Клиффорд САЙМАК - ВЫБОР БОГОВ

Гаррисон медленно, одного за другим, оглядел каждого из сидевших за столом.

– Ваше высокомерие потрясающе, – сказал он.

– Мы не высокомерны, – отозвалась Марта. – Мы так далеки от этого…

– Отнюдь, – сказал Гаррисон. – Вы полагаете, что сейчас вы лучше, чем были раньше. Чем лучше, я не знаю, но лучше. Вы презираете технологию. Вы смотрите на нее с пренебрежением и, возможно, тревогой, забывая, что если бы не развитие техники, мы бы все еще жили в пещерах.

– Может быть, и нет, – ответил Джейсон. – Если бы мы не загромождали нашу жизнь машинами…

– Но вы этого не знаете.

– Нет, конечно, – сказал Джейсон.

– Тогда нам нужно оставить наши пререкания, – проговорил Гаррисон. Почему бы нам не…

– Мы разъяснили вам нашу позицию, – сказал Джейсон. – Вы должны верить, когда мы говорим, что не можем научить вас, как обрести парапсихические способности. Научить этому невозможно. Вы должны сами их в себе найти. И вы должны верить, когда мы говорим, что не хотим никаких плодов развития технологии. Мы, люди этого дома, в них не нуждаемся.

Индейцы не смеют к ним прикоснуться, ибо они разрушили бы установленный ими жизненный порядок. Они живут совместно с природой, а не за ее счет.

Они берут то, что природа дает им сама, а не вырывают у нее силой и не грабят. Я не могу говорить за роботов, но подозреваю, что у них есть своя собственная технология.

– Один из них здесь, – сказал Рейнолдс. – Вам не нужно говорить за них.

– Тот, который здесь, – ответил Джейсон, – больше человек, чем робот.

Он выполняет человеческую работу, взял на свои плечи то, что мы сочли слишком громоздким, или слишком неудобным, или не стоящим того, чтобы нести.

– Мы ищем истину, – проговорил Езекия. – Мы работаем ради веры.

– Возможно, все это так, – сказал Рейнолдс Джейсону, не обратив внимания на Езекию, – но остается еще ваше нежелание, чтобы мы вновь заселили Землю. Вероятно, немногие захотят здесь жить, но вы же не хотите никого. Земля – не ваша личная собственность; вы просто не можете заявлять на нее права собственности.

– За исключением чувства отвращения при виде еще одной технологической угрозы Земле, – ответил Джейсон, – вряд ли мы с Мартой могли бы выдвинуть какое-то логически обоснованное возражение, а из людей этого дома в счет идем только мы двое. Остальные находятся среди звезд.

Когда Марты и меня не станет, дом будет стоять пустой, и я теперь знаю, что очень немногих, если вообще кого-то, это действительно опечалит. Земля вернулась к своему первобытному облику, и мне было бы непереносимо видеть ее вновь обобранной и разграбленной. Однажды мы это уже с ней сотворили, и одного раза довольно. Одно и то же преступление не должно совершиться дважды. В моем случае это лишь эмоции, но есть и другие, много других, для кого это действительно имеет значение. Когда-то индейцы владели этим континентом, и белые люди его у них отобрали. Мы убивали их, грабили, загоняли в резервации, а те, кто избежал резерваций, были вынуждены жить в гетто. Теперь они создали новую жизнь, основанную на старой – лучше, чем старая, поскольку они переняли от нас кое-какие знания – но все же свою жизнь, а не нашу. И по отношению к ним преступление тоже не должно совершиться дважды. Их тоже нужно оставить в покое.

– Если бы мы согласились, – сказал Гаррисон, – оставить этот континент в неприкосновенности, селиться только на других…

– В старые времена, – сказал Джейсон, – мы заключали договоры с индейцами. Пока текут реки, пока дует ветер, говорили мы, договоры будут соблюдаться. И потом неизменно их нарушали. И то же будет с вашими так называемыми соглашениями. Несколько столетий, а скорее, даже меньше. Не более. Даже с самого начала вы стали бы вмешиваться. Захотели бы начать торговлю. Вы стали бы нарушать старые соглашения и затем заключать новые, и каждый раз индейцы получали бы все меньше и меньше. Это была бы та же самая старая история. Технологическая цивилизация не знает чувства удовлетворения. Она основана на выгоде и прогрессе, своем собственном виде прогресса. Она должна распространяться вширь, иначе она погибает. Вы можете давать обещания и быть при этом искренни; вы можете намереваться их сдержать, однако вы их не сдержите и не могли бы, даже если б захотели.

– Мы будем сражаться, – сказал Красное Облако. – Нам бы не хотелось этого делать, но придется. Мы потерпим поражение, мы знаем это даже теперь, но все равно станем – как только первый плуг вспашет землю, как только будет срублено первое дерево, как только первое колесо подомнет траву…

– Вы сошли с ума! – выкрикнул Гаррисон. – Вы все сумасшедшие.

Сражаться с нами! Вы? С копьями и стрелам и!

– Я сказал вам, – ответил Гораций Красное Облако, – мы знаем, что потерпим поражение.

– И вы запрещаете нам вход на планету, – мрачно проговорил Гаррисон, повернувшись к Джейсону. – Это не ваша планета, чтобы вы могли запрещать.

Она настолько же наша, насколько и ваша.

– Вход на нее никому не воспрещен, – ответил Джейсон. – У нас нет никакого юридического, возможно, нет даже морального права вам противостоять. Но я вас прошу, из уважения к приличиям, оставить нас в покое, нас не трогать. У вас есть другие планеты, вы можете занять новые…

– Но это наша планета, – сказал Рейнолдс. – Она ждала все эти годы.

Вы не можете воспрепятствовать остальному человечеству взять то, что ему принадлежит. Нас отсюда забрали; мы этого не заслуживали. Все эти годы мы считали ее своим домом.

– Вы не заставите нас в это поверить, – сказал Джейсон. – Не в то, что экспатрианты радостно возвращаются к старым родным берегам. Разрешите, я скажу вам, что думаю.

– Да, пожалуйста, – сказал Рейнолдс.

– Я думаю, что вы, возможно, уже давно знали о местонахождении Земли, но она вас не интересовала. Вы знали, что здесь осталось мало ценного, что на ней не найти ничего, кроме места для жилья. А потом вы прослышали, что на Земле остались люди, и что они могут сами по себе путешествовать к звездам – оказываясь, где пожелают, в мгновение ока, – и что они могут телепатически общаться через огромные расстояния. Слухи постепенно множились, и картина выстраивалась все четче. И вы подумали, что если б только вы сумели добавить такую способность к своей технологии, вы смогли бы развиваться быстрее, прибыли ваши стали бы выше, могущество ваше стало бы больше. И лишь тогда вы задумались о возвращении на Землю.

– Я не совсем понимаю, к чему вы это говорите, – сказал Гаррисон. Факт тот, что мы здесь.

– Вот к чему, – ответил Джейсон. – Не угрожайте тем, что завладеете Землей, в надежде, что мы блефуем и в конце концов сдадимся и отдадим вам то, что вы хотите, чтобы вы не заселили Землю.