Ларри Нивен - Молот Люцифера [litres]

– Здравствуйте, – сказал Тим.

– Привет.

– Вы давно тут?

– Приехали сразу, как рассвело.

– Из города? – спросила Эйлин.

– Нет. У нас неподалеку был лагерь. Пытались вернуться назад в Глендейл, но дорога перекрыта. Как вы сюда попали? Мы можем вернуться по той трассе, по которой вы ехали? – оживившись, затараторила женщина.

– Мы проехали по Большой Туджанге, – произнес Хамнер.

Она удивленно посмотрела на него и обернулась к отрогу.

– Эй, Фредди! Фред! Они гнали по Большой Туджанге!

– Она ведь разрушена, – крикнул в ответ мужчина.

Он передал лопату соседу и начал спускаться по склону.

Тим заметил, что он вооружен.

Машины у этих людей были не слишком новые. Грузовичок-пикап во вмятинах, нагруженный походным снаряжением. Многоместная легковушка с просевшими рессорами. Древний «Додж Дарт».

– Мы хотели выбраться через Туджангу, – сказал Фред, подойдя ближе.

Он был одет по-походному: шерстяная рубашка и брюки из саржи. Сбоку, прицепленная к поясу, висела кружка, на другом боку – пистолет в кобуре. Но, похоже, он начисто забыл о своем оружии.

– Я – Фред Хаскинс. Так вы пересекли ущелье по старому серпантину?

– Да, – подтвердила Эйлин.

– Как в Лос-Анджелесе? – спросил Хаскинс.

– Скверно, – произнес Тим.

– Да-а. Землетрясение его неплохо встряхнуло, а? – Мужчина пристально посмотрел на Хамнера и взглянул на оставленное пулей отверстие. – Откуда у вас это?

– Кто-то решил остановить нас и подстрелил.

– Где?

– Там, где дорога уходит в горы, – ответил Тим.

– Шерифов клоповник, – пробормотал Фред. – Значит, заключенные разбежались?

– Что значит «скверно»? – встрепенулась женщина. – Что вы имели в виду?

Внезапно Тим понял – с него хватит.

– Все уничтожено. Долина Сан-Фернандо и территория к югу от Голливудских холмов затоплена цунами. То, что не ушло под воду, сгорело. Туджанга, кажется, не пострадала, но окрестности Лос-Анджелеса уничтожены.

Хаскинс недоуменно заморгал.

– Как так? Те, кто там жил, – мертвы? Все до единого?

– Почти, – заявил Хамнер.

– Думаю, многие спаслись, укрывшись где-нибудь в холмах, – проговорила Эйлин. – Но… раз дорога разрушена, они не могут добраться сюда.

– Господи! – воскликнул Фред. – Выходит, комета наскочила на нас, да? Я так и знал. Марта, я ведь говорил, что нам лучше будет здесь! А сколько… Видимо, нам на выручку пошлют армию, но мы и сами способны прорыть себе путь, – пробормотал он. – А дорога на той стороне вроде бы неплохая. По крайней мере, насколько мы можем разглядеть. Марта, ты что-нибудь поймала по радио?

– Ничего. Помехи. Иногда мне кажется, что я слышу отдельные слова, но понять смысл невозможно.

– Да-а.

– У вас есть какая-нибудь еда? – неожиданно спросила жена Хаскинса.

– Нет.

– Вы же умираете с голоду. Сейчас я вам дам что-нибудь. Мистер…

– Тим.

– Тим. А вы…

– Эйлин. Спасибо.

– Ничего. Тим, ступайте с Фредом и помогите копать, пока я приготовлю обед.

Взбираясь по крутому склону, мужчина продолжал говорить.

– Хорошо, что вы проехали. Не представляю, сумели бы мы перетащить поверху наши тачки или нет. Но с помощью вашего «Блейзера» наверняка справимся. А потом начнем искать этих самых вояк.

