Нил Шустерман - Итоги [litres]

– Праздник – это одно, он проходит под строгим контролем, – сказал он. – А здесь… Неизвестно, кто вас может увидеть и узнать.

Но, как оказалось, была еще одна причина, по которой Тенкаменин не хотел выпускать Анастасию из автомобиля.

На подъезде к центру города им навстречу стали попадаться тоновики. Сначала небольшими группами, а потом и толпами, которые, вытянувшись по сторонам улицы, пристально смотрели на машину Высокого Лезвия.

К тоновикам у Анастасии было сложное чувство. К самым умеренным из них она относилась хорошо. Они были дружелюбны, добры, хотя иногда излишне настойчивы в проповеди своих верований. Но некоторые тоновики были просто невыносимы. Скорые на суд и нетерпимые, они были полной противоположностью тому, что проповедовали. А Шипящие были из них самыми радикальными. И именно эта разновидность тоновиков пустила корни в регионе, где Тенкаменину приходилось исполнять функцию Высокого Лезвия.

– С тех пор как Набат был подвергнут жатве, эти разрозненные группы предельно радикализировались, – сказал он Анастасии.

И, словно в подтверждение его слов, толпа тоновиков принялась бросать камни в машину Высокого Лезвия.

Анастасия вздрогнула, когда один из камней ударил в машину. Тенкаменин же был само спокойствие.

– Не волнуйтесь, – сказал он, – они не могут причинить нам вреда, и они прекрасно это осознают. Мне очень жаль, что вам приходится это видеть.

Еще один камень влетел в лобовое стекло, развалился на два и отскочил.

И вдруг, словно по команде, атакующие прекратили кидаться камнями и принялись «интонировать», издавая гудящий бессловесный вой, несколько отличающийся от того, что Анастасии приходилось слышать ранее. Тенкаменин приказал машине включить музыку, и тем не менее внутренним динамикам не удалось вполне заглушить звук, издаваемый тоновиками.

– Эта секта приняла обет молчания, – объяснил Тенкаменин, не скрывая отвращения. – Никаких разговоров, только этот противный чертов вой. Гипероблако никогда не одобряло делингвации, но когда оно замолчало, эти тоновики решили, что могут делать все, что им заблагорассудится. Более мерзкого звука и придумать нельзя!

– Делингвации? – переспросила Анастасия.

– Простите, – скзал Тенкаменин, – я думал, вы поняли. Они вырезали себе языки.

Джерико не пригласили в поездку по Порт-Ремембранс. Пока команда корабля наслаждалась свободным временем, которого у них не бывало годами, капитан оставался во дворце Тенкаменина, охраняя Анастасию и следя за тем, чтобы к ней относились как надо и чтобы она была в безопасности. Джерико не был эгоистом и интересы команды «Спенса» всегда ставил превыше всего – как и должен поступать хороший капитан. Но в своем желании опекать Анастасию он превзошел самого себя.

Тенкаменин был слишком беспечен. Да, он предоставил Анастасии охрану – но были ли его люди достаточно надежными? А то, что во время Праздника Луны он фактически выставил Анастасию напоказ, убедило Джерико, что у хозяина дворца здравый смысл отсутствует начисто. Джерико не доверял этому человеку и знал, что тот платит ему той же монетой.

Когда Анастасия вернулась из прогулки по Порт-Ремембранс, она сразу же пошла к Джерико, будучи не в состоянии удержать свои впечатления при себе.

– Пока меня не было, все настолько изменилось! Каждый день меня как будто по голове бьют.

– Мир переживал и худшие времена, – отозвался Джерико, глядя, как Анастасия меряет шагами его комнату. – Вспомните Эпоху смертных – что может быть ужаснее?

Но утешить ее было трудно.

– Теперь, когда погибли Верховные Жнецы, регионы вот-вот начнут воевать друг с другом. Неужели вновь наступает Эпоха смертных? Куда идет мир?

– Смещение пластов, – ответил Джерико спокойным, будничным тоном. – В результате смещения пластов возникают горы. Они прекрасны. Но когда они формируются, выглядит это не слишком приятно.

Слова Джерико еще больше расстроили Анастасию.

– Как вы можете так спокойно об этом говорить? А Тенкаменин еще и хуже, чем вы. Он принимает все, что происходит, так, словно это пустяки. Что-то вроде легкого дождичка. Хотя это ураган, который разорвет этот мир на мелкие кусочки. Откуда такая слепота?

Джерико положил руку на плечо Анастасии, заставив ту остановиться. Вот зачем я нужен здесь, подумал он. Быть вторым голосом в ее голове, успокаивать и спасать от излишних волнений.

– Каждая катастрофа открывает какие-то возможности, – сказал капитан. – Когда тонет корабль, я чувствую подъем. Потому что знаю – в обломках корабля всегда прячется сокровище. Посмотрите, что я нашел на дне океана! Я нашел вас.

– И четыреста тысяч бриллиантов, – уточнила Анастасия.

– Я считаю, что подходить к этому нужно как к спасательной операции. У нас мы привыкли первым делом оценить ситуацию и только потом делать первый шаг.

– И что, я должна просто сидеть и смотреть?

– Наблюдайте, узнавайте все, что можно узнать, чтобы потом, когда придет пора действовать, принимать осознанные решения. И я знаю, когда настанет час, вы поступите именно так.

Высокое Лезвие Тенкаменин каждый вечер устраивал официальный ужин. Обычно присутствовали приближенные к Высокому Лезвию жнецы, а также почетные гости. С тех же пор, как во дворце появились Жнец Анастасия и Джерико, других гостей не приглашали. Одно дело – устраивать вечеринки для местных жителей и совсем другое – подвергать Жнеца Анастасию за столом пристальному разглядыванию со стороны досужих глаз.

Когда Джерико прибыл тем вечером к столу, Анастасия уже была там, вместе с Высоким Лезвием, Жнецом Македой и Жнецом Бабой. Высокое Лезвие раскатисто смеялся чьей-то шутке – скорее всего, своей. Если Анастасии нравился хозяин дома, то Джерико был сыт им по горло уже в первый день.

– Вы пропустили первое блюдо, – сказал Высокое Лезвие. – Супа не получите.

Джерико уселся рядом с Анастасией.

– Я переживу, – коротко сказал он.

– Внутренние правила предполагают, что к ужину следует являться вовремя, – напомнил Тенкаменин. – Это простая вежливость.

– Джерико опоздал в первый раз, – вступилась за него Анастасия.

– Не стоит меня защищать, – проговорил капитан, после чего обратился к Высокому Лезвию:

– Я был на связи по поводу спасательных работ на месте гибели Стои. Они докопались до Зала Всемирного Совета и подняли троны Верховных Жнецов. Каждый трон отправили на соответствующий континент, где их превратят в памятники. Я думаю, это вещи поважнее супа.

Тенкаменин ничего по этому поводу не сказал, но спустя пять минут вновь подколол Джерико.

– Скажите, Джерико, – спросил он с улыбкой, – а как ваша команда относится к тому, что ее капитан отсутствует?