Джон Харт - Последняя девушка

– Да, в живот. Не буду лгать тебе, Зоуи, ты едва не погибла. Если бы с нами не было Челси, ты бы умерла.

– А что с остальными? С Ли?

– Они все здесь. В безопасности. С тех пор как тебя ранили, Ли почти не отходил от тебя.

Вдруг в ее памяти всплыло воспоминание о том, что она рассказала Мерилу, и Зоуи медленно открыла глаза.

– А Мерил?

– С ним все в порядке. Он знал, Зоуи. Думаю, его сердце знало об этом еще до того, как он тебя встретил. Он винит себя за то, что не устроил еще одно нападение раньше.

– Он бы не смог этого сделать. – Зоуи охватил приступ головокружения, и она заморгала, пытаясь сфокусировать взгляд. Постепенно все пришло в норму.

– Это именно то, что я ему сказал. Без тебя у нас не было бы не единого шанса.

– А другие ненавидят меня?

– Нет. Они понимают, зачем ты ввела их в заблуждение и почему для тебя это было так важно. И я рад, что ты это сделала, ведь кто знает, как бы все обернулось, если бы ты была честной.

– Мне нужно сесть, – сказала она, протянув Йену руку. Старик сжал ее ладонь, но помогать не стал.

– Зоуи, ты должна лежать неподвижно. Ты очень слаба, и…

– Почему я не могу пошевелить ногами? – Она снова попыталась приподнять свое правое колено, но команда ее мозга оставалась невыполненной, а нога – неподвижной. Сердце Зоуи начало стучать быстрее, и по телу прошла волна страха.

– Тебе надо успокоиться, Зоуи. Тебя сильно ранили, и возникли некоторые осложнения.

Она попыталась сесть, попыталась увидеть свои ноги, чтобы удостовериться, что они все еще там, но в глазах у Зоуи резко потемнело. Она вытянула руку и едва не вскрикнула от ощущения того, что падает. Последнее, что она почувствовала, – это теплая рука, которую она так хорошо знала, схватившая ее собственную.

Лунный свет, пробираясь сквозь туннель у окна, разбрызгивал серебряные лужицы на человека, сидевшего у кровати. Подбородок его лежал на груди, но Зоуи знала, что он не спит, поскольку он нежно поглаживал ее руку каждые несколько секунд. Она пошевелилась на кровати, и человек поднял голову, хотя лица его Зоуи не видела – оно оставалось в тени.

– Ты проснулась, – сказал Ли, подвигая стул поближе к кровати.

– Да. Как ты?

– Не я – тот, кого подстрелили.

– Я знаю, – сказала Зоуи и замолчала. В воздухе повисла тишина.

– Бывало и лучше, – ответил Ли спустя несколько секунд.

– Мне так жаль. Это моя вина.

Он наклонил голову вперед, но возражать не стал.

– Я постоянно вижу его прямо перед… – Голос Ли сорвался, и он прочистил горло. – И не могу выкинуть это из головы.

Зоуи наблюдала за ним сквозь испещренную пятнами лунного света темноту. Как бы она хотела подняться и обнять его, поцеловать его руки, и лицо, и губы, попытаться заполнить дыру в его сердце – главное, чтобы Ли стало лучше. Но ее тело сопротивлялось даже малейшему движению.

– Он был для меня всем, – добавил Ли спустя какое-то время. – И теперь его нет, как и той единственной жизни, которую я имел.

– Я понимаю.

– Я в этом не уверен.

Ей нечего было ответить.

Они долго сидели в молчании, продолжая держаться за руки, пока Ли не произнес:

– То, что ты сделала, было невероятно. Я всегда знал, что ты сильная, но понятия не имел, насколько, пока не увидел тебя в лазарете. Они сказали, что ты уже мертва, что ты убила охранников и Мику, чтобы освободиться, и погибла за стенами ОУИ, но я знал – это не так. Я знал, что ты никогда бы не навредила Мике, и чувствовал, что снаружи ты выжила. И я знаю, что ты выживешь сейчас.

Поднявшись со стула, Ли склонился над Зоуи. Он аккуратно провел губами от ее виска до лба, где задержался в долгом поцелуе. Волосы Ли слегка щекотали ей ухо. Нежно коснувшись ее щеки пальцами, он развернулся и пошел прочь, к двери. Выйдя из комнаты, он скрылся из поля зрения.

Зоуи сидела в маленьком переднем дворике. Ноги ее закрывало трикотажное одеяло.

Воздух, который стал гораздо теплее, наполнил свежий сосновый аромат. Зелень леса была настолько яркой, что даже смотреть на нее было больно. Южный ветер склонял ветви деревьев, которые трещали и скрипели, перешептываясь друг с другом непрерывным шелестом иголок.

Зоуи наблюдала за Ритой, которая помогала Йену пропалывать сад. Старик расширил его, и теперь он стал почти в два раза больше в сравнении с тем, что было в прошлом году. Йен сказал, что ему придется сделать это еще не раз, если она, Рита и Шерилл продолжат есть, как сейчас.

Зоуи оглянулась через плечо на Шерилл, сидевшую на узком крыльце и склонившую голову над последним рисунком. Зоуи была уверена, что к сегодняшнему вечеру он присоединится к полудюжине предыдущих, для которых Йен сделал рамки. Теперь они висели над камином в гостиной.

Она устроилась в кресле поудобнее. Последний из ее пролежней чесался почти до безумия. Зоуи вытянула шею, чтобы взглянуть на узкую тропинку, которая, она знала, вела к дороге. Мерил сказал, что они вернутся сегодня с дополнительными запасами, и пообещал, что вечером растопят камин и попробуют нечто, что он назвал «горячим шоколадом», хотя и не уточнил, что это такое.

Она понимала, что увлеченность, с которой он сказал это, прежде чем уйти, предназначалась для нее. Зоуи знала, что он беспокоится о том, насколько тихой она стала в последние недели. Она должна была попытаться успокоить его, но почему-то у нее не осталось на это сил. Может, потому что Мерил был прав. С ней что-то не так.

С той ночи в ОУИ в ней образовалась пустота, которая лишь росла с каждым днем. И, несмотря на то что Шерилл много раз пыталась заставить ее рисовать с ней, а Рита – увлечь нарезкой овощей или приготовлением ужина, Зоуи не могла отвлечься полностью от апатичной серости в душе.

Солнце докатилось до самых больших деревьев во дворе и примостилось между ними, заливая лучами то место, где сидела Зоуи. Она медленно достала листок бумаги, лежавший рядом с ней в кресле. Развернув его, Зоуи снова прочла слова, хотя запомнила их наизусть еще утром после той ночи, когда Ли сидел в лунном свете у ее кровати. Письмо было засунуто под подушку, и, еще до того как развернула его, Зоуи уже знала, что там написано.

Зоуи,

Я знаю, что ты не поймешь, почему, но я должен уйти. Этот мир для меня слишком странный, и каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу отца, умирающего на полу. Мне слишком сложно это вынести.

Вчера я говорил истинную правду: ты самый сильный человек из всех, кого я знаю, и ты выживешь. Здесь у тебя есть друзья, которые позаботятся о тебе и будут охранять тебя именно так, как хотел бы сделать это я сам.

До свидания, Зоуи. Может, однажды мы с тобой снова увидимся. А до этого времени знай, что я люблю тебя всем сердцем. Что не будет и дня, когда я бы о тебе не подумал.