдесят семь лет Венедикту Ерофееву. Опять же, у Палпалыча Бородина день рождения.

– Отлично, отлично, - бормотал Владимир Владимирович™, записывая поводы, - Еще давай!

– Еще? - удивился Владислав Юрьевич, - Ну ладно… День рождения у Александра Гельмана. Это папа Марата. Еще у Павла Бунича день рожденья.

– Ага, - писал Владимир Владимирович™, - Еще?

– У Бизе день рождения, - сказал Владислав Юрьевич.

– Это еще кто? - удивился Владимир Владимирович™.

– Композитор такой был, - пояснил Владислав Юрьевич, - Еще у Штрауса сегодня.

– И у Штрауса, - записывал Владимир Владимирович™, - А еще?

– Брателло, - с беспокойством в голосе спросил Владислав Юрьевич, - Ты что, напиться решил?

– Семгу надо съесть, - ответил Владимир Владимирович™, - Пропадет. Зря, что ли, траулер гоняли? Капитан вон при смерти. Надо съесть. Еще что у нас?

– Еще?… - задумался Владислав Юрьевич, - Да больше вроде ничего. Ну, разве что день таможенника.

– День таможенника, - записал Владимир Владимирович™, - Замечательно.

– А, вот еще, - вспомнил Владислав Юрьевич, - День Приморского края.

– Отлично, - сказал Владимир Владимирович™, записывая и день Приморского края, - Ладно, брателло, пока достаточно. Я позвоню еще, если что.

Владимир Владимирович™ отключил связь, задумчиво посмотрел на поднос, после чего выдвинул ящик своего президентского стола и достал оттуда платиновую стопку с золотыми двуглавыми орлами на пузатых матовых боках.

Владимир Владимирович™ поставил стопку на поднос, вынул из хрустального графина притертую пробку и налил водки.

– Ну, - пробормотал Владимир Владимирович™, беря стопку в свою президентскую руку, - Начнем с Абрамовича…

И немедленно выпил.

Однажды Владимир Владимирович™ Путин сидел в своем кремлевском кабинете, держа в руке стопку водки, и с грустью смотрел на свой президентский стол. На широкой столешнице стоял большой серебряный поднос. На подносе стоял пустой хрустальный графин, деревянная плошка с рассолом, в котором плавала одна ножка от рыжика, платиновая посудинка с четырьмя зернышками белужьей икры, берестяной туесок, наполовину заполненный вологодским сливочным маслом, крошки от бородинского и пара косточек от норвежской семги, специально выловленной в районе Шпицбергена российским траулером "Электрон".

Вдруг высокие двери президентского кабинета распахнулись и в помещение вбежал заместитель главы Администрации Владимира Владимировича™ Владислав Юрьевич Сурков.

– Брателло! - с порога закричал Владислав Юрьевич, - Норвегия арестовала два наших траулера! Ну что такое?! В чем дело?! Зачем они туда поперлись?!

– Так это… - пробормотал Владимир Владимирович™ и икнул, - Не хватило семги-то…

И Владимир Владимирович™ показал на разоренный серебряный поднос.

Однажды Владимир Владимирович™ Путин сидел в своем кремлевском кабинете и тяжелым взглядом смотрел на широкий президентский стол. У Владимира Владимировича™ очень болела голова.

Владимир Владимирович™ пытался вспомнить, зачем накануне два русских траулера отправились в норвежские территориальные воды.

Ничего не вспоминалось.

Вдруг на столе у Владимира Владимировича™ зазвонил телефон.

Владимир Владимирович™ поморщился и снял трубку.

– Слышь, брателло, - раздался в трубке быстрый голос, - Это Шендерович.

– Кто? - удивился Владимир Владимирович™.

– Шендерович, - повторил голос, - Ну, помнишь - крошка Цахес там, открытые письма, разгром НТВ?

– А… - пробормотал Владимир Владимирович™, дотрагиваясь рукой до правого виска, в котором стучало, - Че-то такое помню…

– Брателло! - говорил Шендерович, - У меня большая проблема. Меня все игнорируют.

– В смысле? - не понял Владимир Владимирович™, вынимая из платиновой коробочки в золотым двуглавым орлом на матовой крышке таблетку от головной боли.

– Я никому не нужен, - говорил Шендерович, - Все работают на общее дело, у всех телепередачи и общественные палаты… а у меня один паршивый плавленый сырок, и тот забесплатно!

– Ты хочешь в общественную палату? - спросил Владимир Владимирович™, кладя таблетку в свой президентский рот и запивая ее водой из графина.

– Да пусть мне хотя бы позвонят из твоей администрации! - взмолился Шендерович.

– Зачем? - не понял Владимир Владимирович™.

– Мне очень хочется! - всхлипнул Шендерович, - Ну пожалуйста! Я буду всем об этом рассказывать!

– Послушай, брателло, - сказал Владимир Владимирович™ и снова поморщился, - У меня очень болит голова, а тут еще работы невпроворот. У нас тут все заняты. Нам некогда ерундой заниматься. Если хочешь рассказывать - рассказывай, что хочешь.

– То есть? - заволновался Шендерович, - Я могу рассказать, что мне звонили из администрации?

– Да рассказывай, что хочешь, - пробормотал Владимир Владимирович™, - На сколько фантазии хватит.

Владимир Владимирович™ положил трубку, развязал свой президентский галстук, смочил его водой из графина и приложил ко лбу.

Однажды Владимир Владимирович™ Путин спал, и снился ему странный сон. Как будто сидит Владимир Владимирович™ на веранде своей загородной резиденции в Ново-Огареве и считает уровень грядущей инфляции.

Вдруг в двери резиденции кто-то постучал.

– Интересно, а где охрана? - подумал Владимир Владимирович™, встал с кресла-качалки, отложил документы и прошел к дверям.

– Кто там? - спросил Владимир Владимирович™.

– Могу я видеть Владимира Владимировича™ Путина? - спросил незнакомый мужской голос по-немецки и с заметным акцентом.

– А что вам от него надо? - тоже по-немецки спросил Владимир Владимирович™, немного приоткрывая дверь.

За дверями веранды на мокрой земле под проливным дождем стоял бородатый мужчина в костюме с изображением рыбака.

– Скажи, брателло, - сказал мужчина, делая шаг к дверям, - Так что за газ был там, на Дубровке?

– Не понял… - пробормотал Владимир Владимирович™ и увидел, как мужчина с бородой достает из кармана какой-то продолговатый предмет.