Алексей Калинин - Игры Огня

Несмотря на напускную свирепость, Гесдарь через день отвел двоих ребят в соседнюю с их помещением камеру. Они пересекли длинный коридор с разбросанными камнями, звуки шагов гулким эхом разлетелись по двум сторонам и затерялись среди множества дверей и глухих стен. За деревянной дверью, обитой железом, оказалась приличного вида гостиная. Такую можно увидеть в фильмах о добропорядочной семье. Резная мебель, шкура медведя на полу, круглый стол с тяжелой столешницей, массивные кресла. А на столе…

Игорь уставился на золотисто-коричневую кожицу курицы, которая бесстыдно раскинула окорочка среди зелени пряных трав. Рядом на тарелке подбоченились огромные помидоры, огурцы лежали, как аккуратно сложенные флаконы из-под дезодоранта. Круглый хлеб, почти каравай, нарезан ломтями и даже на первый взгляд кажется мягче зефира. Вода, жидкая вода в высоких запотевших стаканах заставила сглотнуть набежавшую волну слюны. После серой «сбалансированной, витаминизированной» бурды и сухого хлеба эта картина заставила Игоря протереть глаза и даже исподтишка ущипнуть себя. Он так вперился в настоящую еду, что не сразу заметил сидящих у камина девушек.

— Привет, симпатюля! Как я рад тебя видеть! Соскучилась? — раздавшийся голос Анатолия вывел Игоря из ступора.

Девушки смотрели на вошедших ребят, как опытные коневоды смотрят на новоприбывших жеребцов. Оценили синяки под глазами, ссадины на щеках и руках. Гесдарь хмыкнул, когда увидел небогатое пиршество на столе и почесал за ухом. Он не одобрял этой странной встречи, но пошел на неё ради информации. Десять минут! Он даст им десять минут и ни секундой больше. И то, если информация будет заслуживать внимания.

— Доброго здоровья и долгих лет жизни Гесдарь! Мы выяснили, какое соревнование будет послезавтра… — начала Дрианна, но Гесдарь грубо оборвал её.

— Доброго здоровья. Говори быстрее и постарайся без долгих экивоков. Мне абсолютно безразлично, как вы добыли информацию и что вы для этого сделали. Говори же!

Девушки переглянулись между собой, Дрианна кивнула и Сиатра нажала на хроносалютем. На бежевых обоях возникло лицо пожилого человека. Морщинистое лицо кривилось, как от боли, создавалось ощущение, что его пытают. Он то и дело бросал взгляд вниз, словно смотрел, как под ногти на ногах загоняют иглы, но изображение не скользило ниже. Под изображением головы на полу стояла кадка. Из неё тянулись вверх змеиные полосатые листья «тещиного языка». Игорю всегда нравилось это емкое прозвище растения, потому он и запомнил, как его зовут.

— Окрион? Один из организаторов соревнований? — спросил Гесдарь.

— Смотри и слушай, второго раза, возможно, не представится, — ответила Дрианна.

— Ох, Сиатра, что же ты со мной делаешь? Ой-ёй, как же горячо, ещё… — голос тонкий, почти бабий.

Игорь ошибся, когда подумал, что мужчину пытают. Он видел, как Анатолий покосился на Сиатру, но та лишь усмехнулась и кончиком языка облизнула губы. Лицо человека на обоях не переставало кривиться, но в какой-то момент оно приобрело недоуменный вид.

— Не останавливайся, прошу тебя…

— Ты можешь умолять меня, можешь просить, плакать и ныть, но я сейчас уйду и больше никогда не вернусь. Ты же знаешь, что мне нужно опекать своего подопечного, — раздался томный голос Сиатры.

Анатолий скептически хмыкнул.

На лице человека проступило выражение обиженного ребенка, у которого отобрали любимую игрушку. Казалось, что ещё чуть-чуть, и он расплачется. Неожиданно он вздрогнул, похоже, что Сиатра задела его за «живое». Самой девушки не было видно, но не оставалось никаких сомнений в том, что она ему явно не пятки натирает пемзой.