Словно убегая из-под колес идущего впереди колонны грузовика, дорога шла то вверх, то вниз, то виляла.

Капрала Гиллингса, дремавшего на сиденье, разбудила мерзкая тряска. Выругавшись, он выглянул сквозь прорезь в брезенте. Колонна очутилась в ловушке. Земля зыбилась, будто море.

– Падение Молота, – вымолвил он.

Солдаты загомонили.

– Чего-чего? – спросил Джонсон.

– Всему капец, тупой ублюдок! Ты что, вообще неграмотный?

Сам Гиллингс прочел и «Нэшнл эквайер», и статьи в «Таймс», и интервью с Шарпсом, и прочее. И, грезя наяву на койке в казарме, тысячу раз продумал, что и как будет делать, всякий раз любовно добавляя детали к выработанному сценарию.

Он знал, что произойдет, если Молот Люцифера ударит. Капец цивилизации. А заодно – и чертовой армии. Каждый будет сам за себя, и правильный человек сможет стать королем, мать его так. Если хорошо разыграет сданные ему судьбой карты.

Сбитый с толку, растерявшийся Джонсон уставился на него – ждал, что еще услышит. Голова у Гиллингса стала пустой и легкой. Он не был готов к тому, что мечты могут воплотиться в жизнь.

– Вылазь! – крикнул капитан Ора. – Вон из грузовиков!

Сознание капрала прояснилось. Все встало на свои места, и, да, возникла первая проблема: офицеры, мать их за ноги! Ора лучше остальных офицеров, и парни любят его. С этим что-то нужно делать, причем быстро. Иначе офицерье заставят ребят вкалывать как рабов, чтобы попытаться спасти безмозглых гражданских, пока огонь и цунами не покончат со всеми разом.

– Мы крепко застряли, капитан! – крикнул сержант Хукер. – Тут оползни повсюду! Не похоже, что нам удастся вытащить грузовики!

– Раздайте снаряжение, сержант, – приказал Ора. – Дальше двигаемся пешим ходом. В окрестных горах наверняка полно народу. Посмотрим, что можно предпринять.

– Есть, – ответствовал Хукер, впрочем, без особого энтузиазма. – А что мы будем есть, капитан?

– Успеем подумать об этом, когда проголодаемся, – заявил Ора. – Пойдете вперед, выясните, как там дела. Может, нам удастся перебраться через оползень.

– Слушаюсь.

– Остальным вылезти из грузовиков! – рявкнул капитан.

Гиллингс усмехнулся. «Нам крупно повезло, раз мы не успели вернуться в лагерь до Падения Молота». Он снова улыбнулся и нащупал в кармане что-то твердое. Боеприпасов солдатам не раздали, но достать их при желании не так уж трудно. Он обзавелся дюжиной патронов. А в грузовиках навалом взрывчатки.

Пойдут ли за ним солдаты? Может, и нет. Не сразу. Вероятно, надо даровать Хукеру жизнь. За ним-то парни точно побегут, а он – к счастью – не великого ума. Но не настолько тупой, чтобы не понять: нет смысла арестовывать Гиллингса после того, как с капитаном будет покончено. Военно-полевых судов, конечно, теперь нет и в помине. И вообще никаких судилищ.

Пожалуй, на такое рассуждение Хукеру хватит ума.

И капрал вогнал три патрона в свою винтовку.

Работа заняла большую часть дня. Никогда раньше Тиму не приходилось так пахать. Он расплатился за свой обед. Они срыли самые крутые участки. Затем с помощью «Блейзера» пробили колею, и опять же с помощью машины Хамнера и Эйлин, протащили по ней остальные автомобили.

Дождь не прекращался, превратившись в холодную морось.

Когда они наконец-то перебрались на другую сторону, каждый мускул в теле Тима ныл и болел. Временную дорогу не требовалось поднимать более чем на сто футов, но на всем своем протяжении она постоянно спускалась и снова шла вверх, увеличив объем работ впятеро.