Алексей Калинин - Игры Огня

— А дальше будет интереснее. Пока ты сидела у кровати умирающего дедушки, этот прохиндей отшпилил на вашем романтическом месте какую-то шалашовку. Вот карта, где валет присовывает даме на небоскребе «Высоцкий». И ты знаешь, милая, эта карта стоит твоих… А-а-а, тварь! — Змей согнулся пополам, когда Ирина попала ногой в промежность.

Если бы мог, Игорь бы улыбнулся. На секунду. Потому что в следующее мгновение кулак Змея воткнулся в светлое лицо его девочки. В губы, которые столько раз Игорь покрывал поцелуями. В носик, который так смешно морщился, когда её что-то не нравилось. В щёки, которые покрывались милым румянцем, когда Фара говорил какую-нибудь смешную пошлость. Тонкий хруст донесся сквозь шлепок удара. Игорь увидел, как чудесный носик сместился чуть направо и из него даже не побежали — хлынули две струйки крови. Ещё удар, ещё… Голову девушки откидывало после каждого и на бледной коже тут же выступали кровоподтёки. Черные глаза закатились, но Змей не дал ей потерять сознание.

— Нет, милая! Ты должна смотреть на него. Пусть он запомнит твои глаза. Пусть это будет последний женский взгляд, который он увидит перед долгой отсидкой. Смотри, сука! — Змей ударил два раза открытой ладонью по щекам девушки, и та открыла глаза. Он схватил её за волосы и заставил глядеть на Игоря, который бился на полу и едва не задыхался от натянутой веревки.

— А что у нас здесь? — молочно-белые груди вырвались из чашечек лифчика, Змей ущипнул за крупную горошину соска. — Ну чё, здесь в поряде, а внизу?

Трусики сорвались с легким хлопком, не громче недавнего пистолетного выстрела на площадке. Змей раздвинул стиснутые ноги и показал Игорю розово-алый сокровенный участок. То самое место, которое женщины доверяют только завоевавшим или же купившим их мужчинам. Игорь чувствовал, как кровь колоколом бьет по ушам — ещё немного и он задохнется. Лишь бы не видеть этих глаз, лишь бы оказаться отсюда подальше.

— Смотри, Игорь Семенович Теплов по кличке Фара. Смотри! Тебе ещё не скоро такое предстоит увидеть, если вообще предстоит. Правда, похоже на Млечный Путь? Такой розовенький маленький путь. Только если это Млечный Путь, то наша Земля находится чуть ниже, в самой…

Ирина прогнулась от прикосновений грубых пальцев. Она смотрела на Игоря. Тот бился, хрипел, мычал и ничего не мог сделать.

Сначала был Змей, потом русоволосый. Насиловали грубо, чтобы доставить как можно больше боли. Ирина смотрела на Игоря… Третий, четвертый. Заходили ещё люди в балаклавах. Ирина смотрела… Она уже не могла мычать, только тихие слезы лились на белые волосы. Лились, перемешивались с кровью, капали на пол.

Игорь думал, что в такие мгновения люди сходят с ума. Он не сошел. Он смотрел. Стоящий рядом Анатолий опустил голову. Он ждал, когда всё это закончится, стискивал зубы и ждал.

Игорь ненавидел Змея так, что готов был перегрызть ему глотку сквозь скотч, не взирая на количество народа в комнате. Он ненавидел его каждым волоском на теле, ненавидел до ломоты в костях и треска в ушах. Ненавидел так, как можно было только ненавидеть лютого врага, убийство которого становится целью на всю жизнь. А тот смотрел на меняющихся людей, на лежащую Ирину. Он выкурил сигарету, аккуратно убрал окурок в сигаретную пачку, подошел к Игорю, схватил его за волосы и прошептал на ухо:

— Гаденыш, я не такая сволочь как ты, поэтому не трону твою мать и сестру. Пусть живут с грузом того, что их сын и брат оказался серийным убийцей. Сейчас ребята закончат с девочкой, и мы вас сдадим. Даже получим премиальные и бухнем как следует. Смотри, гнида! Запомни это мгновение и ещё запомни мои слова. Каждый должен отвечать за свои поступки!

Утро дня третьего соревнования выдалось хмурым и мрачным. Такое же лицо было и у Гесдаря. Он знал, что сегодня снова потеряет одного из своих кандидатов. Даже если случится чудо и небо рухнет на Землю, то это всё равно не спасет Дрианну от заточенных клюшек и коньков. Её бы на месяц-полтора под его опеку, тогда бы она продержалась десять минут против меркурианцев, а так… за четыре дня…

Инструктора Лоруд и Строган уже стояли на улице вместе со своими подопечными. Гатрец проводил группу Гесдаря довольной улыбкой, но ничего не сказал. Он заранее знал, что сегодня его выбранный кандидат снова окажется на коне. Новые жертвы и новые ощущения. Если Гесдарь не участвует в Играх Огня, то и с братом его никто не справится. Остается только догадываться — кто сегодня вернется с соревнования?

Игорь тихо вступил на платформу. После страстной ночи он замкнулся в себе. Закрылся, как в глухую раковину и никому до него не удавалось достучаться. За время изнурительных тренировок и он отделывался односложными фразами: «Да», «Нет», «Спасибо». Дрианна заглядывала ему в лицо, пыталась поймать взгляд, но он упорно отворачивался.

Ничто не могло пронять Игоря, даже сообщение от Гесдаря о том, что Великий Григ вспомнил о традиции предупреждать участников за сутки до соревнований. На этот раз их ждала игра в хоккей.

Извращенная, жестокая и кровавая игра.

И обратно должна была вернуться лишь половина команды. Трое счастливчиков… или же трое неудачников, которым суждено сгинуть в следующих соревнованиях.

Во время тренировок Дрианна не стонала, не ныла, не жаловалась. Она принимала удары, неумело пыталась блокировать, бегала, прыгала и падала на кровать без сил. Близости больше не было.

Игорь не отзывался на слова и отдергивал руки, когда нечаянно касался её. Она видела, что его что-то мучает, но что именно и почему? Игорь словно спрятался в раковину. Тренировался вместе с ней, не щадил ни себя, ни её. Бегал, прыгал, бил, уклонялся и парировал.

И Дрианне было невдомёк, что при взгляде на неё он видел Ирину. Распятую, плачущую, униженную…

Тянущее чувство безнадежности поглотило Игоря с головой. Хотелось просто лечь на траву и лежать до тех пор, пока орущий Гесдарь не начнет пинками закатывать на платформу.

Ничего… пустота…

Игорь превратился в зомби… Нет никакой надежды на успех, лишь где-то вдали тревога за Дрианну. За клон той девушки, которую он любил когда-то. Тревога и в то же время полная апатия, ведь если она умрет сейчас, то правитель годов снова её оживит. И будет она мягче, послушнее, наученная горьким опытом, что нельзя преступать слово своего создателя… Лишь бы её смерть стала как можно менее болезненной.

Они взошли на платформу. Механический завод по производству молока проводил площадки бездушным взглядом. Потом коза отметила, что всегда сдержанный Гатрец сделал пару танцевальных па. Человек с обожженным лицом радовался предстоящему противостоянию, радовался как игрок, поставивший на купленный матч и ожидающий сорвать большой куш.