Эльвира Смелик - Проект «Новый Эдем» [СИ]

‒ Ещё раз.

Теперь Иви не торопилась. Обхватила Марка, прижалась к нему теснее, сначала выпрямила одно колено, замерла на несколько секунд, фиксируя устойчивую позу. Парень тоже старался. Иви чувствовала каждое его усилие и судорожные вдохи, замечала каждую гримасу напряжения и боли, искажавшую его лицо.

Всё-таки поднялись. Иви едва устояла на ногах, Марк навалился, и ей пришлось держаться за двоих. Раньше и не думалось, что он такой тяжёлый, ни за что ведь не скажешь. Или слишком ситуация давит, вот и кажется ноша неподъёмной. А ведь им ещё идти.

‒ Сейчас, ‒ прошептал Марк, ‒ двинем.

Только вот куда? В ближайшие заросли, какие будут погуще. Скоро темнеть начнёт. Торий говорил про скалы, как ориентир и место встречи. Вроде бы отсюда до них недалеко. Но для Марка каждый лишний шаг ‒ подвиг, пройти бы хоть несколько метров и не рухнуть. Он дышит тяжело и неравномерно, кожа совсем белая, даже какая-то прозрачная, кровеносные сосуды вздулись, проступили ярко. В глазах тоже. Белки почти красные, а взгляд мутный, расфокусированный.

‒ Ничего. Идём. Я уже почти…

‒ Помолчи лучше. Береги силы.

До скопления каменных глыб они всё-таки добрались, хотя Иви и не понимала, как. Вроде и силы уже давно кончились, и ног не чувствовалось, и ощущение такое, что тащить ей пришлось не человека, а весь этот мир, что вокруг. Небо опустилось на плечи, звёзды, галактики, вселенные навалились. Не выдержишь, сдашься, и всё рухнет, не останется ничего, ни пространства, ни времени. Поэтому терпи.

Они и терпели, пёрли, не считаясь с тем, что уже невозможно. Протиснулись между двумя скальными обломками, оказались почти как в пещере. Стены, даже потолок, пусть и с огромными щелями и просветами. Земляной пол плотно устлан мелким лесным мусором. Практически все удобства. Но им уже без разницы: даже если бы голый холодный камень, даже если бы ветер насквозь, даже если бы дождь.

Привалились к стене.

‒ Всё. Садимся.

Стоило Иви чуть ослабить хватку, и Марк сполз вниз, завалился набок, голова безжизненно свесилась. Может, ему лечь лучше. Иви опять ухватила парня за плечи, но стоило дотронуться, Марк вздрогнул, резко вскинул голову, так что она ударилась о камень. Но он даже не заметил удара. С трудом отыскал взглядом Иви, уставился ей прямо в лицо.

Его губы едва заметно шевелились, совершенно беззвучно. А Марку, наверное, казалось, что он произносит громко и чётко. Во взгляде ясно проступали растерянность и вопрос: почему Иви просто смотрит на него? Почему не делает то, о чём он говорит? Но она не понимала, о чём. Вот совершенно. Пыталась прочитать, по губам, по глазам. Не получалось.

‒ Марк, что? Я не знаю.

‒ Лекарство.

Иви и сейчас по большей части угадала, а не услышала, заметив, как рука Марка потянулась к карману, но застыла на полпути и безвольно сползла вниз.

Ну да! Почему ей раньше не пришло в голову. Иви засунула ладонь в карман куртки, но ничего не нашла. Подумала, что пузырёк мог выпасть и мгновенно испугалась, но решила проверить и другие карманы. Пусто. В одном пусто, в другом пусто. В куртке, и в брюках тоже. В плоских задних карманах тем более. Но есть ещё на штанине, боковой глубокий, на застёжке-липучке.

Есть! Иви торопливо отвинтила крышку, пузырёк чуть не выскользнул из рук.

‒ Сколько?

Марк молчал, даже губами беззвучно не шевелил, а взгляд опять слепой, устремлённый внутрь.

