Илья Шумей - Рудники счастья

Треск колотящихся в окна песчинок почти заглушил звук мотора, а обзор сократился чуть ли не до кромки капота. Прижавшись к боковому стеклу, я высматривал в грязно-апельсиновой пелене темный край дороги, чтобы убедиться, что мы все еще на асфальте и не съехали в степь.

Мне казалось, что хуже уже некуда, но ветер продолжал усиливаться, ударяя в борт с такой силой, что наша машина время от времени опасно накренялась набок. В такие моменты двигатель громко взвизгивал, впустую молотя оторвавшимися от асфальта колесами воздух, а Юлия испуганно хваталась за мою руку. Тучи песка и пыли заволокли небосвод, превратив день в грязно-рыжие сумерки. Я включил фары, но их мощности хватало лишь на то, чтобы пробить завесу всего на пару метров, ничего, по сути, не освещая. Несмотря на то, что мы наглухо задраили все окна и выключили вентиляцию, салон все равно наполнила мелкая пыль, евшая глаза и мерзко скрипевшая на зубах.

На приборной панели тревожно замигала красная лампочка, сигнализируя о перегреве, и стало окончательно очевидно, что нам пора прекратить бесплодные попытки пробиться сквозь бурю. Еще немного – и мы просто угробим наглотавшийся песка мотор.

И в этот момент я вдруг заметил столб, возвышавшийся у самой кромки трассы. Я поднял взгляд и с трудом прочитал надпись на плакате – «Обочина».

-Эй! Мы спасены! – крикнул я, указывая Юлии на вывеску, - мы добрались до той забегаловки, где обедали вчера!

Она ничего не ответила мне, только сильней стиснув мой локоть, а я поехал дальше, высматривая в желтой мгле вожделенную парковку. Мимо проплыл заборчик, о который струи несомого ветром песка разбивались, точно потоки воды в половодье, а потом показался и съезд с дороги. Я крайне смутно помнил планировку местной стоянки, и поэтому двигался буквально с черепашьей скоростью, чтобы не снести что-нибудь ненароком.

Тем не менее, блестящий радиатор грузовика вынырнул из рыжей мглы совершенно неожиданно. Я еле успел выкрутить руль, чтобы в него не врезаться, и объехал машину справа, с подветренной стороны. Мимо проплыл огромный капот, с которого водопадом низвергались потоки песка, уже успевшего засыпать колеса почти до самых ступиц.

За первый трейлером показался второй, также постепенно погружавшийся в свеженанесенные барханчики.

-Ты не помнишь, где у них расположен вход в здание? – я окончательно утратил ориентацию в пространстве.

-За парковкой, - подсказала Юлия, - там у них длинная веранда, а уже с нее двери ведут внутрь.

-Точно! Мы же там сидели, и у нас перед носом стояли машины, а за спиной открывалась голая степь. Ты еще сказала, что лучше будешь смотреть на пустыню, чем на ржавые гробы, и пересела на другую сторону стола.

-Да, было дело.

-Тогда нам, чтобы добраться до веранды, нужно пройти между грузовиками. Наша машина тут не пролезет, придется идти на своих двоих. Если я поеду дальше, то потом нам придется возвращаться, а тут каждый пройденный метр – как подвиг, а я для них уже староват.

-Ладно, давай попробуем.

Я приткнул наш джип в уголок между двумя припаркованными грузовиками, что позволило хотя бы немного укрыться от ветра. Теперь перед нами стояла задача пробиться через ревущий желтый ад, не заблудившись, не задохнувшись и не ослепнув по дороге, пусть даже идти нам предстояло метров двадцать, не больше.

После череды гимнастических упражнений, сопровождаемых натужным кряхтением и чертыханиями, я перебрался на заднее сиденье и выволок из багажника наши баулы. Юлия присоединилась ко мне, причем ей такой маневр дался куда легче в силу меньших габаритов, и мы занялись конструированием защитной экипировки из подручных материалов. В их число вошли солнцезащитные очки, пара полотенец, рубашки и даже найденный в инструментах буксировочный трос. Рубашки мы натянули на головы и зафиксировали их полотенцами таким образом, что снаружи оставались видны только стекла очков, а трос мы зацепили за ремни своих брюк. Если уж пропадать, то вместе. Честно говоря, я испытывал определенные сомнения, что наши импровизированные шлемы долго выстоят под напором свирепого ветра, но надеялся, что мы все же успеем добраться до заветной двери.

-Я пойду впереди, а ты держись за моей спиной. Сначала будем двигаться вдоль фуры, укрываясь за ней от ветра, а потом попробуем добраться до веранды, - изложил я свой план, - если ее еще не сдуло, конечно.

Юлия молча кивнула, и я открыл дверь…

Потом, собравшись с силами, толкнул ее снова, налегая на створку почти всем своим весом. Порывы ветра так и норовили ее снова захлопнуть, так что мне пришлось поднапрячься, чтобы выбраться самому, а после еще придерживать дверь, чтобы она не придавила Юлию.

Вот теперь мы смогли насладиться буйством стихии в полной мере. Пока мы сидели в машине, все ограничивалось глухим гулом и треском бьющих по стеклам песчинок, но теперь в реве бури стали слышны новые обертона – от пронзительного свиста до горестных стонов, завываний и почти детского плача. Несмотря на то, что кузов грузовика немного защищал нас от прямых атак урагана, то, что долетало сюда, едва не сбивало с ног. Придерживаясь рукой за борт фуры, я медленно пошел вперед.

Довольно скоро я пожалел, что мы не догадались дополнительно защитить чем-нибудь свои ноги, поскольку ветер, пробивавшийся под днищем прицепа, хлестал их точно плеткой, отчего штанины яростно трепыхались, издавая непрерывное «фр-р-р-р». Но дойдя до конца машины, я сообразил, что мои сожаления были абсолютно напрасны, ибо теперь мне предстояло выйти под бурю в полный рост, и никакие защитные меры тут мне уже ничем не смогли бы помочь. Я вытянул вперед руку, и ее немедленно обожгло струей песка. Сделать шаг и выйти в несущуюся на тебя убийственную желтую мглу чем-то напоминало мне прыжок на амбразуру.

Сзади мне в спину ткнулась догнавшая меня Юлия. Я развернулся к ней, с трудом перекрикивая многоголосый ор пыльной вьюги.

-До веранды должно быть уже недалеко. Я пойду вперед, а ты стой здесь и стравливай трос. Если он уже будет заканчиваться, то подергай за него несколько раз – и я вернусь. Значит мы что-то неверно рассчитали или я забрел не туда. Ну а коли мне повезет, то я сам за него подергаю, и тогда ты двигайся следом. Кстати, мне представляется самым разумным идти, повернувшись к ветру спиной, а глаза держать закрытыми. Видимость все равно нулевая.

-Хорошо! – крикнула она в ответ, и я, вздохнув, взял в руки свой конец троса и, осторожно пятясь задом, вышел из-за грузовика.

Ощущение было такое, словно в меня врезался автомобиль. Я устоял, но теперь мне предстояло толкать спиной эту призрачную машину, которая оказалась еще и раскаленной, как сковородка. Одежда на мне вздулась большим хлопающим пузырем, и я был готов к тому, что в один прекрасный момент он и вовсе лопнет. Угол фуры и выглядывающая из-за него Юлия мгновенно скрылись в густой мечущейся мгле, и я решил последовать своему собственному совету и крепко зажмурился.