Нил Шустерман - Набат

— Ты недоволен мною, Грейсон? — спросило Облако.

— Ты, по сути, правитель мира. Так какое тебе дело, чем я доволен или чем не доволен?

— Потому что мне есть дело, — ответило Грозовое Облако. — Очень большое дело.

— Ты должен относиться к Набату с исключительным почтением, что бы он тебе ни говорил на этот счет.

— Да, мэм.

— При его приближении ты должен отступать далеко в сторону.

— Да, мэм.

— В его присутствии ты должен смотреть в пол и низко кланяться.

— Да, мэм.

Сестра Астрид, ныне руководящая персоналом Клойстерса, смерила нового кондитера внимательным взглядом. Она даже прищурилась, как будто это помогло бы заглянуть ему в душу.

— Ты из какой конгрегации?

— «Братская любовь», — ответил кондитер.

— Хм, надеюсь, ты не такой чокнутый, как придурки из «Колокола свободы». Должно быть, ты чем-то отличился, раз ваш курат порекомендовал тебя для службы у Набата.

— Я лучший в своем деле, — ответил новичок. — Я правда самый лучший!

— Надо же, нескромный тонист, — сказала она с кривой усмешкой. — В некоторых свистовских сектах тебе за такие слова отрезали бы язык.

— Набат слишком мудр для этого, мэм.

— Мудр, — согласилась Астрид. — Да, он мудр. — И тут она, протянув руку, неожиданно сжала пальцами правый бицепс новичка. Тот рефлекторно напряг мышцу.

— Какой сильный. Странно, почему тебя не записали в охрану.

— Я кондитер, — ответил новенький. — Единственное оружие, которым я владею — взбивалка для яиц.

— Но если бы тебя попросили, ты бы стал сражаться за Набата?

— Ради него я готов на все!

— Отлично, — удовлетворенно проговорила Астрид. — Тогда приготовь хороший десерт на ужин.

Затем она велела кому-то из команды поваров проводить новенького на кухню.

Выходя из комнаты, новенький улыбался. Он прошел проверку у начальника персонала! Сестра Астрид была известна тем, что, если кто-либо из новичков ей не нравился, она выкидывала его за порог, несмотря ни на какие рекомендации. Но он соответствовал ее высоким стандартам.

Серп Моррисон был очень доволен.

— Думаю, на данном этапе жизни тебе не мешало бы отправиться в путешествие, — сказало Грозовое Облако Грейсону в тот же вечер, не дожидаясь пока он снимет облачение и расслабится. — Я тебе это настоятельно рекомендую.

— Я уже говорил, что не поеду в мировое турне, — отрезал Грейсон. — Мир сам приходит ко мне — по одному человеку за раз. Меня это вполне устраивает, и до сих пор это устраивало и тебя.

— Я не предлагаю турне. Я предлагаю тебе отправиться инкогнито в… скажем так, паломничество к местам, где ты раньше не бывал. Пророки в древности ходили по свету, значит, это приличествует и Набату.

Грейсон Толливер, однако, тягой к путешествиям не страдал. Пока его жизнь не слетела под откос, он надеялся тихо-мирно служить Грозовому Облаку в качестве агента Нимбуса как можно ближе к дому, а если нет, то в месте, которое мог бы назвать своим домом. Добравшись до Ленапе-сити, он, по его мнению, повидал достаточно, и больше ему не надо.

— Это было всего лишь предложение. Но я считаю его чрезвычайно важным, — подчеркнуло Облако.

Обычно, когда Грейсон ясно выражал свою волю на какой-то счет, Грозовое Облако не упорствовало. Возможно, когда-нибудь настанет момент, когда Набату придется сорваться с насиженного места и пойти вправлять мозги тем или иным свистам, но почему именно сейчас?

— Хорошо, я об этом подумаю, — сказал Грейсон, чтобы закончить разговор. — А сейчас мне нужно принять ванну и отвлечься от беспокойных мыслей.

— Конечно, — согласилось Облако. — Я все устрою.

Вода, которой Облако наполнило ванну, была слишком горяча. Грейсон выдержал пытку без звука, — но что это с Облаком? Наказывает его за то, что он не хочет пускаться в путь? Совсем не похоже на Грозоблако. Тогда что оно хотело сказать, окуная Грейсона чуть ли не в кипяток?

Ожидалось, что новый кондитер — кулинарный гений. И так оно и было — до того момента, как серп Моррисон выполол его и занял его место. Если честно, то три недели назад серп Моррисон едва умел воду вскипятить, уже не говоря о приготовлении суфле; однако краткий курс кондитерского искусства дал ему достаточно знаний, чтобы продержаться то короткое время, которое ему требовалось. Он даже изобрел несколько собственных фирменных десертов, например, сокрушительное тирамису и убийственный клубничный чизкейк.

Первые пару дней он нервничал, излишне суетился на кухне, но это оказалось отличной дымовой завесой. Все новички нервничали, едва появившись в аббатстве, а благодаря бдительному взору сестры Астрид продолжали нервничать на протяжении всей своей службы. Неуклюжесть Моррисона никого не удивляла — в подобных обстоятельствах она была естественна.

В конце концов окружающие догадались бы, что он никакой не кондитер, но он не планировал носить личину слишком долго. А когда его миссия завершится, все эти суетливые тонистишки потеряют работу. Потому что святой, коему они так ревностно служат, будет выполот.

— Грозовое Облако ведет себя как-то странно, — пожаловался Грейсон сестре Астрид, ужинавшей с ним в тот вечер. Он всегда ужинал в компании, потому что последователи не хотели, чтобы он сидел за столом один. Вчера это был гость — курат из Антарктики. А позавчера — мастерица, изготовлявшая изящные камертоны для домашних алтарей. Грейсону очень редко случалось ужинать с тем, с кем ему действительно хотелось, и практически никогда наедине с собой. Ему приходилось на каждой трапезе играть роль Набата. Неприятная обязанность, ибо посадить пятно на облачение было очень легко, а отстирать его дочиста не удавалось, поэтому одежду приходилось часто менять. Грейсон предпочел бы есть в джинсах и футболке, но, как он боялся, такой роскоши ему больше не видать.

— В каком смысле «странно»? — спросила сестра Астрид.

— Все время талдычит одно и то же. И творит что-то такое… невразумительное. Не могу определить точно. Оно просто… само не свое.

Астрид пожала плечами.

— Облако есть Облако — ведет себя так, как оно себя ведет.

— Рассуждение истинного тониста, — сказал Грейсон. Он не имел в виду поддразнить сестру Астрид, но она восприняла это именно так.

— Я хочу сказать, что Грозовое Облако постоянно и последовательно. Если оно делает что-то, чего ты не можешь уразуметь, значит, возможно, дело не в нем, а в тебе.

— В один прекрасный день ты станешь превосходным куратом, Астрид, — улыбнулся Грейсон.

Слуга поставил перед ними десерт. Клубничный чизкейк.

— Попробуй, — попросила Астрид, — и скажи мне, это лучше, чем у предыдущего кондитера, или нет?