Тери Терри - Разрушенная [litres]

Лен уступает Финли место впереди, а сам идет передо мной, сбавляя шаг, так что мы с ним отстаем.

– Думаю, надо поговорить, – тихо произносит он. Да, Лен помог нам сегодня, но что мне можно ему рассказать?

– Спасибо за помощь, но…

– Я узнал, что ты ищешь партнера по шахматам. Анита, не так ли?

Я останавливаюсь как вкопанная. Лен? Он контакт Эйдена из ПБВ? Лен подмигивает.

– Тебя трудно выследить, девочка.

– Вы сегодня шли за нами?

– Мне повезло. Финли одолжил мою машину. Я узнал у него, что вы идете вместе. На ключах от машины есть маячок. Итак? Что случилось?

Сначала делаю то, что обещала. Достаю из кармана снимок Мэдисон, который носила с собой с момента подачи объявления.

– Можете передать в ПБВ?

Он медлит.

– Могу. Но надежды мало, – говорит он. Откровенные слова смягчаются печалью в его глазах.

– Знаете, куда ее увезли?

– Не знаю, но догадываюсь. По дороге на Хоннистер есть рабочая тюрьма для женщин. На сланцевой шахте. Возможно, она там. Туда попадают почти все, кого забирают в нашей округе.

Я с облегчением вздыхаю.

– В тюрьме – значит, живая.

– Иногда это не лучший вариант, никто оттуда еще не возвращался. Но давай дальше, пока время не вышло. Что такое ты сделала сегодня, чтобы лордеры тобою заинтересовались?

Я не успеваю решить, что мне следует рассказывать, а что нет, потому что раздаются приветственные крики – нас догоняет еще одна группа гуляющих. Вместе идем до самой парковки, где стоят наши машины.

– Подбросить, старина? – спрашивает Финли.

– Ну и наглец, – отвечает Лен. – Вообще-то да. А с учетом того, что это, похоже, моя машина, поведу я. Большое спасибо.

Финли с неохотой протягивает ему ключи.

– Как ты сюда добрался? – спрашиваю я.

– По горам, по долам, – ухмыляется Лен.

У меня отвисает челюсть. Сколько же миль он прошел? Выглядит стариком, а вокруг нас круги нарезал.

Когда выезжаем на дорогу, Лен смотрит на меня в зеркало.

– Потенциально ты одна из новых учащихся в секции парков, не так ли? В первый же день я веду группу на прогулку, так что увидимся в понедельник. Тогда поговорим.

Он делает легкое ударение на слове «тогда». Не хочет, чтобы Финли что-нибудь знал.

Лен ведет машину в сторону Кезика, Финли между тем принимается насвистывать.

– Тебе ужасно весело, – замечаю я.

Он искоса смотрит.

– Мы их только что сделали, разве не так? Знаю, ты не хочешь рассказывать, почему они за тобою гнались, но мне все равно. Всякий раз, когда лордеры не получают того, чего хотят, я счастлив.

Понимаю, о чем он, но не чувствую радости. Мы на самом деле от них ушли? Всю дорогу до Кезика внимательно смотрю вперед, готовлюсь увидеть ее перегороженной.

Кажется, что камера прожжет дыру в моем кармане. Эйден должен получить эти снимки. Здесь доказательства: лордеры нарушают закон, они подвергают Зачистке маленьких детей. Игнорировать такое невозможно. Может, это тот случай, который заставит, наконец, всех подняться, встать вместе и сказать лордерам «хватит»?

Чувствую панику из-за того, что уникальные снимки существуют только здесь, у меня в камере. Если лордеры зададут мальчишкам правильные вопросы, то узнают, что «Лево» на их руках сфотографировали. И сделают все, чтобы найти меня. А если узнают, кто я… Я погибла.

Такие поступки противоречат инстинкту самосохранения. Но я должна выжить. Должна передать снимки Эйдену.

Мы должны рассказать обо всем и остановить это.

– Мы можем поговорить?

Стелла улыбается – рада, что я пришла к ней, и вид у нее при этом такой абсурдно счастливый, что в груди возникает какое-то нехорошее чувство.

– Конечно, заходи.

Я вхожу в ее офис и запираю за собой дверь.

Она удивленно вскидывает бровь.

– Похоже, дело серьезно. Все в порядке?

– Нет. Не совсем.

– А что такое?

Не знаю, что и сказать. Вообще-то чем меньше она знает, тем лучше для нее самой. Но при всей необходимости соблюдать осторожность я не могу поступить с ней так – не могу уйти, как камень в воду. Хватит.

Стелла поднимается из-за стола и подходит к стоящей у двери софе. Я сажусь рядом.

– Продолжай. Мне ты можешь рассказать все.

– Тебе это не понравится. Очень жаль, но я должна уехать.

– Уехать? – Она качает головой. – Но ты же едва приехала. Почему?

– Я практически уверена, что моя легенда раскрыта, а если и нет, то это скоро случится. Если останусь, за мной придут.

– О, Люси. Нет. Я пойду с тобой. Я…

– Нет. Так нельзя, риск слишком велик. Я буду в боˊльшей безопасности, если уйду одна, сама по себе.

Череда эмоций отражается на ее лице, и я готовлюсь к взрыву, но буря проносится, не успев начаться. Стелла опускается на продавленную софу.

– Когда? – спрашивает она шепотом.

– Не знаю. Скоро. Как только смогу кое-что устроить. Но это не навсегда. Обещаю – я буду на связи и когда-нибудь, когда ситуация изменится, вернусь и навещу тебя.

– О, Люси. Нет. Это несправедливо.

– Такова жизнь. – Получается резче, чем хотелось бы. Но ведь и правда – когда это жизнь была справедлива ко мне? Даже когда я подумала, что возвращаюсь наконец к своей настоящей семье, выяснилось, что и это все ложь.

– Но это ведь не из-за меня, правда?

– Конечно, нет.

– Расскажи мне все. Может быть, я смогу помочь.

Я качаю головой.

– Извини, но тебе лучше ничего не знать.

– Ты не доверяешь мне, – с горечью говорит Стелла.

– Дело не в этом! Но, с другой стороны, а почему я должна тебе верить? Ты лгала мне всю жизнь. – Слова выскакивают раньше, чем я успеваю их остановить.

Она отворачивается:

– Ты сама догадалась, да?

– О чем?

– О том, что я не все тебе сказала.

– А о чем еще ты мне не сказала? – наседаю я, хотя и понимаю, что планировала разговор иначе, но удержаться и не спросить не могу. Что еще от меня скрыли?

– Я в этом не виновата!

– В чем ты не виновата?

– Она заставила меня, неужели ты этого не понимаешь?

– Кто? Твоя мать? И что она заставила тебя сделать?

– Она шантажировала меня все эти годы. Заставляла молчать. Я была пленницей и все время беременности просидела под замком. Она не хотела, чтобы я с кем-то разговаривала, не пускала к тебе Дэнни, обставляя все так, будто я этого хочу. Возможно, останься я дома, моя малышка была бы жива. Но потом, когда она принесла тебя… да, она знала, чем меня взять. И я уже ничего не могла сказать, ведь так? Иначе и тебя бы забрали. В конце концов она все же меня отпустила.

– Ты о чем?

– Ни о чем. Хватит. Хочешь узнать что-то еще, открой мне свои секреты.

– Я и открыла. Пришла сказать, что должна уехать. Хотя говорить, наверно, и не стоило, потому что это опасно для тебя. Но… что сделано, то сделано.

Я поднимаюсь.