Ларри Нивен - Молот Люцифера [litres]

– Это правда возможно?

– Легко, – ухмыльнулся Бейкер. – Я свяжусь с парнем из отдела по связям с общественностью из «Тексас Инструмент». Вам вручат пару таких штуковин – в рекламных целях. И торговля у них пойдет еще лучше. Но, может, вам бы хотелось «Хьюлет-Паккард»? У них несколько иная система условных обозначений, но зато они быстрее работают…

– Вот что меня смущает, – произнес Петр, – две компании, конкуренты, производящие одинаково великолепную технику. Расточительство.

– Верно, – сказал Деланти. – Но зато я могу привести вас в любой магазин электронного оборудования и выбрать то, что мне надо.

– Никакой политики, – предупредил его Бейкер.

– Это не политика.

Воцарилась неловкая пауза. Яков подплыл к УФ-камере. Ласково погладил ее:

– Какая точность. Такая сложная начинка. С вашей техникой приятно работать. – Он обвел рукой «Молотлэб», заполненный контейнерами с растущими кристаллами, видеокамерами, радарами и записывающими приборами. – За время нашей короткой экспедиции мы узнали удивительно много нового – благодаря вашему великолепному оборудованию. Столько же, думаю, сколько за все полеты наших предыдущих «Союзов».

– Нет! – Леонилла не скрывала сарказма. – Гораздо больше! – В ее голосе прозвучала горечь, и трое мужчин застыли в изумлении. – Наши космонавты летят исключительно ради полета. В качестве пассажиров, просто чтобы доказать, что мы способны посылать людей в космос и возвращать их на Землю живыми. Мы дали вам лишь пищу, воду и кислород для экипажа… и добавили один корабль к вашим двум.

– Кто-то должен был привезти обед, – сказал Рик. – И очень вкусный, между прочим.

– Да, но продовольствием и ограничивается наш вклад в экспедицию. Когда-то у нас была своя программа космических исследований…

Яков перебил ее, протараторив что-то по-русски. Он говорил слишком быстро, чтобы Рик и Джонни могли его понять, но общий смысл был очевиден.

Малик ответила коротко ему – резко, односложно и продолжила:

– Марксизм берет за основу объективную реальность… значит, пора говорить начистоту. У нас была программа космических исследований. Сергей Королев, величайший гений в истории человечества, мог превратить наши достижения в могущественные средства познания Вселенной, но безумцам из Кремля хотелось чего-то эффектного! Хрущев приказал сыграть спектакль, чтобы посрамить американцев. И вместо того чтобы продвигаться вперед, развивать свои возможности, мы начали демонстрировать миру цирковые трюки! Первыми вывели на орбиту сразу трех человек… ради этой цели из корабля пришлось выкинуть все научно-исследовательское оборудование и только потом запихнуть в кабину третьего члена команды – маленького, щуплого… В отсек, рассчитанный на двоих… А зачем – ради одного полета по орбите! Мы могли бы первыми высадиться на Луне, но до сих пор готовимся к экспедиции!

– Товарищ Малик!

Женщина пожала плечами:

– Вы услышали что-нибудь новое? Думаю, нет. И мы продолжали показуху, пользуясь каждым удобным случаем, лишь бы о нас кричали газеты – и вот сегодня лучший пилот Советского Союза не может состыковать свой корабль с другим – размером с шикарную дачу! А вы… вы предлагаете нам поощрение, хотите подарить то, чего не могут ни создать, ни купить себе наши лучшие инженеры…

– Эй, мы не хотели вас обидеть, – вмешался Бейкер.

Яков что-то сказал по-русски, замолчал и отвернулся, выказывая крайнее неудовольствие. Рик сочувственно покачал головой. Что это вдруг на Леониллу нашло?

Теперь они вели себя тихо и были друг с другом подчеркнуто вежливы, пока Малик не вернулась на «Союз».

Бейкер и Деланти переглянулись. Слова им не требовались. Джонни отплыл в угол, где Яков занялся какой-то работой.

– Нужно кое-что прояснить, – сказал Джонни.

– Слушаю?

– Ей ведь за это ничего не будет, да? Ну, то есть вряд ли нужно докладывать обо всем, что у нас творится.

– Конечно, не нужно, – согласился Яков и пожал плечами. – Мы все здесь не инкубаторские. Каждые двадцать восемь дней женщины начинают вести себя весьма нелогично. Любой женатый мужчина в курсе.

– Да, похоже, дело обстоит именно так, – пробормотал Джонни и кинул взгляд на Рика.

– Кроме того, Леониллу воспитало государство, – добавил космонавт. – Ее отец и мать умерли, когда она была еще маленькая. Ничего удивительного, что ей бы хотелось видеть нашу страну более передовой, чем сейчас.

– Разумеется.

«Чушь собачья, – подумал Деланти, – если она тяжело переносит свое женское недомогание, ей следовало сообщить о проблеме руководителям полета, чтобы русские послали в космос кого-нибудь еще. А она наверняка промолчала. Я бы доложил своему руководству о том, что подвержен космической болезни, если бы знал заранее… В чем бы ни состояли затруднения Леониллы, будет разумно в следующие несколько дней относиться к ней особенно бережно. Дьявольщина, а комета Хамнера – Брауна уже очень близко!»

Барри положил телефонную трубку. Взгляд у него был восторженный. Вошла Долорес с кофе.

– Угадай, что произойдет во вторник! – ликующе воскликнул Прайс.

– Комета столкнется с Землей.

– Что? Нет! Нет, я серьезно. Мы введем в действие следующую очередь. Решение последнего судебного заседания признано необоснованным. Атомная станция «Сан-Хоакин» выходит на полную мощность.

Долорес почему-то вовсе не обрадовалась.

– А торжественная церемония намечается? – спросила она.

– Нет, мы не хотим шума… А что?

– Во вторник меня не будет. Если только не возникнет крайняя необходимость в моем присутствии.

Он нахмурился:

– Ты всегда мне необходима…

– Пора бы давно привыкнуть. – Она похлопала себя по животу. Тот еще не выпирал, но Барри уже просветили на данный счет. – Во всяком случае, мне надо в Лос-Анджелес, показаться доктору Стоуну. Я хотела задержаться там, повидаться с матерью, и вернуться сюда во вторник вечером.

– Конечно, Ди…

– Да?

– Ты ведь сохранишь малыша, правда?

– Да, Барри.

– Выходи за меня замуж.

– Нет, спасибо. Мы оба сыты по горло семейной жизнью.

– А друг с другом мы еще не пробовали, – возразил он. Ему хотелось, чтобы его голос звучал убедительно, но втайне почувствовал облегчение. Но…

– А каково будет ребенку без отца?

Долорес рассмеялась:

– Поскольку он появился не благодаря почкованию, почти уверена, что папа у него есть. Я даже догадываюсь, кто он.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я!

– Естественно. – Она поставила кофе на письменный стол и перелистнула перекидной календарь Барри. – Ты обедаешь с заместителем губернатора. Не забудь.

– С тем безмозглым болваном? Если что-нибудь и могло вывести меня из эйфории, это то, о чем ты напомнила. Ты не поверишь, Ди, но я буду паинькой!