Теодор Старджон - Брак с Медузой [сборник litres]

– Ты же сказал, партию он сделал блестящую.

– Будь ты на его месте, молодым агентом в сфере недвижимости на вершине успеха, ты бы тоже на ней женился. Милая девочка, полагаю, и, скорее всего, ее не за что винить, но она также не привыкла проигрывать. Он смог «обойти»: снять комнату и ездить общественным транспортом. А ей эта жизнь оказалась не по нутру. К тому же у таких женщин всегда наготове ухажер, который раньше сошел с дистанции.

– И как он воспринял?

– Тяжело. В брак он вступал так же, как играл в бейсбол или сдавал экзамен – как в последний раз. В итоге он изменился. И так было непросто, а уход жены добил окончательно. Но он не остановился. Его бы ничто не остановило. Он пахал, пока не уплатил по счетам, все до копейки. Еще и с процентами. Не опускал руки, пока чистый капитал не сравнялся с тем, что был до того момента, как бывшие партнеры стали разваливать компанию изнутри. А потом все бросил. Взял и бросил! Продал за один доллар.

– Все-таки свихнулся?

– Свихнулся? – Карл Триллинг бросил на брата презрительный взгляд. – На все можно смотреть под разными углами. Цель Клива Вилера не измерялась деньгами. Разве не ясно? Ведь что такое успех? Разве не то, как ты планируешь, чем займешься, а потом берешь и делаешь? От начала и до конца.

– Ну тогда самоубийство тоже успех, – спокойно парировал брат.

Карл задержал на нем пронизывающий взгляд.

– Верно, – сказал он и на секунду задумался.

– И все же, – поинтересовался Джо, – что не так с деньгами?

– Я изучал Клива Вилера с разных сторон, но вот в голову ему залезть не смог. Так что понятия не имею. Могу только догадываться, что он не хотел быть обязанным. Никому и ничего. Не знаю точно, как в эту концепцию вписывается спасенная компания, тут лишь предположения. Тот человек, кем он стал – вернее, становился, – должен был погасить все долги. Он хотел выйти из игры, но на своих условиях: никаких обязательств перед прошлым.

– Понятно, – сказал Джо.

Карл Триллинг задумался. У старины Джо есть шикарная способность – он умеет ждать. Столько лет прошло, живем порознь, практически не общаясь, лишь открытки на дни рождения – и те не всегда… И вот он здесь, стоит, словно каждый день видимся. Я бы не пришел, будь это неважно. Не рассказывал бы ему все это просто так. А он мог бы не слушать, если бы не собирался помочь. И все это между строк. Даже спрашивать ничего не надо. Может, я чему-то мешаю. Может, еще помешаю потом. Мне голову ломать не придется. Он позаботится сам.

А вслух произнес:

– Я рад, что приехал, Джо.

– Оно и понятно. – Джо все эти мысли выразил в нескольких словах.

Карл ухмыльнулся, стукнул брата в плечо и продолжил:

– Вилер испарился. В тот период его вообще сложно отследить: парня мотало из стороны в сторону. Пожил по меньшей мере в трех общинах, может, и больше. Везде сначала творился кавардак, а с его приходом все становилось ну прямо образцово-показательным. Открыл несколько предприятий, всегда что-то новое. Супермаркет, например: никаких тебе полок, музыки, разводов и штрихкодов. Стоят такие аккуратные стеллажи с открытыми ящиками, покупатель берет что нужно, рядом маркер на веревочке, и сам проставляет стоимость по ценнику, который тоже рядом с коробкой. А наценка на местные товары – яйца, замороженное мясо, рыбу – всего два процента. Покупатели, кстати, не обманывали: кто ж знал, знают на кассе цену или нет. Да и мухлевать в такой ситуации было бы свинством. Оплачивать приходилось лишь огромный склад, сотрудников-то, чтобы часами приклеивать этикетки на каждый продукт, не было, поэтому цены держались ниже, чем в магазине с уцененкой. Супермаркет он тоже продал. Занялся производством экологически чистого питания без консервантов, потом раздарил лицензии и снова двинул дальше. Придумал пластмассовую тару, которую можно сжигать без вреда для экологии, запатентовал изобретение, патент продал.

– Об этом наслышан. Хотя у нас в округе не встречал.

– Встретишь, – сдержанно ответил Карл. – Еще встретишь. В Пасадене над деталями сделки работает патентный поверенный. И я ни разу не слышал, чтобы Вилер промахивался.

– Совсем как твой глубокоуважаемый толстосум, только ранняя версия.

– Не только ты такой умный. Мой эксцентричный босс, может, и псих, но выгоду для бизнеса чует дай боже. Всегда держит руку на пульсе – где бы раздобыть ценных сотрудников. Насколько мне известно, на Кливленда Вилера он глаз положил давно. Не удивлюсь, что время от времени даже делал тому предложения, только раньше Вилер не собирался работать на дядю. Он привык заправлять как хочет, а в сложившейся империи так себя уже не поведешь.

– Явный преемник? – вспомнил Джо слова брата.

– Точно, – кивнул Карл. – Знал, что догадаешься на полпути.

– А ты не останавливайся.

– Ладно. Теперь слушай внимательно. Не жду, что сразу все поймешь. Но мне нужна твоя помощь, а не зная всей картины, ты толком помочь не сможешь.

– Валяй!

И Карл Триллинг вывалил:

– Вилер встретил девчонку. По имени Клара Приета, родом из мексиканской Соноры. Она была чертовски умна – по-своему, конечно, – хотя, подозреваю, Кливу не уступала, несмотря на его супер-пупер образование. К тому же симпатичная, и любила самого парня, а не то, что он мог ей дать. Она влюбилась, когда у Клива ничего не было, когда ему ничего не было нужно. Они стали друг для друга отдушиной, ежедневной, ежечасной. Подозреваю, именно тогда он и стал заводить то один бизнес, то другой, снова что-то создавая. Он прикупил домик и машину. Даже две машины: одну для нее. Не думаю, что она просила, но она того стоила – и он все искал, что бы еще такого для нее сделать. Как-то вечером они отправились к друзьям, она из магазина, а он с работы. Получается, были на двух машинах. По дороге домой он ехал за ней и видел, как машину повело и как она вылетела на обочину… Девчонка умерла у него на руках.

– Господи!

– Вот тебе и мистер Везунчик! Слушай дальше. Спустя неделю он заворачивает в центр города, там грабят банк. Шальная пуля пробивает ему шею. Семь месяцев он лежит и серьезно все обдумывает. А когда выходит, то узнает, что управляющий делами укатил со своей секретаршей на юга, перед этим переписав все на себя. Абсолютно все!

– И что он сделал?

– Устроился на работу и оплатил лечение.

Они долго сидели в машине без света, пока Джо не нарушил молчание:

– А в больнице он лежал парализованный?

– Почти пять месяцев.

– Интересно, какие мысли вертелись у него в голове?

– Какие вертелись, – сказал Карл, – я представить могу. Но у меня не укладывается, что он решил. К какому пришел выводу. Кем вознамерился стать. Черт возьми, даже слов подобрать не могу. Мы все работаем по максимуму или стараемся. Хотя бы должны стараться. А он этот максимум выжал! Старт, конечно, у него был великолепный. Он играл честно, работал упорно, сам – порядочный, законопослушный, справедливый, в хорошей форме и с мозгами. Когда вышел из больницы, два последних качества не пострадали. Зато одному богу известно, что с первыми.