Фриц Лейбер - Корабль отплывает в полночь

Впрочем, времени для теоретизирования у него не было. С револьвером в руке он продефилировал в гостиную, чтобы занять место в ложе подле себя самого и насладиться спектаклем. Он-реальный, как и жена, не заметили присутствия дубля.

Жена появилась в гостиной и без изменений отыграла свою роль. Он-реальный съежился от страха так, словно в руке у жены действительно был револьвер, и нечленораздельно залепетал о наследстве, но жена лишь презрительно усмехнулась и выстрелила из несуществующего оружия.

Вопреки опасениям дубля никакого выстрела на этот раз, конечно же, не последовало и не появилось пулевое отверстие между глаз. Он-реальный попросту стоял в полнейшей растерянности, а жена, посмотрев на якобы лежащий у ее ног труп, направилась к себе в спальню.

Результаты эксперимента ему чрезвычайно понравились, поскольку на этот раз действительно удалось изменить прошлое. Он-реальный неторопливо, с тем же изумленным выражением на лице скользнул по дублю невидящим взглядом и медленно двинулся в его сторону. Дубль обрадовался, решив, что сейчас они сольются в одного человека с единой линией жизни и он, пока жена будет сводить счеты с жизнью, сможет куда-нибудь перенестись и обеспечить себе на всякий случай алиби.

Однако далее события развивались не совсем так, как он предполагал. Изумленное выражение на лице его-реального вдруг сменилось отчаянием, он подошел совсем близко… и вдруг выхватил у дубля из руки пистолет и молниеносно нажал на спуск. После чего рухнул на пол с дыркой во лбу, точно так же, как и прежде.

Только теперь наш герой начал кое-что понимать в законе сохранения реальности, и его пробрала жуть. Четырехмерная пространственно-временная Вселенная не любит изменяться, как не любит терять или приобретать энергию или материю. Если же другого выхода нет, она перестраивает себя ровно настолько, насколько это достаточно для изменения. Закон сохранения реальности – это еще и своего рода закон наименьшего действия. И не имеет значения, насколько маловероятны вовлеченные в процесс коррекции события, если только они возможны в принципе и могут быть использованы для латания дыр в утвержденной схеме. Частью утвержденной схемы в данный момент являлась его смерть. Если бы он остался жить, а не умер, то в течение многих лет, а то и веков пришлось бы производить бесчисленное количество других компенсаторных изменений, чтобы восстановить прежнюю схему, исправить нарушенные линии жизни, и Вселенная в конце концов продолжила бы крутиться так, как если бы жена застрелила его точно по графику.

В данной же ситуации схема практически не была нарушена. Правда, теперь у него на лбу появился пороховой ожог, однако, поскольку не было свидетелей выстрела, присутствие или отсутствие следов пороха не имело никакого значения. Револьвер находился не в руке жены, а на полу, однако наш герой был уверен, что к тому моменту, когда придет время застрелиться и ей, она уже выйдет из транса предустановленной гармонии и найдет револьвер.

Так он узнал кое-что о сохранении объективной реальности. А еще немного нового о самом себе, особенно благодаря последнему взгляду и поступку его-реального. Что-то подсказывало ему: ведя в течение многих лет порочный образ жизни, он пытался уничтожить себя, а потому полученное им наследство или какая-нибудь случайная удача не могли его спасти, и, если бы его не застрелила жена, он неизбежно застрелился бы сам. Что-то также говорило ему: выхватывая у него револьвер, он-реальный вел себя не просто как агент самокорректирующейся Вселенной, а действовал и от своего имени – Вселенная, как известно, функционирует, привлекая людей к сотрудничеству.

Однако он не задумался над этими откровениями, поскольку пришел к выводу, что во второй раз его попытка могла бы увенчаться успехом. Если бы он убрал подальше револьвер от себя-реального, воссоединение непременно состоялось бы и дальше все пошло бы по его сценарию.

Он смутно осознавал, что Вселенная, как огромный дремлющий зверь, знает о его попытках и старается помешать. Но эта догадка лишь породила желание переиграть Вселенную, и, конечно, он далеко не первый поддался такому соблазну.

До какого-то момента выбранная им тактика срабатывала. Он вызвал прошлое в третий раз, и сначала все шло по сценарию второй попытки. Он-реальный с несчастным видом потащился к дублю в поисках оружия, но дубль успел надежно спрятать револьвер и был полон решимости не отдавать. Его обнадежило, что он-реальный не пробовал бороться со своим дублем. Отчаяние в глазах сменилось полной безысходностью, он-реальный поплелся к балконным дверям и остановился в проеме, вглядываясь в душную ночь. Дубль сделал вывод, что он-реальный попросту свыкается с мыслью о том, что не умрет.

Воздух был совершенно неподвижен. Пара метеоритов пронеслась по небу. А затем из нарастающего шума ночного города выделился протяжный свист.

Он-реальный вздрогнул, как будто его вдруг продрал озноб. Затем повернулся и рухнул на пол. Между глаз зияла черная дыра.

Именно тогда человек, о котором я вам рассказываю, решил, что больше не будет пытаться изменить прошлое, по крайней мере собственное. А еще он проникся уважением к Змеиному командованию, способному, хоть и не без труда, это самое прошлое все-таки менять. Рекрут поспешил вернуться в диспетчерскую, где сонная и слегка обалдевшая от его появления Змея устроила ему жуткий разнос и отправила в казарму. Разнос не очень расстроил нашего героя, уже успевшего стать убежденным фаталистом. Понимаете, человек должен принимать мир таким, какой он есть. Вот и вам не стоит удивляться тому, что я исчезну через секунду-другую, – я ведь тоже Змея, не забывайте.

Если бы статистику понадобился пример крайне маловероятного события, то вряд ли он бы нашел что-то более наглядное, чем возможность попадания метеорита в человека. Если же к этому добавить еще и условие, что метеорит должен угодить между глаз и проделать дыру, как от пули тридцать второго калибра, то вероятность такого события становится астрономически ничтожной. Так стоит ли пытаться перехитрить Вселенную, для которой просверлить человеку голову подобным образом гораздо проще, нежели перенести дату его смерти?

Да, я видел девушек-призраков, сексуальных девушек. Вообще-то, я никогда в жизни не видел других призраков, кроме сексуальных девушек, зато этих видел уйму. Но видел я их только однажды – само собой, в темноте, – благодаря известному (должен уточнить, печально известному) психологу. Это был своеобразный опыт (мягко говоря), позволивший мне прикоснуться к таинственной области психофизиологии, но ни при каких обстоятельствах не пожелал бы я этот опыт повторить.