Сергей Быков - Уроборос - 2. Ураррат Сияющей Медузы

- Всё уже прошло, Бобо, всё прошло...

И неважно, что палец продолжал болеть, Мими сказала, что прошло, значит прошло. Остальное не стоит внимания.

Да, Бобо мог заплакать, уколов палец. Но об него могли изломать кучу палок на тренировке, измочалить в учебной рукопашной схватке, он мог получить серьёзную рану на учениях в "естественных условиях", его могли избить в уличной драке до состояния хорошей отбивной, но никто и никогда не увидит в этот момент его слёз. Да что там слёз, звука не услышит.

Зато Бобо мог заплакать, услышав злое обидное слово про себя или про своих друзей. Заплакать от бессилия ответить тем же. И конечно, над ним смеялись. Дети всегда смеются над слёзами, да и взрослые часто тоже, принимая их, прежде всего, за слабость, не понимая, что слёзы-то - они разные...

Бобо никогда не убегал, рыдая от обиды. Бобо сжимал свои крепкие фиолетовые кулаки, и "юмористам" становилось кисло. Избить Бобо малым количеством было большой проблемой, поэтому на него собирали большой отряд. А с учётом того, что всегда рядом, или в редких случаях, где-то рядом, были Мими и Мур, драки превращались в грандиозные побоища. В детстве... В том прекрасном, беззаботном детстве, когда за драку можно было отделаться лишением сладкого, ремнём по ата-та, дополнительными заданиями и тому подобными штуками.

С возрастом Бобо стал плакать меньше, но всё же, всё же... Правда, дразнить двухметрового, широченного в плечах, мускулистого, с пудовыми кулаками, фиолетового колосса, в сравнении с изящными и не слишком высокими мио, дураков совсем не стало.

Каждый год Бобо, пару раз, обязательно гостил в родной орде. И всегда с ним вместе гостили Мими и Мур. Там они познавали науку жизни в Бескрайних Степях. Учились военным приёмам ороос, их боевым ухваткам. Как голыми и босыми, в одиночестве, выжить в степи. Не дай ушедшие такому случиться. Слушали сказания мудрых старцев о былых деяниях и просто сказки. Учились готовить еду по рецептам ороос. Мими и Мур перенимали некоторые приёмы из шаманских таинств, много чем занимались в общем...

Бобогых всегда тяготился такими выездами. Хотя никогда, ни единым словом или движением не показывал этого кому-либо. Только Мими и Мур знали...

Отец Бобо, глядя на сына, всегда чувствовал подспудную вину, в том, что не смог уберечь своего первенца от беды. Не успел, не предвидел, не вылечил... Мать Интилилии, при каждом появлении, радостно обнимала Бобо, расспрашивала его про жизнь, заглядывая в глаза. Она гладила сына по лицу, подкладывала самые вкусные кусочки и украдкой плакала, когда думала, что её никто не видит. Она тоже винила себя. В чём, она и сама не могла точно сказать. Ороос родного племени смотрели на Бобо, в лучшем случае, с жалостью. А кое-кто, если бы не отец...

У отца, кстати, было уже два сына, самый старший уже в статусе Первого Сына, и ещё три сестры. И если сёстры ещё так - сяк, в основном, жалели убогого братца, то братья слабо старались скрывать своё презрение. Как и многие из "родни"...

Бобо было плохо в родном племени. Он был отрезанный ломоть. Ему было хорошо в Великом Лесу. А точнее, там, где были принцесса с братом. Он любил их и был до бесконечности преданным своим Мими и Муру. Они были единственные, по настоящему близкие, ему "люди". Можно сказать, они были для него всем...

Принцесса снова и снова проваливалась в дрёму и вновь всплывала оттуда... Открыв в очередной раз глаза, она четко осознала, что-то не так!

Три! Три магических природных умения отсыпали щедрые Ушедшие Боги принцессе, и три её брату. Невиданный случай. Может потому, что они родились совершенно уникального цвета? Близнецы всегда одинаковы, уж в цвете - точно, а тут белая и чёрный. День и ночь. Свет и тьма. Добро и зло, добавили бы люди, но у мио не было глупой цветовой дифференциации таких понятий.

А еще им достался ма-аленький довесочек четвертой способности, можно сказать, и не магия совсем. Сестра могла ощущать какую-то неправильность в окружающем мире, тревогу, опасность, но только за пару минут до события. Если с ней рядом был брат. А брат, словно в озарении, что как и надо сделать правильно, чтобы избежать проблем и повернуть события в нужную для них сторону. Но только в том случае, если его предупреждала сестра. Два огрызка-способности, но работающие вместе, они не раз выручали троицу неразлучных друзей.

- Бобо! Мур! - негромко позвала принцесса.

Две головы, синхронно приподнялись на лежаках и навострили уши. Кубрик был хоть и большим, разгороженным несколькими ширмами, но чуткий слух ороос, а тем более мио, тут же среагировали на голос Мими.

- Слишком тихо! Слишком...

- Я проверю! - брат легко поднялся и вышел из кубрика, в котором ночевали они втроём.

Если брат иногда и мог себе позволить пооговариваться с сестрой, проигнорировать её, поволынить, поспорить, а иной раз и категорически не согласиться, то для Бобо любые её слова являлись императивом к действию. Особенно в такие моменты. Бобо, резко подскочив, начал быстро напяливать кожаные доспехи, ловко экипируя на себя отдельные элементы. Мими тревожится, значит надо быть готовым!

Принцесса тоже не стала рефлексировать, а вытащив из - под лежака дорожные сумки, вынула из одной длинный узкий тул. Откинув клапан, она извлекла из него хищно изогнутое тело лука. Приняв специальную позу, накинула тетиву, и в руках у принцессы оказался Большой боевой лук народа мио. Страшно убойная штука, если уметь им пользоваться. Мими умела. В дверь просунулась голова брата:

- Всё спокойно! Два караульных в начале коридора ничего подозрительно не видели и не слышали.

- Слишком тихо! - Мими нервно дёрнула пушистым хвостом. Щелчком зажгла маленький светляк, озаривший ярким, но не раздражающим светом всё вокруг. - Поднимай всех!

Голова Мура исчезла. Принцесса перекинула колчан-артефакт, в котором находилось большое количество стрел. Простых, бронебойных, срезьней и специально замагиченных на разные "сюрпризы". Этот колчан, как и его содержимое, был очень дорогой штукой. Собственно, как и вся одежда, оружие и экипировка трёх друзей. На близнецах Дом Хрустального Когтя не экономил. Как и на их друге. И отец Бобогыха не экономил на сыне, впрочем, как и на его друзьях.

В комнату заскочил брат и начал поспешно одеваться. Следом вошел капитан ЧоРыр и почтительно слегка поклонился, прижав руку к груди и исполнив хитрое па-де-де хвостом, ритуальное приветствие низшего к высшей:

- Принцесса?

- Капитан, мне тревожно. Что-то назревает. - Принцесса сунула ему специальный кожаный патронташ с разноцветными колбочками, запас личных эликсиров. - Раздай ребятам!

- Я понял!

Он быстро вышел, не задавая лишних вопросов. За долгое путешествие, в котором он сопровождал близнецов в поездке к Городу под Горой, он успел убедиться, что принцесса не склонна к капризам, высокомерию, что водится за многими из аристократии, к излишней мнительности, и беспричинной панике. И вообще, у парней свои эликсиры и зелья имеются, положенные по уставу, а она свои добавила. Близнецы, и этим всё сказано...