Ларри Нивен - Молот Люцифера [litres]

Восемнадцати черным на трех машинах пришлось уехать в никуда.

А еще все и впрямь пошло к черту. Нечего есть, некуда податься. Они оказались никому не нужны. И что им сейчас делать – дохнуть с голодухи?

Алим сидел под льющим на него дождем, скрестив ноги, и в полудреме о чем-то размышлял. Раньше на земле царил странный мир с законами, придуманными ополоумевшими идиотами. Зато там была совершенно неправдоподобная роскошь: горячий кофе, мясо на обед, сухие полотенца.

Сейчас Алим щеголял в шубе, великолепно сидевшей на нем. Она была женская и влажная, как губка. Но никто из братьев не осмелился проехаться на данный счет.

К Нассору вернулась власть.

В поле его зрения показались чужие ноги: украденные у кого-то ботинки, расползшиеся по швам, стершиеся от беспрерывной ходьбы подошвы. Он поднял голову.

Свон был щуплым, невысоким, жилистым и имел обыкновение носить при себе всевозможные острые предметы. Когда Нассор пришел к нему с предложением совершить ограбление, парень продемонстрировал гибкость профессионального танцора. Да, он оказался хладнокровен и опасен, но теперь подыхал с голоду и растерял прежний кураж.

– Джеки снова полез к Касси. А она была против. Наверное, она все выложила Чику, – пожаловался он.

– Черт! – Алим поднялся.

– Нужно убить Чика, – добавил Свон.

– Брат, послушай меня.

Нассору стало страшновато: его голос звучал недостаточно внушительно. Но ведь он так устал. Он нагнулся к парню и тихо заговорил, придав своему лицу свирепое выражение:

– Без Чика нам не обойтись. Я раньше убью Джеки, чем Чика. И тебя тоже.

Свон попятился.

– Хорошо, Алим.

Нассор смаковал его ужас. Свону не хотелось, чтобы его пырнули ножом. Он продолжал пятиться.

Алим не потерял свою власть.

– Из всех наших братьев Чик самый большой и сильный, – объяснил Нассор. – Он – фермер. Сечешь? Ты хочешь заниматься вот этим до конца жизни? Парень, мы топаем пешкодралом уже десять дней! Тебе что, понравилось тут гулять, а? Где-то для нас должно отыскаться нормальное укрытие, но какая разница, отыщется оно или нет, если мы не умеем ни сажать, ни…

– Пусть кто другой впахивает, – пробурчал Свон.

– Хватит нести чушь! – рявкнул Алим. – Мы… – Он чуть не выдал охватившее его отчаяние. – Где Чик?

– У костра. Джеки там нет.

– А Касси?

– С Чиком.

– Ладно.

Нассор поплелся к огню. Приятно сознавать, что он может повернуться к Свону спиной и ничего не случится. Он необходим Свону. И остальным братьям и сестрам. Никто из них не сумел бы провести их настолько далеко, и они это отлично понимают.

Первые семь дней после Падения Молота беспрерывно лило. Потом дождь поутих, превратился в морось, которой не было конца, и от нее уже трясло, а она никак не прекращалась.

Спустя четыре недели морось не прекратилась, и, по меньшей мере, раз в сутки начинался сильный ливень.

Сегодня дождь шел трижды. Как он их достал! От него гнили ноги, обутые в кроссовки. Все стало безнадежно мокрым, за сухой клочок земли могли убить. К полуночи покрапывание почти прекратилось. Сейчас братья сгрудились вокруг костерка под навесом из пленки. Завтра Алим, вероятно, пожалеет, что позволил потратить часть горючего на костер, но – черт! – шоссе исчезнет раньше, чем в грузовике, украденном в «Ойл-Сити», закончится бензин.

В основном дороги обрывались на низменности – скрывались под водой, и приходилось возвращаться на мили, чтобы разыскать объезд, в итоге продвинуться лишь на несколько дюжин ярдов. Шиза…

Там, где трассы сохранились, их зачастую перекрывали заставы: фермеры с ружьями.

Еще им требовался огонь. Горячий бензин высушивал дрова достаточно, чтобы те горели, но страшно дымил. Двадцать братьев и пять сестер жались полумесяцем в наветренной, как они надеялись, стороне от костра, под вздувающейся волнами пластиковой пленкой, а дым клубился вокруг них. Иногда ветер нес дым прямо на сидящих.

Нассор услышал смех и обрадовался.

Женщины в такой банде – плохо. Но еще хуже, когда сестер нет.

Хотелось бы Алиму знать, не дал ли он маху, но сейчас поздно суетиться. Дерьмо. Крошечная ошибка могла повлечь за собой гибель всех – вот чем, если угодно, и являлась власть.

Когда они добрались до долины, их было восемнадцать. Братья и ни одной женщины. По пути им почти всегда попадались белые, умирающие от голода и в принципе неспособные дать бой. Ребята Алима грабили, в схватках добывая себе пищу и сухие пристанища, и если надо – убивали. Встретив негров, они вербовали их. Но здесь, на севере, их оказалось мало, а черные фермеры не хотели вступать в банду. Данное обстоятельство устраивало Нассора – зачем ему лишние рты – и не сулило ничего хорошего самим чернокожим. Там, где проходила шайка, чернокожие особой любовью уже не пользовались.

А они продолжали свой путь. Никак не удавалось найти приличное убежище, где можно отдохнуть, а не оборонять. Братьев не хватало, а позади и впереди были фермеры с пушками, копы и беженцы, которым, если они хотели жить, оставалось одно – убивать людей Алима Нассора…

Теперь банда насчитывала двадцать братьев и пять сестер. Четверо мужчин погибли в драках из-за женщин (из них трое мужей). Одна девка, овдовев, в тот же день покончила с собой.

Алим был благодарен ей за это. Самоубийство на время охладило страсти.

Но ненадолго. Мужика Мейбл во сне закололи ножом, и теперь она трахалась со всеми подряд, но вела себя странно. Где бы она ни появилась, возникали драки. Похоже, она мстила. Но что Алим мог поделать? Пришить ее? Но тогда следовало обставить все как несчастный случай. Нельзя убивать единственную шлюху, имеющуюся в распоряжении братьев. Разве что дождаться подходящего момента?

Вот если б случилась очередная серьезная схватка и все бы знали, что спровоцировала ее Мейбл…

Чик и Касси представляли проблему иного рода. Оба фермеры. Их земли поглотила пучина – море, которое затопило долину Сан-Хоакин. А разговор у них был, словно у белой деревенщины, они не понимали языка городских. Касси – гибкая, сильная, прелестная, с чувством собственного достоинства. Чик – дюжий великан, способный приподнять автомобиль за бампер или схватить кого-нибудь из братьев вроде Свона за лодыжку и, раскрутив в воздухе, швырнуть на дюжину футов – что он однажды и сделал.

У Чика и Касси во время наводнения погибли двое детей.

Если б они спаслись… Алим покачал головой. В чем в чем, а уж в малых банда не нуждалась! Хотя… Если б Касси явилась сюда в качестве матери, то, пожалуй, братья больше бы думали о том, как защитить ее, и меньше, как ее попользовать.

Когда он подошел к сидящим, они вскинули на него глаза. Кое-кто улыбнулся. Да, костер помогает… Чик и Касси не разнимали рук и задумчиво глядели на огонь.