‒ Марк! Марк! Очнись! Скажи как-нибудь. ‒ Иви осторожно тряхнула его. ‒ Ну! Марк!

Он по-прежнему молчал, только глаза опустил. Иви повторила за ним, уловила лёгкое шевеление руки. Марк широко раздвинул пальцы, только указательный и средний остались сжатыми вместе.

‒ Две? Да?

Безымянный дрогнул и тоже придвинулся к двум сложенным.

‒ Три. Ага, сейчас. Лучше три.

Иви постучала горлышком пузырька по ладони, дождалась, когда из него выкатились три капсулы, поставила баночку на пол, протянул руку к Марку, прижала к губам. Те были горячие, сухие, шершавые.

‒ Ну давай, ешь! ‒ Иви наклонила ладонь, капсулы сползли в рот, губы опять сомкнулись. ‒ Жаль, воды нет. Она в рюкзаке осталась. Но ты попробуй так. Я же видела, что ты и без воды можешь.

Марк зажмурился, сглотнул.

‒ Получилось? Да? ‒ Иви коснулась его лба, погладила по волосам, пытаясь ещё и так успокоить, облегчить боль. ‒ Вот видишь. Скоро всё пройдёт. И опять будешь в порядке. Потерпи немного. Ладно?

Он не отвечал, не шевелился, не открывал глаз. Но дышал. Иви видела, что Марк дышал, и ощущала, как вздымалась его грудь. И сердце в ней билось, сильно и гулко.

Остаётся только подождать. Лекарство сделает своё дело, синяки и ссадины тоже заживут. Всё будет хорошо. Здесь они в безопасности, их никто не найдёт. Только свои. Договорились же. Наверное, уже скоро кто-нибудь подойдёт.

Темнеть начинало, но ночи здесь светлые. Постоянно или просто период такой. Или широта. От чего это зависит? Иви точно не помнила. Да и не важно.

Голова Марка лежала у неё на плече, волосы щекотали щёку. Иви плотнее прижалась к ним, устало прикрыла глаза. Она совершенно выбилась из сил, пока тащились до этой пещеры. Да и вообще денёк выдался…

Иви неосознанно потянулась к кобуре, нашла торчащую из неё рукоятку пистолета.

Остаётся только подождать. Когда подействует лекарство, когда Марк очнётся, когда свои придут, когда…

Она задремала. Скорее всего. Потому что, когда Иви открыла глаза, в пещере было намного темней, и серебристый сумрак светился в щелях между камней. Марк тоже очнулся, поднял голову, немного отстранился. Наверное, его движения и разбудили Иви.

‒ Ты как?

‒ Ну… ‒ протянул Марк неопределённо, ‒ думаю, гораздо лучше, чем было раньше. ‒ В голосе смущение, будто он стыд испытывал за свои недавние слабость и беспомощность. ‒ Честно говоря, я считал, что там всё и закончится.

‒ Перестань, ‒ воскликнула Иви. ‒ Всё хорошо будет.

Марк улыбнулся. Попробовал по крайней мере. Но разбитые губы пересохли, покрылись твёрдой кровавой корочкой, припухли, и обычной широкой улыбки не получилось. И слова прозвучали тоже далеко не радостные:

‒ Не будет. Для меня. Ты же знаешь.

Знала. Забыла. Точнее, не верилось. Марк прав ‒ даже когда точно знаешь, не верится. И слышать не хочется, как он повторяет раз за разом, убеждая других и себя, отгоняя глупую бессмысленную надежду.

‒ Ночь уже, ‒ произнесла Иви первое, что взбрело в голову, лишь бы перевести разговор. ‒ И никто не пришёл. А ведь договаривались здесь, у камней, собраться.

‒ Думаешь, кроме нас никого не осталось? ‒ предположил Марк чуть слышно, прямо посмотреть не решился, глянул уголком глаза.

Иви крикнуть захотелось: «Неправда!» Ну почему он всегда о самом худшем. Или просто хочет, чтобы она в очередной раз повторила: «Всё будет хорошо». У не же убедительно получается, а ему важно ‒ убедиться.