Алексей Калинин - Игры Огня

Платформы вновь окутались синим туманом и исчезли из вида. Приближалось начало третьего соревнования, и Гатрец поспешил занять удобное положение, чтобы войти в сознание Кусторима. Спустя небольшой промежуток времени он будет крушить, ломать кости и выбивать зубы другим участникам.

Скоро, совсем скоро…

— Дрианна, постарайся не быть обузой Игорю. Если он не будет тебя защищать, то есть маленький шанс вернуться обратно, — обернулся к своим кандидатам Гесдарь.

— Не твоё дело, — буркнул Игорь.

— Как раз моё. Ты единственный, кто может справиться с Кусторимом. Потому не кидайся на рожон. Я не знаю, что между вами произошло, и мне это не интересно, но постарайся выжить, — отрезал Гесдарь и отвернулся.

— Игорь, почему ты со мной не разговариваешь? — мягко спросила Дрианна и попыталась взять Фару за ладонь, но тот отдернул руку.

— Постарайся мне не мешать.

Она не должна видеть, что он за неё волнуется. Не должна видеть, как ему больно смотреть в чистое лицо, не должна. Так будет легче. Пусть думает, что он всего лишь варвар из прошлого. Пусть все так думают. Он никогда и никому больше не позволит увидеть его слабость. Никому. Никогда. Игорь отвернулся к горизонту.

Здоровье оптимально

Функционирование всех процессов восстановлено

Кандидат готов к соревнованию

Лететь на этот раз пришлось чуть дольше. Однако Игорю казалось, что они только встали на платформу и уже нужно сходить. Бросок ветра тут же развеял остатки синего дыма, и кандидаты огляделись по сторонам. Смотреть особенно не на что — огромная белая площадка льда, бескрайняя темно-бирюзовая масса воды за отрогом площадки и небо… Глубокое синее небо, с которого проливало лучи холодное солнце. В километре от куска льда виднелась черно-белая полоска земли.

— Куда мы попали? — Игорь кивнул на полосу.

— Это остров Рудольфа, почти край земли. Отсюда не убежишь, — сплюнул Гесдарь. Плевок застыл в воздухе, и на поверхности звякнул уже кусочек льда.

Мороз ударил по прибывшим людям с яростью заклятого врага. Ощущения возникли такие, словно люди из жаркой сауны прыгнули в ледяную купель. Гесдарь тут же пробежался пальцами по хроносалютему, инструктора последовали его примеру, и их тела окутала черная плотная ткань. Кандидаты же остались стоять на пронизывающем ветру, ежась от холода.

Над других трех концах широкого ледяного поля снижались другие платформы. Три у марсиан, четыре у меркурианцев, три у венерианцев. Со стороны живущих в жаре меркурианцев тут же донеслись возмущенные крики. От холода сводило руки и ноги — кандидаты падали на колени и пытались свернуться в клубок, чтобы хоть как-то сохранить последние капли тепла. Другие прижимались друг к другу, сбивались в небольшие кучки.

Игорю не впервой встречать ледяной ветер, но и он ощутил, как по телу забегали мурашки. Дрианна прижалась к нему в надежде согреться, однако Игорь даже не обнял её. Продолжал смотреть бессмысленным взоромв никуда.

Тупой варвар из прошлого… без чувств и эмоций.

— Где же Великий Григ, или он собрался заморозить своих кандидатов? — прорычал Гесдарь.

В ответ ему заиграл орган, и вновь девятая симфония Баха заставила трепетать не хуже северного ветра. В центре площадки вновь возник кокон, и вскоре из него появилось лицо Великого Грига. С таким одухотворенным лицом обычно отпускают грехи и протягивают для благословения руку, но никак не посылают на смерть других людей. Игорь смотрел в эти глаза, смотрел на шрамик на подбородке. Смотрел на того, кто вынес ему смертный приговор и чужими руками должен претворить его в действие.

Как это было давно и словно произошло вчера… Додумать помешал хор голосов, влетевший в мозг стаей взбудораженных чаек.

— Громи их! Вспори брюхо венерианцам!

— Убей трех своих, и ты вернешься обратно!

— Мне все на заводе завидуют, у них кандидаты уже умерли, а ты ещё живой.

— Завали Кусторима!

Игорь не мог поручиться за то, что последняя фраза прозвучала не от Гесдаря. Он оглянулся, но черный великан с невозмутимым видом наблюдал за проплывающим облаком. Может и показалось. Дрианна же дула на кулачки, пытаясь согреться. Пар вылетал изо рта клубами, а на ресницах осел белесый иней. Кожа на щеках приобретала небесный оттенок. И тут её настиг вой болельщиков. Игорь видел, как подломились ноги и вовремя подставил плечо. Она забилась в руках раненной птицей.

— Тихо-тихо, это всё пройдет. Отвлекись и думай о противниках!

Пар поднимался от остальных трех групп, которые стояли на ровной глади огромного куска льда. Поле по размерам напоминало две хоккейных площадки, которые сложили вместе, и получился почти правильный квадрат. Голова Великого Грига вращалась вокруг своей оси, словно осматривала кандидатов на смертельное соревнование.

— Доброго здоровья и долгих лет жизни, многоуважаемые болельщики и кандидаты! Кто-то из кандидатов сегодня обретет возможность прожить чуть дольше, а кто-то отправится на покой… или в хранилище, — при этих словах голова Великого Грига повернулась к землянам, и взгляд его глаз уперся в лицо Игоря.

Словно рентгеновские лучи пронизали Фару, вытащили наружу душу и разложили на ледяном поле. Вечность прошла, прежде чем Великий Григ отвел взгляд. Игорь выдохнул. Он и сам не заметил, как затаил дыхание. Так замирают дети, когда играют в прятки и рядом проходит водящий. И ведь Великий Григ узнал его. Узнал ещё на том, самом первом соревновании. А может и раньше… Такое не забывается, но как он выжил?

— На этот раз я вновь выбрал старую игру. Она называется хоккей. Чудесная, силовая игра. Для настоящих мужчин, — при этом Великий Григ взглянул на посиневшую Дрианну. — Тяжела она будет для женщин. Но когда на Играх бывали легкие испытания? Только закаленный в горниле страданий, выходит настоящий член общества гозоров и умстеров. Перефразируя цитату из прошлого можно сказать так: «Через тернии к жизни!»

Рев голосов снова оглушающе взревел. Игорю снова пришлось поднимать упавшую Дрианну и отрывать руки от ушей.

— Думай об испытании! — прокричал он в покрасневшее ушко. — Думай об испытании и заглушишь болельщиков.

Дрианна медленно поднялась, её шатало. Игорю пришлось обнять её за плечи и прижать к себе.

Как когда-то прижимал Ирину…

Воспоминания вновь нахлынули горячей волной, на несколько секунд он даже забыл о холоде. Неужели эти воспоминания были стерты бионодами? Ведь десять миллиардов человек каждые Игры забывают о прошедшем годе. Значит и на пришельцах из прошлого проделали то же самое. Как же Великий Григ должен ненавидеть Фару и Бойца, чтобы пронести свою ненависть сквозь два столетия… Также, как Игорь ненавидел Змея?