Егор Мартынов - Колокольня

Глава 8

Андрей открыл глаза. Он лежал на грубом деревянном полу. Железные ребра кованного люка больно врезались в лопатки. Над ним весел колокол. Андрей попытался подняться, но не успел он встать на колени, как к нему, как громыхающий поезд, с визгом вносящийся на перрон, влетело всё: холод, боль, жестокость, сила. Он помнил, как сидел на коленках на острове, обвитым туманом, как из его рук вытек длинный нож, из того же тумана, как он вспорол себе живот, и как кровь лилась и застилала его глаза. Андрей быстро посмотрел вниз. Внизу была длинная неровная розовая рытвина. По внешнему виду, шраму было несколько месяцев. Андрей напрягся, аккуратно встал на ноги. Он был на верхушке колокольни. Она была высокой, но не той, эта была не та колокольня, поражавшая своими размерами и величием. Андрей огляделся.

Он очутился на величественной, сверкающей наполированным камнем, огромной площади. Дворцы, украшенные всевозможными орнаментами и золотом, носили на себе внушительные электрические экраны. Вся площадь, как ванна, доверху наполненная тараканами, кишела людьми. Лишь платформа, построенная внизу, вокруг колокольни, возвышалась на несколько метров. Пепел витал в воздухе и падал на людей. А люди кричали: кто-то от радости и возбуждения, а кто-то от боли. Люди на платформе горели и сгорали, визжала, извиваясь и корчась. Как только догорали, приходили солдаты, одетые в серые мундиры и черные лакированные сапоги, снимали всё, что оставалось и выводили новых, вновь разжигая костер под ногами. Это продолжалось долго. Их фуражки, такие же серые все мелькали по эшафоту. Когда солдаты скинули последнюю партию обугленной плоти, и платформа опустела, никто не расходился. Все оставались на своих местах, переводя дух от увиденного и завороженно наблюдая. Внизу загудело и завибрировало. Послышался стрекот, экраны, визжавшие от натуги, выдавали нечеткое, огромное изображение одного и того же. На всех, смотрели несколько копий юноши, лет двадцати. Его светлые невесомые кудри лениво порхали, как будто под водой. Глаза смотрели легко и пронзительно. Вся площадь опустилась на колени, опуская свой взор и шепча: «Старейшина, старейшина». На площади собрались разные люди: на коленях стояли богачи и нищие. Красное закатное солнце осветило площадь. Он заговорил неожиданно и радостно: «Еще одна сотня неверных колокольне сгорела на ваших глазах. Я не могу описать, как мне жаль их родителей, опозоренных их невежественностью и тупостью. Но я хочу вас в очередной раз успокоить! Инквизиция, посланники колокольни, носящие её цепи, непрестанно выслеживают мятежников». «Ах, так я видимо, инквизитор», – промелькнуло в голове Андрея. Татуировки напомнили о себе, стягиваясь вокруг тела Андрея с ещё большим усердием. Но он продолжал: «Рискуя своими жизнями, они вместе с нашими доблестными солдатами уничтожают целые поселения бесчувственных неверующих не во что святое варваров. Я безумно горд за каждого вступившего и служащего колокольне солдата. Короткая пауза. «Оставайтесь преданными ей, селите её в ваши сердца и вены, Боритесь с неверующими. Примите её, чтобы она видела вашу любовь». И люди начали вливать её в себя. У кого-то были золочёные многоразовые шприцы, до отказу заполненные чем-то чёрным, а кто-то, из самых нищих, просто надрезал грязным ножом руку и поливал рану тем же из маленького пузырька. Все поднялись, туман начал корежить людей, рваться наружу через поры кожи, рот, глаза. Он устремлялся в небо, и через несколько минут вся площадь потемнела, и лишь яркие мониторы продолжали светить. Туман поднимался вверх, мимо Андрея, в облака, площадь светлела, люди с блаженными лицами медленно начали расходиться, а после и экраны погасли, и тишины больше не было. Зажглись фонари, поехали повозки. И только последняя партия сгоревших еще источала тонкие струйки дыма, идущие к красному небу. Андрей, перегнувшийся через бортик, и наблюдал за площадью. Люк открылся. Из недр башни вышли солдаты в серой форме. У них в руках были винтовки.

Они спускались вниз по лестнице. Один спереди, другой сзади. Внутри башни текла кровь. Он переливалась в трубочках, которые обвивали башню, как сосуды, она скапливалась в кожаных мешках, которые набухали и становились похожи на огромных пиявок, насосавшихся крови. Они все спускались и спускались вниз. Башня продолжала себя под землей.

Глава 9

Инквизиция представляла собой каменные катакомбы, простирающиеся подо всем городом, Его кабинет, весь заставленный клетками с птицами и мисками для еды, освобождал место посередине для огромного шкафа и металлического пыточного стола с толстыми тугими ремнями для крепления жертвы. На нём красовались старые уже не смываемые капли крови. Блондин, говоривший с экранов, непринужденно лежал на столе. В руках, обвитых знакомыми татуировками, у него вальяжно развалился огромный кот и повсюду: на полу и на шкафу, около мисок и в клетках сидели, мурлыкали, чесались и чирикали коты, собаки и птицы. Запаха не было, лишь крики эхом проносились по коридорам, отражаясь от каменных стен.

– Где я?

– Глупый вопрос. Ты в инквизиции.

Парень, развалившийся на столе, лениво растягивая слова, сам немного походил на кота.

– Нет, а в каком мы мире?

Андрея сковала уверенность молодого человека.

– Ну а что это даст тебе в теории? Много ли миров ты знаешь? Столько глупых вопросов. Поверь, в этом нет смысла, расслабься, теперь тебя ждет жизнь, не бесконечная, но чертовски долгая. Ну ладно, если с этим мы решили, то определимся с твоим трудоустройством, осталось решить лишь один вопрос, куда тебя направить.

Он аккуратно, с благоговейной нежностью поставил кота на стол, а сам подошёл к шкафу. На самом деле это был не шкаф. Это было окно, открывающее внутренности башни. Там работал механизм, который, как огромное металлическое сердце перекачивал кровь. Тем временем, парень поднялся на носочки и достал с самого верха огромный том, опять подошел, облокотился на стол. Кот аккуратно прислонился к его спине. «Итак», – пробормотал парень, листая книгу, – тебя зовут номер сто пятьдесят два и девяносто два, и ты отправляешься в вербовочный отдел на 2 мира против часовой стрелки. Хочешь посмотреть?». Номер сто пятьдесят два и девяносто два кивнул. Парень резко развернул книгу, Андрей увидел круг, похожий на циферблат, каждая отметка, которая на обычных часах обозначает минуту, была подписана маленьким шрифтом. «Мы здесь», – юноша показал на верхнюю часть круга, на зону, где бы стрелка показала двенадцать часов. «А отправляешься ты туда», – палец подвинулся левее.

– Ну, это всё, что тебе надо знать.

– А как я туда попаду? – пролепетал Андрей.

– Также, как и сюда. Колокольня видит линии судьбы. Как только я назвал место службы – твоя судьба определилась. Убив себя, ты перестанешь существовать в этом мире, и колокольня перенесет тебя туда, куда тебе суждено попасть, – быстро проговорил юноша.