Джанет Эдвардс - Альянс мусорщиков

Он вновь повернулся к нам лицом.

— Мне придется выбрать простое прямое решение. Дождаться возвращения охотничьих групп и пристрелить Изверга.

Я потрясенно взглянула на него.

— Ты не можешь этого сделать, Шон, — сказал Мачико жалостливым тоном учителя, обращающегося к особенно глупому ученику. — Ты все эти годы удерживал лидерство в альянсе не потому, что носишь на руке оружие, но потому, что люди верят в твое справедливое к ним отношение. В ту секунду, как ты застрелишь Изверга, доверие будет уничтожено.

— Я уже стрелял в людей, — возразил Доннел. — Знаю, в последний раз это произошло годы назад, но…

— Это не просто произошло годы назад, — перебил Мачико. — Тогда возникла ситуация с заложниками, опасность угрожала жизням детей. Все согласились, что твои действия были совершенно оправданны. Но хладнокровно застрелить Изверга, без суда или очевидной причины — это совсем другое дело. Люди не будут знать, кого из них ты решишь убить следующим. Дрогнет даже вера Сопротивления в тебя. Ты мгновенно превратишься из пользующегося доверием лидера в вызывающего страх диктатора.

— После этого мне пришлось бы отказаться от руководства альянсом, — согласился Доннел. — Но дело того стоит.

Мачико покачал головой.

— Даже по твоим стандартам, это смешной план.

Доннел посмотрел на него.

— Не смешной.

— Абсолютно смешной, — повторил Мачико. — Будь Касим здесь, чтобы перехватить у тебя лидерство, твою идею можно было рассмотреть как последнюю надежду. Но Касим мертв, и у тебя нет другого надежного преемника. Без тебя альянс распадется, и в любом случае вспыхнет борьба.

— Что еще мне остается? — спросил Доннел. — Я не могу без всяких доказательств обвинить Изверга перед общим правосудием.

— Ты можешь поговорить с Майором, — предложил Мачико. — Мы знаем, что Изверг его шантажирует. И в своих планах будет рассчитывать на Майора. Используй свое красноречие и знаменитое обаяние, чтобы уговорить Майора обратиться против хозяина.

— Легче сказать чем сделать, — отозвался Доннел. — Изверг держит меч над головой Майора.

— Это правда, но вспомни: Майор получил свое прозвище из-за того, что любит забрасывать приказами других людей. Ему не понравится подчиняться распоряжениям Изверга. Пообещай Майору, что поможешь сохранить его секрет, потешь его эго, скажи, как сильно им восхищаешься.

— Ты хочешь, чтобы я сказал Майору, что восхищаюсь им? — с отвращением повторил Доннел.

— Ты скажешь все, что потребуется, лишь бы заставить его перейти на нашу сторону, — заверил Мачико.

— Заставь меня еще поцеловать его в задницу! — В ходе разговора голос Доннела стал тише, но теперь он снова раскричался. — Я держал ситуацию под контролем, пока ты все не испортил.

— Не по своей вине, — возразил Мачико. — Тебе следовало сказать мне о соглашении с Извергом.

— Я собирался все тебе рассказать прошлой ночью, но затем мы обнаружили, что Тэд имплантирован и… — Доннел в отчаянии махнул рукой. — Тебе следовало спросить меня, прежде чем выскакивать с назначением Блейз офицером, но мы оба знаем, почему ты этого не сделал. Ты уже знал, что я откажусь.

Внезапно меня отпустила паника и накрыла такая же злость, как и их. Я обнаружила, что стою и бешено выплевываю слова.

— Конечно, ты бы отказался. Шону Доннели не нужна совершенно бесполезная девчонка-офицер!

Доннел потрясенно взглянул на меня.

— Я не это имел в виду, Блейз.

— Правда? — спросила я. — Когда мой брат прибыл в Нью-Йорк, ему было всего шестнадцать. Но ты с радостью дал ему офицерский чин, доверил все секреты Сопротивления и даже научил программированию порталов.

В наступившей болезненной тишине я рухнула в кресло, высказав, наконец, все, о чем молчала шесть лет.

— Едва узнав это, Симус спорталился в Америку-Межпланетную и заключил сделку с иномирцами. Он вернулся, чтобы подложить бомбу в главное реле Нью-Йоркского портального центра, и вновь сбежал, прежде чем взрыв вырубил все порталы в городе.

Мне пришлось прерваться, чтобы перевести дух.

— А после ухода Симуса ты игнорировал меня! Хаосовы слезы, я делала все, чтобы тебя порадовать, но ты игнорировал меня шесть лет! Я думала, что теперь все изменилось, что у тебя остались осколки чувств ко мне, но ошибалась. Я делала все, что ты просил, даже согласилась на фальшивую помолвку с отвратительным, пугающим человеком, но ты по-прежнему и думать не можешь о том, чтобы сделать меня офицером.

Я посмотрела на Доннела.

— Почему же? Потому что я девушка, потому что ты думаешь, я окажусь предателем, как и мой брат, или потому что ты считаешь Льда моим настоящим отцом?

В ужасе я затихла. О, хаос, хаос, хаос. Что я натворила? Что я наговорила? Произошло то же, что и во время моего спора с Доннелом после ухода брата. Тогда я в гневе прокричала слова, которые не могла взять назад. Сейчас я сделала это во второй раз. Я спрятала лицо в ладонях, пытаясь закрыться от вселенной.

Я стояла, по-прежнему закрывая лицо руками и чувствуя на ладонях теплую сырость слез. Голос Доннела доносился удивительно издалека.

— Мачико, ты это подстроил? Если да, клянусь, я тебя убью.

— Нет, — ответил Мак. — Я понятия не имел, что Блейз думала…

— Убирайся из комнаты, Мачико, — велел Доннел. — Убирайся сейчас же!

Мне стукнула в голову нелепая мысль. Это кресло заставило меня произнести все эти вещи. Оно действительно проклято.

Я услышала, как дверь открылась и закрылась. Мачико ушел, и я осталась наедине с Доннелом. После долгого молчания я убрала руки от лица, открыла глаза и посмотрела на него. Я ожидала, что Доннел разозлится, но он выглядел бледным и неуверенным.

Внезапно я обрела странное спокойствие. Изверг попытается захватить лидерство в альянсе. Я только что в бешенстве наорала на Доннела и сказала непроизносимое. Мне больше нечего было терять, потому что хуже уже некуда.

— Пожалуйста, ответь на мои вопросы.

Доннел пробежался пальцами по волосам и сделал глубокий вдох.

— Уходя, Симус оставил мне записку. Он ненавидел меня за то, что я покинул его ребенком. Винил меня в смерти вашей матери в Лондоне. Сказал, что видел смысл в ее отказе рисковать и переходить через портал, когда она ждала ребенка, но я мог привезти вас троих в Нью-Йорк через несколько месяцев, и тогда она осталась бы жива.

Он вздохнул.

— Я понимал, почему Симус винил меня в смерти вашей матери, потому что и сам это чувствовал. Тогда я пытался поговорить с тобой, и ты прокричала, что ненавидишь меня даже больше Симуса. Я понял и это. С тех пор я так боялся говорить с тобой о Лондоне, о твоей матери или брате, что едва решался вообще открыть рот.