Б Истон - Молиться за Рэйн

— И вот ты здесь.

Уэс оглядывается по сторонам и поднимает одну темную, выразительную бровь.

— Да, и вот я здесь.

— Знаешь, в каком-то роде я даже рада, что твой дом сгорел. — Я улыбаюсь, прижимая гири еще крепче к груди.

Уголок его ворчливого рта приподнимается, когда его яркие зеленые глаза опускаются на мою грудь.

— Что это у тебя там?

Я смотрю вниз.

— Ох! Я сделала металлоискатели! — Я приподнимаю вверх большие серые диски, показывая ему свое гениальное изобретение. Из-за болеутоляющих таблеток я почти не чувствую своего лица, но уверена, что если бы чувствовала, то мои щеки адски болели из-за дурацкой ухмылки.

Из груди Уэса грохочет глубокий смех. Я чувствую, как он вибрирует по всему моему телу, приподнимая каждый волосок. Воздух вокруг нас заряжен, и не только из-за грозы.

Скажи, что я молодец.

Скажи, что ты гордишься мной.

Скажи, что ты будешь всегда заботиться обо мне.

Уэс открывает рот, но ничего из вышеперечисленного не произносит. Вместо этого он делает два шага в мою сторону, протягивает руку, выхватывает магниты, как будто они ничего не весят, и говорит:

— Я тоже рад, что мой дом сгорел.

Моя ухмылка превращается в маниакальную улыбку. Я собираюсь обнять его, когда совсем рядом слышится сильный грохот, похожий на взрыв атомной бомбы, вынуждая нас обоих пригнуться и прикрыть голову руками. Удар молнии выбивает остатки стекла из парадных дверей и отражается от металлического навеса над нами, как камертон. У меня так сильно звенит в ушах, что я едва замечаю, как Уэс что-то кричит… Я моргаю и пытаюсь стряхнуть с себя оцепенение.

— Это была чертова крыша! Ну же!

Уэс разворачивает меня и засовывает магниты в наш уже переполненный рюкзак. Затем надевает шлем и садится на байк. В ту же секунду, как мои руки обхватывают его за талию, он заводит двигатель и погружает нас прямо в бурю. Я указываю на просвет, который виднеется в лесу через дорогу там, где начинается тропа. Затем, держась за Уэса одной рукой, я изо всех сил пытаюсь выдернуть капюшон своей толстовки из-под рюкзака и надеть на голову, пока мы мчимся через бурю, которая больше похожа на бесконечный водопад. Дождь приземляется на нас с такой силой, что я задумываюсь, не идет ли град.

Когда мы оказываемся в лесу, удары уже не кажутся такими сильными, но ливень все еще продолжает идти, заливая тропу и покрывая ее густой коричневой грязью.

— Вытри стекло! — кричит мне Уэс, не в состоянии отпустить ни рычаг газа, ни сцепление.

Я протягиваю левую руку и протираю стекло мотоциклетного шлема, но как только останавливаюсь, Уэс кричит мне, чтобы я продолжала это делать.

— Просто сними его! — кричу я, но он в ответ просто качает головой.

Еще одна молния взрывается примерно в сотне ярдов впереди нас. Я вскрикиваю, когда от сосны, в которую она ударяется, летят искры и щепки, а затем раздается громкий треск, и дерево падает на землю.

Резко повернув в сторону, Уэс останавливается и стаскивает шлем с головы.

— Я ни хрена не вижу!

— Я тоже, — кричу я, держась за него обеими руками и прижимаясь лбом к его спине. Моя толстовка промокла насквозь, но, по крайней мере, благодаря ей дождь не попадает мне на лицо.

Вокруг нас раздается еще больше грохота, разносясь эхом по всему лесу, когда еще одни деревья разрываются на части и падают с высоты.

Уэс произносит что-то, но из-за этого шума я не понимаю что именно, а затем снова взлетает вперед. Я держусь крепко, не поднимая головы, пока он набирает скорость. Поток дождя становится сильнее, давая понять, что мы больше не в лесу, поэтому я поднимаю голову.

К моему горлу сразу же подступает тошнота.

Уэс несется через поле к одному месту, где сейчас я меньше всего хочу находиться.

К единственному месту, которое, как он знает, пустует.

К желтому фермерскому дому с белой отделкой.

Я подъезжаю прямо к террасе этого маленького говнюка и использую свой шлем, чтобы выбить стекло в задней двери его дома. Надеюсь, Рэйн сказала правду, и его семья действительно уехала из города. Единственное, что деревенские жители любят больше Бога — это свое чертово оружие. И то, что мы вламываемся в их дом, может быть очень опасно.

Я просовываю руку через разбитое стекло и отпираю засов, радуясь, что это старомодный замок, не требующий ключа. Обернувшись, вижу, что Рэйн стоит на крыльце с капюшоном на голове и смотрит на дом так, словно он собирается съесть ее живьем. Я хватаю ее за локоть и завожу внутрь, в то время как еще одна молния попадает в лес и взрывается, как бомба.

Как только дверь закрывается, я убираю мокрые волосы с лица и шагаю на кухню. Просто не могу поверить в это дерьмо. Меньше чем в миле отсюда есть бетонное бомбоубежище, но сейчас во время грозы мне приходится находиться в этой деревянной коробке.

Я щелкаю по выключателю, и две люминесцентные лампы над головой оживают с глухим жужжанием.

По крайней мере, электричество еще не отключили.

Я даже не утруждаю себя проверкой наличия воды. Прямо сейчас ее столько сливается с неба, что хватит на всю жизнь.

Кухня выглядит такой же деревенской, как я и ожидал: бежевые обои с петухами, банки для печенья в форме петуха и маленькие петушиные солонки.

— Я смотрю твой бойфренд любитель петухов, — поддразниваю я, но когда оборачиваюсь, вижу, что Рэйн стоит там же, где я ее оставил — у задней двери, глядя на лужу у себя под ногами. — Ты в порядке?

Ее плечи сгорблены, а лицо полностью скрыто под мокрым капюшоном.

— Я… я не хочу здесь находиться, — бормочет она, не поднимая глаз.

— Ну, значит, нас двое. — Я открываю ближайший к себе шкаф. Тарелки. Следующий — еще тарелки. Следующий — кружки с гребаными петухами. — Как думаешь, твой парень оставил здесь хоть какую-нибудь еду?

Если бы я был уверен в том, что у меня все еще есть шанс трахнуть эту девчонку, я бы перестал напоминать ей о том, что у нее есть парень, который, возможно, все еще жив. Но, во-первых, я не могу вспомнить имя этого мелкого говнюка, поэтому мне приходится называть его «твой парень», и, во-вторых, основываясь на том факте, что сейчас мы стоим на его гребаной кухне, я могу сделать вывод: что секс исключен из меню.

Керамический петух заглядывает мне прямо в душу прямо перед тем, как я захлопываю четвертый шкаф.

Облом. Во всех отношениях.

Наверное, я мог бы проехать немного дальше и отвезти нас к дому Рэйн, но после того, как она вела себя прошлой ночью, я точно знаю, что и там она находиться не хочет.