Нагару Танигава - Изумление Судзумии Харухи. Том 1.

— А ты ведь редко приносишь в школу завтраки, да? На это есть особые причины? Может, это из-за того, что твоя мама плохо готовит?

Выдержав паузу, Харухи сказала:

— Как ты узнал? Это… Трудно признаться… Мне не очень хочется это говорить… Но ты прав. Моя мама, у моей матери вкус отличается от вкуса обычного человека.

Другими словами, у неё нет вкуса.

— Когда я была маленькой, я думала, что все семьи одинаковы. Но рано или поздно нормальная семья идёт в ресторан, да? Когда это произошло, я чуть не заплакала. Любой бы на моём месте подумал, что только в ресторанах можно найти такую вкусную еду, о которой раньше и не мечтал. Но я передумала, когда стала ходить в кафетерий в младшей школе. Еда была такой вкусной, что я смаковала во рту каждую ложку. Но иногда моим одноклассникам она не нравилась, и они отдавали остатки мне.

Она ностальгически посмотрела в окно.

— Потом я спонтанно попробовала приготовить что-нибудь сама. Хотя я всего лишь повторяла за другими, готовя тушёнку с картошкой, этот первый раз я запомнила на всю жизнь. Угадай вкус. Точь-в-точь как в столовке. И тут у меня будто рыбные чешуйки с глаз слетели. Причём упали с таким «шлеп», а я потом "щелк" — и стряхнула их!

Видать, большие чешуйки были.

— Примерно такие же, как у арапаймы. И с этого момента я решила, что больше не разрешу никому в семье, кроме меня, готовить.

— О.

Слова Харухи вызвали у меня из памяти одну вещь, сопровождаемую странным чувством.

Разговор о еде… Не может быть. В меню кафетерия могла быть тушёнка с картошкой? Или она возникла из-за чешуи пресноводной рыбы, обитающей в Амазонке среди тропических лесов.

Пока я был погружён в раздумья, уже собираясь выбить последнее слово этого кроссворда из своей глотки, Харухи, всё испортив, развернула тему разговора на 180 градусов:

— Ты прав, Кён. Насчёт экзаменов новичков Бригады.

А? Ну, конечно. Разумеется, теперь уже это — главный предмет обсуждения.

Харухи оставила тему обеденного стола своей семьи… как будто хотела отбросить её как можно быстрее.

— Заниматься отбором столько времени весьма проблематично, так что я решительно решила ускорить процесс. Есть стоящие идеи?

Так многоуважаемый командир Бригады просил совета у медленного, как черепаха, простого участника, недостойного лести и почестей. Я думал, она ценит свои силы получше. Похоже, это была просто попытка оценить меня.

— Ну… Насчёт испытаний… — я выпалил первое, что пришло в голову: — Как насчёт состязания по поимке ста одного хомяка?

В этот миг Харухи уставилась на меня так, словно хотела превратить меня в камень на манер горгоны Медузы, как будто я был её разоблачителем.

— … Как ты узнал, что я хотела это устроить? Ты даже количество верно назвал…

Раз уж я смог назвать всё верно, не значило ли это, что промывка моих мозгов уже близится к завершению? Меня бросило в дрожь, и мне ничего не оставалось, кроме как спросить:

— Где ты собираешься набрать столько хомяков?

— Тогда давай заменим на соревнование по ловле блох у Сямисэна.

Он уже давно домашний кот. Моя сестра его даже в ванную с собой таскает. Излишне будет сказать, что ловить блох у него не надо. И почему ты так просто изменила испытание?

— А может, устроить кулинарное состязания, в котором в качестве ингредиентов будут околошкольные растения?

Не вздумай делать меня судьёй.

— Тогда как насчёт беготни туда-сюда перед полицейским участком с размахиванием пакетом муки? Победившим будет тот, кого первым отведут на допрос. Как тебе?

Только не мешай и без того напряжённой работе полиции. Мы и извиниться-то, наверно, не сможем за такую шутку.

Каждый раз, когда Харухи сердится, она смотрит на меня, как крокодил, делая губы уточкой.

— Ну а какое тогда соревнование?

Меня-то зачем спрашивать? Почему тебе нравятся такие состязания, победа в которых не может быть определена подбрасыванием монетки? Это же просто испытание, верно? Нет смысла делать его таким напыщенным, как празднование фестиваля. Если бы это было соревнование по выпечке осьминога, я бы согласился. Мы можем купить дешёвые решётки для выпечки в кулинарном магазине.

Харухи дала прозвучать всему сказанному мной так, словно я был ручейком, а мои слова — водой, журчащей в нем.

— Кён, вступительные испытания будут не только в этом году. Конечно же, на следующий год они повторятся. Исходя из того, что это — ежегодная церемония, её можно рассматривать, как фестиваль.

Похоже, это не будут древние ритуалы, дошедшие до наших дней, или традиционный праздник. Это ближе к Олимпийским играм или Кубку Мира. Если это будет повторяться каждый год, будет слишком скучно.

— Харухи, подумай кое над чем хорошенько, — я попытался донести до неё немного здравого смысла: — Разве Нагато или Асахина-сан проходили испытания? Разве Коидзуми не был завербован из-за того, что был переводным учеником? В прошлом году у нас и намёка на испытания не было.

И, кстати говоря, самой большой загадкой было принятие в Бригаду SOS меня. Надеюсь, это её озадачит.

Харухи ловко показала мне язык и сказала:

— Боже. Тебе вообще нужны новички в бригаде или нет?

По правде говоря, не особо. Если у новичка будет что-то, отличающее его от обычного человека, Харухи тут же вцепится в него мёртвой хваткой. Сейчас новички не подают таких тревожных знаков. Трагедия человека, который нормален настолько, что уже не может быть более нормальным, уже проиллюстрирована мной. Лучше всего будет, если испытания не будут повторяться год за годом; не похоже это на новое увлечение. Человеческой цивилизации уже более двух тысяч лет. За это время мы должны были выучить несколько уроков. Тот, кто стоит у самого конца человеческой расы, не может не выразить такое ощущение.

Даже учитывая то, что Харухи по-прежнему пыталась заполнить пустое место в строке "Соревнование по…..", я мог лишь молиться Мышиному Богу, что до окончания школы дело не дойдёт до состязания по ловле ста одного хомяка.

Молитвы Даикокутену, надеюсь, хватит?

Я снова ощутил свободу, потому что уроки закончились, и начались предэкзаменационные ежедневные работы над ошибками, проводимые Великим Учителем Харухи. То, что я принимаю в этом участие добровольно, не стоит упоминать. Что до того, зачем было поднимать вопросы, которые не надо было поднимать, — ответа у меня нет.

— Экзамены — до чего же они бесполезны. Как бы хорошо я ни ответила, лимит в сто баллов мне не превысить. Больше всего на свете я ненавижу подобные ограничения. Ненавижу. Подумай об этом, Кён. Не странно ли будет, если уровень мышления отвечающего окажется выше уровня мышления составляющего тест, и за то, что на один вопрос отвечающий даст полный развёрнутый ответ, для которого был необходим такой полет мысли, на который даже не был рассчитан сам вопрос, но из-за маленьких и незначительных ошибок в других вопросах он не получит высший балл? Я разочарована этим аспектом экзаменов. Если бы я проверяла экзамены, я бы без сомнений поставила за такой ответ все 200 баллов или даже 1000.