— Я… я не могу, — простонало лицо Окриона на бежевых обоях.

— Ты хочешь… и можешь… Я вижу это по тебе, — сексуальный голос Сиатры завораживающе завлекал.

Игорь поймал себя на том, что его дыхание учащается, словно при просмотре порнофильма. Даже еда отошла на второй план, молодой организм вырабатывал тестостерон и не находил ему выхода, потому Фара смотрел на лицо на обоях и завидовал этому пожилому мужику. Завидовал и сочувствовал. Похоже, что из Сиатры получилась прекрасная Мата Хари.

— Ладно, но только тебе одной. Великий Григ задумал лакросс на дисколетах. Да-а-а, вот та-а-ак, — лицо человека вновь скривилось от сладкой «пытки».

Раздался чмокающий звук, словно вытащили пробку из бутылки с вином, и вновь полился чарующий голос Сиатры. Игорь видел, как на щеке Анатолия дернулся желвак.

— Всего-то? И в чем тут зрелищность? Полетают кандидаты, помашут стиками и всё? Ты чего-то недоговариваешь, Окрион. Даю последний шанс, иначе сейчас уйду.

Мужчина начал закатывать глаза, лицо приобрело цвет помидоров, что лежали на столе. Он кривился, шумно дышал, кусал губы, но всё-таки не выдержал.

— Соревнования будут проходить на Мауна-Лоа. А-а-а, ещё-о-о-о…

Лицо на обоях исчезло. Сиатра опустила руку с хроносалютемом. Анатолий глядел на неё в упор, а она отвечала милой улыбкой. Гесдарь за спиной шумно выдохнул. Такого соревнования он даже представить себе не мог — лакросс на действующем вулкане. За такую новость он предоставит им пятнадцать… да что там мелочиться — двадцать минут. Он крякнул и почесал бритую голову, раздался тихий шорох, словно наждачной бумагой провели по деревянной заготовке.

— И ещё, Гесдарь. Окрион сказал, что правитель Меркурия узнал о составе твоей пятерки и вернул к жизни Кисторома. Имей это ввиду.

Позади ребят раздалось громкое шипение, словно открутили велосипедный ниппель и колесо начало спускать воздух.

— Ладно, даю вам двадцать минут, а потом верните мне кандидатов. Надо же… На Мауна-Лоа.

Игорь услышал, как за спиной хлопнула дверь. Он не стал терять времени, а тут же устремился к столу. Корочка хрустнула под жадными пальцами, по коже полился ароматный сок. Запах вызвал целое цунами слюны, розовато-белая плоть приглашала впиться в неё зубами. Жевать, жевать, жевать и сходить с ума от вкуса. Игорь не стал противиться приглашению и вонзил зубы в аппетитный окорочок. Вкусовые сосочки сошли с ума от радости, очень уж долго они находились на «сбалансированной и витаминизированной» диете.

— Я знала, что тебе понравится, — в кресло рядом приземлилась Дрианна.

Она сложила руки на столе, как заправская школьница, и опустила на них подбородок. Значит, правду говорил Великий Григ, что у людей из прошлого вкусную еду возвели в культ. Сама она ни за что не прикоснулась бы к трупу убитой птицы, но подопечных следовало порадовать. Возможно, это последний сытный ужин в их жизни.

Она глядела, с каким аппетитом Игорь уплетает за обе щеки и тихо улыбалась своим мыслям. По правилам, она не должна привязываться к своему подопечному, чтобы не давать потом волю эмоциям, психовать и зарабатывать лишние баллы, если он умрет на соревновании. Но к этому рыжеволосому парню её тянула какая-то необъяснимая смесь чувств. В ней была и капелька любви и щепотка ненависти, горсть симпатии и чайная ложка презрения. Целая куча эмоций, но почему? Никогда и ни к кому, до возникновения этого пришельца из прошлого, она такого не испытывала.