Сергей Криворотов - Дочь леса [litres]

– Сама не знаю, а может быть иначе? – неожиданно доверчиво ответила девушка вопросом на вопрос.

В ее словах прозвучала непонятная горечь, и он торопливо перевел разговор:

– А я, как ты уже знаешь, – Роман, меня учили валить деревья, распиливать стволы, но чем больше брожу теперь по Лесу, тем меньше хочется применять такие навыки. Появляется много всяких вопросов, на которые нет ответов. А ничего, что мы с тобой вот так разболтались? – спохватился Крайнов, странно чувствуя себя ровесником неведомо откуда взявшейся девчушки. Если с действительными одногодками нередко возникали трудности в общении, то с ней с первых минут оказалось на удивление легко.

– Ничего особенного, – глубокомысленно заверила Леся. – Просто ты внушаешь доверие, вот и все.

«Нет, здесь что-то не то, – усомнился про себя Роман. – Каким образом живущая в глуши у двух малограмотных стариков девчонка развилась не по годам и даже опережает многих своих сверстников?»

Тщательно выбирая слова, чтобы ненароком не обидеть девушку, он поинтересовался об этом вслух.

– Ну, у меня же есть биокомп, а через Астронет можно узнать все, или почти все. И для этого вовсе не нужно добираться куда-то в школу, к чертям на куличики, как говорили древние предки-земляне.

– Ты даже такие вещи знаешь?! – искренне изумился Роман.

Она извлекла из рюкзачка небольшой, с ладонь, планшетник старой модели, чтобы с гордостью показать своему новому знакомому.

Дистанционное обучение многое объясняло, только могла ли Сеть полностью заменить живое общение с себе подобными? Все-таки точно, что-то с ней не так, впрочем, он о новой знакомой почти ничего не знал. Среди рожденных на Форестане встречалось немало нормальных ребят, вовсе не знакомых со школой, родители избрали для них дистанционное обучение.

Они наперебой говорили о разных, ничего не значащих на первый взгляд вещах, и это его почему-то уже нисколько не удивляло. Гнетущее чувство при виде недавних перемен в Лесу отступило, все стало выглядеть иначе. Хотя погода оставалась пасмурной и солнце по-прежнему не заглядывало на лужайку, вокруг посветлело. Дождь давно не напоминал о себе.

Собеседница опомнилась первой:

– Ну, мне надо идти, еще много дел по дому, без меня не обойдутся, а скоро уже вечер… волноваться начнут…

Он вдруг с удивлением понял, что незаметно прошло много времени.

– Да, и мне пора. Если не вернусь засветло, родаки забеспокоятся.

– Они что, боятся Леса?

Роман замялся, не сразу найдя, что сказать, любой ответ оказался бы не вполне правдивым.

– Да нет, скорее, относятся с подозрением, не доверяют и ждут от него неприятных сюрпризов. Они просто не понимают его.

– А ты? – зеленые глаза с интересом смотрели на него, озорные искорки мелькали в их зрачках.

– Я вырос тут, мне в голову не приходило, что Лес враждебен. Для меня он – что-то великое и уж никак не чужое. Кажется, мы с ним знакомы с детства, и все равно открываю всякий раз в нем что-то новое. Я всегда чувствую доброжелательность каждого дерева ко мне. Возможно, я его понимаю…

«Понимал до сегодняшнего дня…» – добавил он мысленно, но вслух уточнять не стал.

Леся кивнула, ответ ей понравился.

– А ты, ты сама не боишься ходить одна по Лесу?

Она удивленно посмотрела ему в глаза:

– Я же выросла тут… – И уже с грустью добавила: – В Лесу нет ничего страшного. Бояться следует только людей, если они не справятся со своим разрушительным началом.

И опять он поразился: откуда у обычной с виду девочки столько мудрости?

– Знаешь, Леся, было приятно познакомиться с тобой. Скажи, мы еще увидимся? – решился спросить он напоследок.

– Конечно! – без тени сомнения заверила она и, как бы стесняясь, призналась: – Я всегда буду рада видеть тебя. Приходи на это место через три дня, в такое же время. Не заблудишься? – Последнее она спросила с едва уловимой насмешкой, которая совсем не показалась обидной.

Фисташковая куртка и такого же цвета рюкзачок, почти неотличимые от окружающего фона, прощально мелькнули в кустарнике, а он стоял и смотрел вслед под впечатлением от случайного знакомства. Наконец опомнился и побрел в сторону дома, ругая себя, что не узнал, как найти ее через Сеть. Девушка запретила провожать ее, сославшись на то, что ему самому следует поторопиться домой до темноты.

– Как-нибудь в другой раз, обязательно, – пообещала она, и Роману осталось только подчиниться ее воле.

Таинственность, напущенная незнакомкой напоследок, лишь усиливала его любопытство, оставляя простор для всевозможных предположений.

Что бы он ни делал в последующие дни, образ девушки из Леса всплывал перед глазами. Снова нечто знакомое, едва узнаваемое чудилось в запомнившихся с первого взгляда чертах и не давало покоя. Сообщать о встрече в отчете он не собирался, материала и без того хватало. Это было его собственное, личное, которым он ни с кем, ни за что не стал бы делиться. Тем более с чужаками из «Экофлора», преследующими свои, совершенно непонятные для него цели.

Далеко под прозрачным дном кабины клубилась изумрудная поверхность Леса, подернутая синеватой дымкой утренних испарений, она медленно стелилась навстречу Чем дольше Черок вглядывался под ноги, пытаясь различить что-то приметное, тем больше убеждался в бесполезности подобных попыток.

Флаер шел на приличной высоте, как требовали правила безопасности. Стоило снизиться до известного любому здешнему летуну уровня, начинался необъяснимый перерасход энергии с быстрой разрядкой аккумуляторов и неминуемым падением вниз. Форестанский Лес бесконечно тянулся вдаль, ничего подобного Черок не мог себе раньше представить. Он чувствовал невольное благоговение перед пиршественным размахом чужой жизни.

Этому явлению природы не находилось привычных аналогов: вовсе не джунгли или когда-то непролазные дебри тайги далекой прародины. Повсюду до горизонта царил Лес, живущий по собственным, скрытым от них законам. Не просто дышащие зеленые легкие планеты, бездушное скопление хлорофилла и клетчатки, а ускользающий от понимания чуждый Разум на иной основе, неотрывно следящий за тобой тысячами неразличимых глаз. Его пристальный взгляд начинал ощущаться издали, на подлете к первой волне зеленого моря, застывшей у края тусклой равнины.

Теперь сам Черок чувствовал, как его на невидимых весах взвешивает кто-то огромный и неведомый перед неизбежным приговором. Это казалось нелепым, но от жути подобного ощущения становилось не по себе. Он больше не был всемогущим исследователем, разведчиком человечества, как представлялось вначале. Лес, подлинный хозяин планеты, с первых минут поставил его на место, безоговорочно отобрав инициативу.