Тери Терри - Стёртая [litres]

– Дрянь… паршивка, – рычит он. – Ты за это заплатишь.

Мне так не кажется.

Каменщик на фут выше и примерно вдвое тяжелее. Но мои мышцы, мои ноги и руки знают, что делать.

И я бью.

Длится это недолго.

Я поднимаюсь. Обидчик, тот, кто посмел тронуть меня, лежит неподвижно на земле, орошая кровью землю. Челюсть разбита, кровь сочится из рассечения на затылке. Уж не умер ли?

С опаской подхожу ближе. А вдруг? В любом случае нужно удостовериться. Наклоняюсь. Трогать не хочу, но все же заставляю себя поднести руку к шее, нащупать пульс.

Глаза вдруг открываются, и я отпрыгиваю, но он успевает схватить меня за лодыжку. Из горла рвется крик. Пытаюсь вырвать ногу, отбрыкиваюсь, но его пальцы держат, как тиски. Я снова наклоняюсь, отдираю их один за другим и бегу.

Бегу напрямик, через лес. Ветки хлещут по лицу, ноги цепляются за корни, но я прорываюсь между деревьями и через кусты, а потом они вдруг расступаются – предо мной тропинка. Та самая, да. Та, по которой я шла. Теперь я помню. Моя логическая, аналитическая половина берет под контроль ноги.

«Лево» показывает 6.

Как же так?

Голова гудит, руки трясутся, ноги дрожат.

– Что я натворила? – шепчу я деревьям. – Как такое могло случиться?

«Тсс».

– Кто это сказал?

Оборачиваюсь – никого.

Внутри я полностью спокойна. Там поднимается новая стена, блокирующая «Лево» от моих мыслей и чувств. Крепкая, надежная стена.

– Что я наделала?

Вопросы глохнут, оставаясь без ответа.

«Пусть себе».

Снова оборачиваюсь – и снова никого. Голос звучит у меня в голове. Тот, что всегда там был.

– Кто ты? Ты – Люси?

«Нет! Та сопливая плакса ушла… навсегда. Я… ты. Ты прежняя».

– Чего ты хочешь?

«Хочу, чтобы мы были вместе».

– Нет.

«У тебя нет выбора».

– Нет!

Я падаю на землю.

Чужак внутри меня вытаскивает кирпич. Трещина расширяется, бетон крошится, кирпичи падают. Рушится вся башня.

Калейдоскоп образов потоком врывается в мозг. Сначала медленно, потом быстрее, они проносятся, вертясь. Голова кружится, грозит взорваться, но я ничего не могу поделать. Внутри все переворачивается, и меня рвет, снова и снова, пока не остается ничего, кроме судорог.

Как такое может быть? Никакой памяти остаться не должно. Что случилось? И что происходит?

Смотрю в темнеющее небо. Под ребрами тяжело колотится сердце. Головокружение понемногу уходит. Воспоминания уже не взывают – убегают торопливо, прячутся куда попало.

Как такое возможно? И что это значит?

Бледные, голубые, как лед, глаза. Они все знают. Его лицо передо мной. Ангельское, когда он улыбается, если я делаю что должно. А когда нет? Не хочу об этом думать.

Я с шумом выдыхаю, вспомнив его имя. Нико. Под этим именем я знала его тогда, когда он был центром моей жизни. Он контролировал ее: боль, удовольствие, превращение одного в другое. Как любовь и ненависть. Он учил меня, как быть одновременно двумя людьми: трогательной, жалкой Люси и ее альтер эго. Плаксой и воительницей. Люси больше нет, другая осталась. Это Нико бил кирпичом по пальцам Люси, когда та противилась разделению. Но он делал это ради меня, чтобы защитить меня, чтобы обезопасить, если лордеры завладеют моим мозгом. И они завладели им. Меня зачистили. Так что все, что он делал с Люси, в конце концов спасло меня.

Как он нашел меня?

Не как Нико. Он пришел в другой одежде и в новой роли учителя, но с той же улыбкой. Предназначенной только для меня. Не обращая внимания на других девушек в классе, он отыскал глазами свою особенную. Это его подмигивание… «Ну и ведьма», – сказал он в тот день о миссис Али. Я не вспомнила его тогда, но он все равно остался на моей стороне. Теперь я понимаю, почему он так ужасно говорил о Бене. Он пытался встряхнуть меня, высвободить мои спрятавшиеся воспоминания.

Так или иначе, Нико нашел меня, а потом сам или с помощью друга-террориста отправил в больницу мисс Ферн, чтобы занять ее место в школе. Он многим рисковал, и только по одной причине.

Быть в мире Кайлы. В моем мире. Но почему?

Что ему нужно от меня?

Вопрос едва оформился, а перед глазами уже проносятся второпях картины. Одна за другой, быстрее и быстрее. Смерть и инструменты смерти: взрывчатые вещества, огнестрельное оружие, зажигательные бомбы, клинки. Нико учил меня многочисленным способам оборвать чужую жизнь. Даже голыми руками.

Нет!

«Да. Спроси хоть Уэйна».

Я вскакиваю и бегу через лес, подальше от тела Уэйна, в сторону дороги. НЕТ НЕТ НЕТ – кричит мой мозг и отстукивают ноги. Не хочу! Не могу. Я теперь не та. Я больше не та.

«А как же Бен?»

Бен. Я сбиваюсь с шага. Смотрю на «Лево», так похожий на тот, который мы срезали с него, возможно забрав при этом его жизнь. 6.2? Я поворачиваю браслет на запястье. Это должно отозваться болью. После всего сделанного сегодня я должна была уже умереть, убить собственный мозг этой штукой, которая управляет моей жизнью с тех пор, как меня зачистили. Браслет все еще на руке, но его блокируют новые барьеры у меня в голове.

Бен пытался избавиться от своего «Лево», чтобы стать другим. Сделать что-то.

А у меня получилось. Я от своего освободилась.

По рукам бегут мурашки.

Я прислоняюсь к дереву и закрываю глаза. Вижу его глаза – карие, теплые. Он заботился и беспокоился обо мне, кем бы или чем бы я ни была когда-то. Как бы он относился ко мне, если бы знал правду?

Не могу поверить, что его больше нет, что он ушел навсегда. Бен – не металлическая сова.

Я НЕ ЖЕЛАЮ в это верить.

Нико может себе думать что хочет, но его ждет сюрприз. Ему придется заплатить. Он поможет мне найти Бена, а иначе я ничего для него не сделаю. Шепчу обещание деревьям и ветру, дождю, полившемуся с неба, сове, приведшей меня сюда.

– Бен, я найду тебя.

Ла-ла-лэнд ( англ. la-la land) – 1) нереальное, воображаемое место; 2) психологическое состояние, в котором человек не сознает, что на самом деле происходит.

Строчка из стихотворения Барбары Толман «Тихие слова» (Barbara Talman «Quiet words»).