Иван Охлобыстин - Дом Солнца [litres]

– Кузя?! – не сдержавшись, воскликнул Санька.

– Не надо имен, старина! – приложил указательный палец к губам тот. – Тс-с! Продолжу свою речь: адмирал Чкалов – лучший из существующих военачальников у людей. Все видят большого Мишу, а Чкалов видит боевую станцию, намного превосходящую все ваши силы. Но здесь я по другому поводу, как и мой почетный эскорт. Я прилетел прощаться. Через неделю Вселенная засмеется в третий раз, и я тебя забуду, и себя тоже. Будет очень смешно.

– Я не узнаю тебя, – покачал головой Санька.

– Я сам себя уже не узнаю, – развел руками Кузя. – Так карты легли. Ну ладно, – юный арлекин поднялся на ноги. – Лети неизвестно куда, создавай свою империю, умирай и воскрешайся. Пройдут тысячелетия, и мы снова увидимся.

– С кем ты сейчас? – только и нашел что сказать Санька.

– С бездной, – просто ответил Кузя, и его фигура растаяла в воздухе.

– Кто это был? – тут же бросились расспрашивать Саньку Хорус и Габриэль.

– Фанорг Великий, наследник Черного арлекина, – вздохнул он. – Когда-то мой друг Кузя.

– О каких империях этот Фанорг болтал? – поинтересовался Хорус.

– Не знаю, – пожал плечами мальчик. – Какая разница?

– Есть кое-какая, – возразил Габриэль. – Пророчество Клары Цеткин гласит: «Из наших рядов выйдет вперед лучший и поднимет флаг бескрайней империи, где люди познают себя как героев».

– Здорово! – выдохнул Санька.

– Это не все пророчество, – добавил Хорус. – Там еще были такие слова: «Падет лучший, обманутый другом, и содрогнется Вселенная от страха, но люди будут жить и род их не пресечется».

Что-то возвышенное, светлое и одновременно грустное коснулось детского сердца Саньки, но он отогнал его, как смутное облако. Надо было действовать.