Дерек Кюнскен - Квантовый волшебник [litres]

– Бел, – прошептала Мари, – шипение может означать, что детонаторы готовы взорваться.

– И что нам делать? – спросил Белизариус. – Они уже и так стоят.

– Стиллса не остановишь, так что пусть Мэтт молится.

– Последний готов, патрон, – сказал Стиллс.

Зазвучал сигнал тревоги.

– Два детонатора сработали, – сказала Мари. – И я их не подрывала.

– Винсан! – крикнул Белизариус. – Винсан! С тобой все нормально?

Тишина. Маленькая точка, обозначающая Стиллса, не двигалась.

– Винсан! Ты ранен?

Молчание.

– Мари, отправь туда одного из дронов Святого Матфея. Им долго туда идти, но…

– Что. За. Гребаная. Взрывчатка, – прервал их голос Стиллса. – Гребаная, гребаная взрывчатка.

– Ты ранен, Винсан? – спросил Белизариус.

– Я думал, мир на куски разлетится, когда эти твари рванули. С ослами каши не сваришь, а, патрон? У тебя нет специалиста по взрывчатке на замену?

Мари схватила микрофон.

– Слушай, ты, espece de con [19] Отродье, ублюдок ( фр .). ! Со взрывчаткой все в порядке! В следующий раз все нормально сделай! Ты придурок…

Белизариус выхватил у нее микрофон.

– Сама б ты это сделала, cabrona [20] Коза ( исп .). ! – крикнул в ответ Стиллс. – Вот только ты в липкую слизь превратишься прежде!

Мари попыталась забрать микрофон у Белизариуса, но тот послал в пальцы заряд электричества так, что они заискрились. Отвернувшись, она ударила ногой в стену. Из ее уст полился поток венерианских ругательств, творчески адаптированных к водному объекту. Белизариус приказал ей замолчать.

– Винсан, ты сможешь вернуться сюда? – спросил Белизариус. – Когда ты будешь в шлюзе, мы подорвем остальные заряды и посмотрим, может, лучше получится.

– Я нагулял зверский аппетит. Посмотрю, что схавать. Приготовьте. Здесь дерьмовый вкус везде. От аммиака горечь сплошная.

– Все приготовим, – ответил Белизариус, прежде чем выключить микрофон. – Ты успокоилась? – спросил он Мари.

– Я всегда спокойна.

Кассандра пришла в буфет около полуночи, чтобы взять какой-нибудь еды с собой в комнату. Она не ожидала здесь кого-нибудь увидеть, однако заметила майора Иеканджику, которая сидела за одним из столов и работала. У стены стоял огромный контейнер Стиллса на колесах. Кассандра взяла из морозилки пару блюд, которые можно разогреть у себя, и положила на поднос.

– Вы все только у себя сидите, – сказала по-французски Иеканджика.

Кассандра не могла точно определить акцент майора. Поднос в руках показался ей тяжелым. Однако майор смотрела на нее нервирующе пронзительно, будто вторгаясь взглядом в личное пространство и ничуть об этом не беспокоясь.

– Моя работа не настолько требует присутствия и не настолько опасна, как у Стиллса или Уильяма, – ответила Кассандра на правильном французском, который выучила еще ребенком. – Она будет происходить в состоянии фуги.

– Это не опасно? – спросила Иеканджика.

– Не особенно.

– Интересно. Я видела Архону в состоянии фуги. После того как он закончил, наш лазарет с трудом вытащил его на этот свет из лихорадки.

Оценивающий взгляд Иеканджики вновь впился в нее, буравя ее неуверенность. Бел и Иеканджике солгал насчет фуги? Кассандра начала понимать, что если откроет другим ложь Бела, вряд ли ему с этого хорошо будет. Или он правду сказал?

– С вами такого не случится? – наконец спросила майор.

– Чем дольше мы пребываем в фуге, тем выше температура.

Наверное, было бы правильно сменить тему. Будет ли Бел гордиться ею за то, что она это вовремя осознала? Быть может, она начала чуть лучше приспосабливаться к большому миру.

– Бел сказал, что если мы проведем ваши корабли, вероятно, начнется война.

– Эта война будет быстрее, чем чихнешь, – сказал Стиллс.

– Это правда? – спросила Кассандра.

– Венерианская Конгрегация очень могущественна, – ответила майор. – И они еще никогда не отпускали нацию-клиента, заключившую Соглашение Покровителя и Клиента.

– Тогда зачем это делать? – спросила Кассандра. – С точки зрения соотношения цены и выгоды, это нелогично. Погибнут сотни тысяч людей, и ничего не изменится.

– Свобода не является предметом анализа цены и выгоды, – ответила Иеканджика. – Мы хотим владеть своим миром. Мы хотим свободно посещать другие нации, через «червоточину» у Бахвези. Политкомиссары Конгрегации не должны входить в состав нашего правительства. Мы хотим проливать кровь в своих войнах, а не их. И мы хотим сохранить у себя то, что мы создали и открыли. Ради всего этого стоит умирать.

– Конгрегаты трахнут вас с размаху, – предостерег Стиллс.

– Мы заставим их заплатить за это, – ответила Иеканджика.

– Как ты уже сказала, цена не имеет значения. У них лучшие боевые корабли и основные «червоточины». И у них есть мы, Дворняги.

– Homo eridanus не против быть их клиентами? – спросила Кассандра.

– А мы не клиенты, принцесса. У нас есть планета. Мы служим по контракту. Мы пилотируем их самые быстрые истребители, а после прогулки возвращаемся домой. Вполне возможно, что они пошлют нас против Союза. Я не откажусь.

– Всегда и везде, – сказала Иеканджика.

Стиллс рассмеялся. Кассандра не могла понять, почему. Глядя на замороженную еду на подносе, она вышла из буфета. Они что, угрожали друг другу? С такой радостью? Что же это за люди? Сколько же внутри них склонности к насилию? Она так жить не сможет.

Гаррет был совершенно иным. Homo quantus искали знаний. Они никому не угрожали. Но что станут делать Homo quantus, если кто-то станет угрожать им? Она этого не знала, совершенно точно. История человечества представляет собой непрерывную борьбу за власть, люди пытаются получить все, что возможно, до тех пор, пока не придет кто-то сильнее и им в этом не помешает. Вот в такой мир она вышла.

Мир, в котором Бел жил уже двенадцать лет. Наверное, следовало бы удивиться, что он не ожесточился еще сильнее. Это была неприятная мысль, и она пустила слабый ток из электропластин в мозг, вызывая состояние savant. Противоречивые эмоции окружающего мира стали менее важны, меньше давили на ее внутренности, а вот математические и геометрические закономерности стали более отчетливы. Savant был приятным состоянием, в котором можно было укрыться от некоторых эмоций. Из-за угла вышли Бел и Гейтс-15. Бел улыбнулся, Гейтс-15 смутился. Что это значит? В состоянии savant в человеческой мимике было видно слишком много закономерностей.

– Привет, Касси, – сказал Бел так, как он обычно делал, когда они были подростками.

– Привет, Бел.

– Мисс Меджиа, – сказал Гейтс-15.

Она отвела взгляд. Гейтс-15 попытался посмотреть ей в глаза, снизу вверх, но она отвернула голову еще сильнее.

– Вы в порядке?

Кассандра не ответила. Она не понимала, о чем он спрашивает.