Тери Терри - Обречённая [litres]

Церемонию вел мирской человек, если так можно выразиться. Папа не был верующим, да и я тоже, поэтому особо настаивала на таком ведущем. Он сказал пару слов о папе, о его жизни.

И как он гордился мной. Но ни слова о жене, которую любил и которая, как все считают, его бросила.

Я неотрывно слежу, как гроб по специальному полотну уезжает за штору, чтобы исчезнуть в огне.

«Прощай, папочка».

Голова идет кругом, от боли и потрясения перехватывает горло, и я задыхаюсь.

Его нет. Его правда больше нет.

Добродушный водитель-кокни помогает мне подняться, он однажды приходил к нам на Рождество с бутылкой виски.

Он провожает меня к дверям и поддерживает, пока я жму людям руки и благодарю за то, что пришли. Наконец можно уходить.

На улице я жадно хватаю ртом воздух и ненасытно дышу, пока не подъезжает машина.

До начала церемонии я оборачивалась каждый раз, когда открывалась дверь – ждала, что войдет Сэм.

Сейчас до меня вдруг дошло, что ждала не только я. Чуть в стороне стоит смутно знакомый мужчина. Это он допрашивал друзей Сэм в школе.

Он заметил мой взгляд и кивнул, но я уже забралась в машину.

Мы прошмыгнули в дом, закрыли дверь и заперлись на засов. У всех вырывается тяжелое дыхание. Здесь собрались четыре парня и три девушки, считая меня.

Одна из них выглядывает сквозь жалюзи на улицу.

– Вовремя мы. Они только завернули за угол. Кажется, не заметили, где мы скрылись.

Все разом заговорили, а у меня от случившегося пошла кругом голова.

– Что теперь?

– Прятаться?

– Нет! Станут обыскивать.

– Быстро, идем через главный вход. Пока они еще найдут обходной путь.

– Думаю, скоро.

– Ну так и поторопись!

Меня утаскивают дальше по коридору. Одна из девушек взлетела по ступеням и чуть позже вернулась с охапкой вещей. Меня шатает – наверное, от недостатка сна и после рвоты. Я ничему не сопротивляюсь, сил не осталось размышлять, что хорошо, а что плохо. Ребята на моей стороне, ведь они помогли мне сбежать.

– Снимай, – велит девушка. Мою кофту? Я оглядываю себя – вся заляпана рвотой.

Она стягивает с меня через голову свитер, надевает нечто голубое, и мы снова бежим по коридору. В руках у нее лыжная шапочка, и мне помогают спрятать под ней волосы.

– Не бросайте тут, – велит она, указывая на свитер, и он тут же исчезает в чьей-то сумке. – Избавимся по дороге.

Коридор вывел нас к лестнице, и мы торопливо сбежали вниз по ступеням. Девушка, явный лидер, взялась за дверную ручку.

– Ведите себя спокойно. Выходите по одному и не спешите, – велит она.

Дверь открывается на оживленную дорогу, одну сторону занимают кафе и магазины, а с другой стороны к стене ютятся однотипные домики.

Один парень берет меня под руку, видимо, поняв, что я едва держусь на ногах, и мы переходим дорогу.

Вой сирен приближается, но мы идем не спеша. Через открытую дверь мы проходим в торговую галерею и, чуть ускоряя шаг, минуем магазины. В конце еще одна дверь, и она ведет в переулок, за которым начинается рынок. Минуя оживленные прилавки, мы оставляем рынок в стороне.

Мы без остановки петляем по улочкам и переулкам, пробираемся задворками, оставляя вой сирен позади. Наверное, ребята хорошо знают местность, поэтому мы ни разу не попали в тупик. Я уже перестала ориентироваться, окончательно выбилась из сил и стала все больше опираться на руку парня. Он приостанавливается и обхватывает меня за талию, чтобы удобней было поддерживать.

Между студентами, идущими впереди, вспыхивает спор: решают, куда идти дальше. Делают пару звонков.

Мы дошли до парка. Кажется, теперь нужно дождаться звонка, и я валюсь на скамейку. Чуть позже звонит телефон, и мы встаем и идем к другому выходу.

Подъезжает машина, двери открываются, и мы забираемся внутрь.

После занятий у дверей пансиона меня встречает миссис Морган.

– Ты в порядке, Ава?

– Нет. В смысле да. – Я качаю головой, пытаясь подобрать слова, чтобы поскорее от нее отделаться.

Она предлагает вместе выпить чаю и поговорить. Наверное, это часть ее работы, потому что она явно радуется, когда я отказываюсь и говорю, что хочу побыть одна.

Наконец я взлетаю по ступеням и запираюсь в спальне.

Мне очень хотелось видеть Сэм, но теперь я радуюсь, что она не пришла. Неужели лордеры думают, что она рискнула бы?

Я не осмеливалась проверять телефон при посторонних или в правительственной машине на случай скрытых камер слежения. Теперь же я торопливо его достаю, включаю и проверяю новые посты от Джульетты. Но увы.

Вздохнув, я падаю на кровать. Начинаю просматривать новую и интересную информацию по тегам о Сэм и #БЕДА и… натыкаюсь на целые страницы новых постов. Все будто с ума посходили – Сэм видели?

Некоторые сообщения с фотографиями, и хоть они и размыты, но все же ясно – это Сэм, точно! И она в порядке, по крайней мере была, если судить по снимкам и коротким видео. Кажется, все произошло во время церемонии кремации папы. Ее вырвало?

Надеюсь, она не заболела, хотя здорово, как полицейский сразу же отпрянул. И толпа тут же ее поглотила.

Судя по постам, ее раскрыли во время случайной проверки удостоверений: полицейские не знали, кто перед ними, просто увидели несовершеннолетнего без удостоверения. Теперь-то они знают, кого упустили. А что насчет тех, кто помог ей ускользнуть? Смогут ли их опознать по этим снимкам? Кажется, понятно, почему их выложили в таком качестве – чтобы скрыть лица людей.

Повезло, что полицейских было всего двое и они не вызвали подкрепление или лордеров. Эти всегда вооружены.

Но где же Сэм теперь?

Тосты с маслом – более прекрасного сочетания еще не придумали. Я заставляю себя есть медленно, не спешу и слизываю масло с пальцев. Вкусно.

Хотя вряд ли я снова захочу традиционный английский завтрак. Одна мысль об этом вызывает тошноту, и я поскорее прогоняю ее прочь.

– Еще? – спрашивает меня парень, который забирал нас на машине и привез в свою квартиру. Кажется, его зовут Назир.

– Хочется, но боюсь, что снова будет тошнить. Спасибо.

– Без проблем.

Теперь, когда с тостом покончено и в голове немного прояснилось, я внимательно оглядываю своих спасителей: четырех парней, в том числе и Назира, и двух девушек.

У них странные взгляды, будто они видят какое-то невероятное чудо.

– Не понимаю, что произошло. Сначала все стали выкрикивать мое имя, а потом помогли сбежать от полиции. Это, конечно, хорошо, но надеюсь, у вас не будет неприятностей. И откуда столько людей меня знает? Как они вообще меня узнали?

– Ты знаменитость, – говорит Дайша, я запомнила ее имя. Это она всех организовала и помогла нам быстро удрать. Не думаю, что речь о том, что мой папа – заместитель премьер-министра.