Максим Коляскин - Минус два [СИ]

Воспоминания вызвали у Андрея улыбку, и с ней он обернулся к идущей рядом Эмме, которая несмотря на усталость, смотрела на него светло и радостно, будто знала что-то особенное, одной лишь ей ведомое и прекрасное…

Сделав пару привалов и однажды остановившись на короткий ночлег, четвёрка прибыла на пост охраны днём следующих суток. Все устали, но приём, который им устроили на посту, впечатлил… Но сначала Эмма с закурившим, довольным, что незапланированный первоначально путь пройден, Андреем сидели у шлагбаума в то время как Йорг с Иыхшем мелодичным рычанием общались со встречавшими их собратьями. И если сначала те издавали удивлённые звуки, то через несколько минут у Блюстителей началась форменная суета… Одни вбегали во внутренние помещения поста, другие выбегали, с интересом смотрели на сидящих рядом людей и снова скрывались в недрах оборудованной под пост пещеры. Потом двое Блюстителей увели усталого Иыхша внутрь, и только Йорг остался стоять у шлагбаума, радостно глядя на Андрея и Эмму…

Минут через пятнадцать к ним вышел весьма солидный по виду Блюститель, который с поклоном, жестом пригласил людей войти. Переглянувшись, Андрей с Эммой в сопровождении Йорга вошли в помещение Блюстителей, проследовали между двумя, очевидно, служебными комнатами по коридору, вошли в довольно просторный зал, и одновременно ахнув, остановились. В зале находился большой стол с простыми скамейками по сторонам, а вокруг него собрался десяток человекообразных собак без плащей с капюшонами и масок. И все они, включая скинувших одеяния Йорга и Блюстителя, приглашавшего людей войти, аплодировали передними, то есть верхними лапами, и сдержано, весьма благозвучно рычали. Оправившись от изумления, Андрей, а за ним и Эмма молча поклонились Блюстителям, которые удивлённо и радостно зарычав, принялись кланяться людям. Обменявшись, таким образом, приветствиями и благодарностями, все, за исключением двух охранников, отправившихся обратно на пост, уселись за стол. Угощения были нехитрыми, но питательными. Ели уже знакомое людям вяленое мясо, причём Блюстители предпочитали косточки, а люди мякоть; присутствовала в рационе и тушёная в мясном бульоне фасоль, и свежие овощи. Пили Блюстители только воду, но, к сожалению, не такую, которой Андрей лечил поправляющегося сейчас Иыхша, и какой-то хитрый молочный продукт, людям же вынесли две большие пиалы с напитком малинового цвета, оказавшимся вкуснейшим лёгким вином…

После застолья Андрею и Эмме выделили отдельную комнатку с мягкой лежанкой, подушками и одеялом, чтобы они могли спокойно отдохнуть перед дальней дорогой. Сладко спящих в обнимку людей не беспокоили, пока часа через три они не проснулись сами… В обратный путь их снова провожали полным составом поста. «Какие же они, действительно, разные!» — думал мужчина, разглядывая лица, а может симпатичные морды, напоминавшие ему доберманов и лабрадоров, догов и ньюфаундлендов, сенбернаров и овчарок, хаски и лаек… На прощанье Андрею подарили полный комплект обмундирования Блюстителей, тут же попросив его примерить. Почувствовавший себя неловко, мужчина видел сквозь прорези в маске довольно кивающих и переглядывающихся хозяев поста… Когда Андрей вернул себе привычный облик, каждый из Блюстителей подошёл к нему с поклоном и рукопожатием, а Иыхш вдобавок ткнулся влажным носом ему в щёку, и они обнялись…

— Йорг, когда мы снова встретимся, и у нас будет время, ты научишь меня вашему языку? — спросил мужчина, отмеривающий очередной километр дороги под уклон, плечом к плечу с Блюстителем и Эммой.

— Ах-хр, — прорычал его новый приятель.

— Это значит — да? — улыбнулся Андрей, — Вот видишь, кое-что я уже знаю…

С полудня шестого дня путешествия по ущелью, в пещере с возрастающим нетерпением и тревогой ждали Андрея и его подругу. Илья поминутно выглядывал из проёма наружу, но только около пяти пополудни он заметил три приближающихся фигуры.

— А где Андрей? — в панике спрашивал он Эмму, которая вошла в пещеру в сопровождении сразу двух Блюстителей и поздоровалась со странным выражением лица. Блюстители переглянулись и зарычали друг на друга. Илья отпрянул, и ошалело уставился на Ма, которая залилась беззвучным смехом.

— Друзей уже не признаёшь? — воскликнул Андрей, снимая капюшон и маску… Все громко засмеялись, глядя на вытянувшуюся физиономию «Архивариуса». Смеялся даже Йорг, кивая головой и подрыкивая. Тоненько смеялась даже сидящая в уголке блондинка в чёрной накидке, а Илья, постояв несколько секунд с открытым ртом, просто зашёлся от хохота…

Когда все отсмеялись, отдышались и успокоились, Ма, и помогающая ей блондинка в чёрном, накрыли импровизированный стол. Ужинали все вместе… Покуривая возле пещеры после скромной трапезы, Андрей с хитрой улыбкой поинтересовался у Ильи о нежданной гостье:

— Послушай, а девушка-то очень миленькая… Позавчера казалась жутко бледной и забитой, а сейчас ожила — просто куколка! Это не твоё благотворное влияние? Прошлой ночью, небось, слаще спалось?

— Поэт, блин! — кисло усмехнулся Изя, — Это влияние Ма! И спали они вдвоём… И молчат вдвоём… А я… так… тётя Илюша, уборщица…

— Вот оно как… — задумался Андрей и, заходя в пещеру, обратился к Йоргу: — Завтра с утра выходим… А куда ты поведёшь женщину?

Блюститель жестами показал, что, мол, идти им всем вместе до перекрёстка, а там их пути разойдутся, но, вдруг, Ма отрицательно покачала головой, причём весьма решительно, поставив в тупик и Йорга, и Андрея.

— Как тебя зовут, милая девушка? — спросил мужчина, подходя к вскочившей на ноги перед ним блондинке и заметив побуждающие его к действию кивки и жесты Ма.

— Кира, — ломающимся голосом ответила она и Илья, впервые услышавший её голос, в сердцах крякнул.

Дальнейшие манипуляции Андрея могли показаться странными и непоследовательными. Он поднял лицо Киры за подбородок и внимательно взглянул ей в глаза, затем распахнул накидку вскрикнувшей и устыдившейся своей наготы девушки, тело которой неторопливо рассматривал мужчина. Но вместо того, чтобы дотронуться до тела, Андрей приложил пальцы к вискам её белокурой головы… Минуты через три мужчина, оторвавшись от блондинки, сделал шаг назад, покачнулся, но собрался, встряхнул кистями рук, словно освобождая их от лишнего, и усадил девушку, запахнув на ней плащ. После этого Андрей повернулся к стоящей в трёх шагах от него Хранительнице и с недоумением спросил: