Игорь Вереснев - Хозяйки тумана [litres]

Но если она пришла, чтобы выпить его влагу, то зачем разговаривала? Что хотела сказать? И его сон… Почему он приснился именно сегодня? Почему ноги сами собой понесли его к Топким Полянам, в туман, туда, где только и могла в это время года появиться хока? Столько вопросов! Во сне он ведь не выстрелил, ждал, что она скажет. А наяву руки сами сделали то, о чём не успела подумать голова. Он ведь мужчина, охотник. Его столько лет учили этой простой премудрости: «Увидел хоку – стреляй!» Думать не нужно. Те, кто много думают, долго не живут. «Но моё тело – это ещё не я!» – всплыла в голове давешняя мысль.

На следующее утро, когда небо на востоке начало сереть, Крис вновь был на Топких Полянах. От тумана и ночной сырости то и дело бросало в дрожь. Или от страха? Но бродить по мокрой от росы траве было, в самом деле, зябко. Чтобы унять дрожь, согреться, он собрал дрова, разжёг костёр. Влажные ветки громко шипели, дымили, но всё равно стало уютней. Он подвинулся ближе, протянул к огню руки…

– Я могу подойти? Я не причиню тебе вреда, – вопрос прозвучал так же внезапно, как и вчера, хоть Крис ждал его. Он вздрогнул, обернулся.

В этот раз он не видел появления хоки, та уже стояла поодаль, шагах в тридцати. Лицо не различишь сквозь утреннюю дымку, но Крис знал, что это та самая.

Он кивнул. Едва заметно, но хока поняла, двинулась к костру. Шла, неслышно скользя по мокрой траве, всё ближе, ближе. Как во сне. Нет, сейчас ничего не мешало ей приблизиться, ничего не уносило Криса прочь от неё. Руки сами собой крепче сжали лук, потянули стрелу из колчана.

Хока заметила его движение, остановилась.

– Если не хочешь, я не стану подходить ближе. Но не стреляй, мне ведь больно.

Губы её не шевелились, но Крис отчётливо слышал каждое слово. Спросил:

– Что, хоки и правда боятся боли?

– Конечно. Мы ведь такие же люди, как вы. Почти такие.

– Хоки – не люди! Вы – дети Воды, мы – Земли. Между нами нет ничего общего! – Он постарался скорчить презрительную гримасу. Чтобы показать и ей, и, главное, себе, что не боится. Вернул стрелу на место. – Можешь подойти, я не буду стрелять.

Хока подошла к костру, опустилась на траву. Крис сильнее стиснул зубы, стараясь подавить дрожь, удержать на месте тело, рвущееся удирать в панике. Это было так странно – видеть в пяти шагах от себя существо, способное убить одним прикосновением, а может, и одним взглядом, и…. ничего не делать, смотреть, ждать.

Тогда, на болоте, Крис не успел разглядеть её, но теперь этому ничто не мешало. Почему-то с самого начала он думал о ней, как о женщине. Но вылепленное из тумана тело женским не было. Впрочем, оно не было и мужским. Оттого и человеческим назвать его язык не поворачивался. Белое, безволосое. Жуткое.

Заметив, что её рассматривают, хока улыбнулась. Улыбка у неё оказалась вполне человеческой, и Крис постарался смотреть на лицо. Кажется, даже красивое, несмотря на отсутствие волос, отливающие синевой губы. Из глаз хоки на него смотрела бездна

– Меня зовут Айдалин, – назвалась хока. – А тебя?

– Крис. – Он облизнул пересохшие губы, спросил, лишь бы не молчать: – Как ты разговариваешь, у тебя же рот не открывается?

– Так же, как и ты, мыслями. Но ты их сопровождаешь звуками, а я не могу, у меня нет лёгких и гортани.

– Чего-чего нет?

– Того, чем ты дышишь.

– Дышат все, не одни люди. И ворчуны, и ленточники, и слепыши. Даже пузыри! Кто не дышит, тот мёртвый. Хоки что, мёртвые?

– Мы живые, но по-другому. Это трудно объяснить.

Страх постепенно отступал. Парень уселся поудобнее, расправил плечи. Спросил:

– Так зачем ты меня искала?

– Мне нужно многое тебе рассказать. Но не всё сразу. Сразу ты не поймёшь.

Вместо страха в душе Криса неожиданно всколыхнулась злость. На себя. За то, что ощущал сейчас и чему не мог дать названия. Да, он боялся её, и это было правильно. Он должен бояться хоку. Но ещё он должен ненавидеть эту тварь, наверняка убившую многих людей, тварь, из-за которой погиб Тэд. А ненависти не было. И чтобы подогреть свою злость, чтобы переплавить её в ненависть к хоке, он выплеснул её криком:

– Не пойму?! Да, я не пойму, для чего вы разрушили Город! Для чего выпиваете из людей всю влагу. Для чего убили мою первую маму, и маму Энн, и Риту, и многих других! Трудно объяснить, за что вы нас так ненавидите, да?!

Хока улыбнулась, но в словах её звучала грусть:

– Нет, Крис. Это страшная сказка, легенда, придуманная, чтобы пугать детей. А история… История ещё страшней.

Лето 2512 года на Юго-Западном континенте Остина выдалось особенно знойным, и городок Университета Кеннеди исключением не был. После каждой вылазки из кондиционированных оазисов помещений требовалось несколько минут, пока полурасплавленный мозг вновь затвердеет и начнёт думать в полную силу. Ната Гилл полулежала в кресле, забросив ноги на стол, листала журнал с долгожданной статьёй Раевского. Не очень-то солидная поза для руководителя лаборатории, но посторонних визитёров в такое пекло не ожидалось. А статья была забавная. Раевский был довольно умён для мужчины. Вот только после перевода на Альбион публиковался редко.

Зазвенел зуммер – просили разрешения войти в кабинет. Ната подумала, что следовало бы опустить ноги, но поза была так удобна…

– Войдите! – разрешила она, нагнувшись к интеркому.

Двери открылись, и в кабинет вошла незнакомая женщина. Невысокого роста, худенькая, в сером костюме, пепельные волосы стянуты в тугой узел на затылке. Лицо не то чтобы красивое, но… одухотворённое, что ли? Гилл смутилась, поспешно убрала ноги со стола.

– Извините.

Незнакомка едва заметно улыбнулась, кивнула.

– Здравствуйте. Меня зовут Клер Холанд.

– Очень приятно.

Гилл лихорадочно пыталась сообразить, кто перед ней. Не студентка, это уж точно, по возрасту ей ровесница. И не сотрудница Университета – этих она всех знает. Писака из какого-то научного журнала? Непохоже. Да и предупредили бы. Посетительница поняла бурю сомнений на её лице, поспешила объяснить свой визит:

– Меня заинтересовала ваша статья.

Ага, значит, коллега откуда-то из провинции. Гилл указала на высокое кресло рядом со столом.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Холанд взглянула на кресло, кивнула благодарно, но села на стульчик возле двери. Ната отметила это мысленно.

– Что касается статьи, то я один из соавторов, – уточнила. – Наравне с Ивон Бигли и Полом Мюрреем, если вы обратили внимание.

– Разумеется. – Гостья кивнула. – Но меня заинтересовала философско-теоретическая часть работы, то место, где говорится о самодостаточности сознания. Думаю, это писали именно вы.

Гилл удивлённо уставилась на неё.